Какой скандал?! — Глава 18. Возведение в сан императрицы (часть 2)

Если бы в современности раздавали «Оскары» за игру — этот человек был бы лауреатом.

Интересно, кто бы выиграл, если бы он сразился в актёрском мастерстве с Сяхоу Данем?

Сяхоу Дань… что он делает сейчас? Успел ли послать кого-то навстречу? Ситуация хрупка, как башня из яиц — малейшая искра может преждевременно разжечь войну. А подготовка ещё не завершена…

Юй Ваньинь незаметно вонзила ноготь в ладонь. Нужно выиграть время.

Она закрыла глаза, сосредоточилась, и, словно перед великим актёром, выдала глубокую, тоскливую реплику:

— Ваньинь знает, что не может сравниться с наложницей Се в глазах Вашего Высочества…

Она надеялась, что играет роль наивной, не ведающей о заговоре девушки, чьё сердце полно только любви.

Сяхоу Бо:

- «...»

Он улыбнулся:

— Разве ты не видела своим небесным взором?

— Что именно?

Она ожидала, что он скажет: «Се Юньэр меня предала». Но он произнёс совсем другое:

— Мой будущий путь.

— ?

— Се Юньэр когда-то сказала: я возглавлю поворотный момент, создам золотой век и войду в летописи. — Он смотрел прямо в глаза. — Это правда?

Сердце Юй Ваньинь дрогнуло.

Опасный выбор из двух вариантов.

Если сказать «да» — она укрепит его уверенность и вызовет подозрение: если знала, почему не присоединилась раньше?

Если сказать «нет» или «не видела» — не факт, что он поверит. А вот выживет ли она — вопрос открытый.

Сяхоу Бо: — Хм?

Юй Ваньинь ответила, не задумываясь:

— Раньше я и правда ничего не видела. Но сердце моё склонялось к Вашему Высочеству, вот я и передавала советы тайно. Недавно мне приснился сон, где Вы принимаете поклоны от всего народа… Но рядом с Вами была не я.

— О? Не ты? Значит, Се Юньэр? — в голосе Сяхоу Бо прозвучала насмешка.

Если бы она сказала «Се Юньэр» — это было бы ещё хуже. Он считает её предательницей и сразу бы понял, что это ложь. Юй Ваньинь мысленно пожалела Се Юньэр, но вслух сказала с лёгкой растерянностью:

— Не похоже было на наложницу Се. Та женщина напоминала её… но была моложе. Немного похожа на Сяомэй, но благороднее, красивее. А взгляд, которым Вы смотрели на неё… я о таком не смела и мечтать.

Сяхоу Бо замолчал.

Юй Ваньинь поняла: случайно выдала идеальный ответ. Он отрезал пути для дальнейших расспросов, одновременно объясняя её поведение.

Почему она не приняла Императора и хотела сбежать? Потому что предвидела его гибель. Почему, несмотря на симпатию к принцу Дуань, не искала его покровительства? Потому что в его будущем для неё не было места.

Есть ли у неё оружие? Помогает ли Императору? Конечно нет — она просто несчастная пешка, брошенная в бурю.

Браво, Юй Ваньинь!

Сяхоу Бо смотрел на неё с интересом и медленно произнёс:

— Хороший ответ.

Юй Ваньинь, слегка поникнув:

— Это правда.

— Правда? Значит, ты ошиблась во сне, — равнодушно заметил он с оттенком высокомерия. — Я не буду стоять рядом ни с одной женщиной в этой жизни. А если и будет кто-то — то только ты.

Юй Ваньинь: — ?

Вот и третий раз всплыл тот самый неправильный вариант.

Неужели… он действительно влюбился?

Совсем не в его характере. Но если вспомнить, в «Супруге демона» он, будучи главным мужским героем, никогда не показывал своё истинное лицо. А в «Восточном ветре» влюбился в неё с первого взгляда — и казалось, что по-настоящему.

Может, в этом человеке и вправду есть какая-то… «романтика»? Но если он способен любить — как он мог так поступить с Се Юньэр?

Пока Юй Ваньинь мучилась внутренне, Сяхоу Бо вдруг взял её за руку.

Юй Ваньинь дёрнулась, будто её ударило током. Его пальцы сомкнулись, как железный захват — рука мастера боевых искусств, не пошевелиться.

Она судорожно вдохнула:

— Ваше Высочество!

— Ты дрожишь, — он наклонился ближе, голос стал мягким. — Ваньинь, не бойся меня так.

— Я… — Юй Ваньинь пыталась сохранить самообладание. — Я просто не понимаю, чем я заслужила Вашу благосклонность. Красотой я уступаю той женщине из сна, умом — наложнице Се, а «небесное око»… разве у Вас его нет? Да и наложница Се тоже…

Где они сейчас? Скоро ли подъедут к дворцу? Не выпадет ли пистолет из рукава? Сможет ли она убить его первым?

Сяхоу Бо поднял палец и коснулся её губ:

— Ты — лучшая. Я знал это с самого начала.

Юй Ваньинь отпрянула:

— Это не так.

Но он наклонился ещё ближе, почти касаясь волосами её виска:

— Тогда почему Его Величество выбрал именно тебя?

Юй Ваньинь на миг потеряла нить происходящего.

Что он имеет в виду? Как так вышло, что она не успевает за ходом разговора?

Её замешательство было настоящим, но Сяхоу Бо лишь усмехнулся:

— Хватит притворяться. Я ждал тебя. Очень, очень давно…

А точнее — с той самой глубокой ночи, в час Быка.

Он прятался в тени деревьев и слышал, как дрожащим голосом служанка говорила:

— Эта служанка… раньше прислуживала в соседнем зале. Часто видела, как кто-то бродит рядом, а потом заметила странное скопление цветов. Заинтересовалась и… немного покопала…

Каждое слово он вложил ей в уста сам.

Он был тогда ещё подростком, а наследник Сяхоу Дань — всего лишь ребёнком. Он знал: мать наследника убила его мать. И знал, что его ежедневно посылают на порку в учебный зал не просто так — это была прихоть принца, которому хотелось «товарища».

Любой другой незаконнорожденный смирился бы. Склонил бы голову. Умолял бы о пощаде.

Но Сяхоу Бо родился другим.

Он мечтал убить Сяхоу Даня.

Наблюдая за ним, он понял: этот мальчик странен. Иногда он будто терял ориентацию в мире, не узнавая предметы. Говорил загадочные слова. Но стоило ошибке произойти — как мгновенно прикрывался, притворяясь обычным.

Сяхоу Бо стал следить. И заметил, что принц каждый день подходит к кустам клематиса.

Когда тот ушёл, он раскопал землю — и нашёл записку.

Служанка: «Почерк был странный, смысл — бессвязный. Я подумала, что это писал неграмотный стражник… Мне следовало умереть!»

В безмолвии ночи он услышал голос принца:

— Хватит притворяться. Боишься, что я наврежу тебе? Поверь — мы с тобой из одного мира.

Одного мира.

Какого?

Сяхоу Бо задумался.

— Я… у меня остался только ты. Ты ведь… такая же, да?

— Такая… какая? – со страхом прошептала служанка.

— Неважно. Теперь ты знаешь мой секрет.

Он тихо смотрел сквозь листву, как служанка извивалась, теряла силы… и замирала.

Даже позже, когда вышел из дворца и обосновался, он не забыл той ночи.

Вернуться к оглавлению