Императорская гвардия, охваченная ужасом, послала одну волну стрел за другой в сторону Центральной армии, отчаянно пытаясь остановить её натиск.
До тех пор, пока из рядов Правой армии не раздался единственный, но оглушительный крик:
— Огонь!
Мир перевернулся в одно мгновение.
Этот звук… Что это было? Не боевые барабаны и гонги, привычные полям сражений тысячи лет, а как будто разом ударило тысяча молний, неся гнев самих небес. Грохот катился к городским стенам и Центральной армии.
Солдаты у ворот, вскинув головы, в ужасе увидели, как там, где пронёсся этот гром, взметнулись к небу кровавые брызги.
Ни одно известное оружие не могло причинить столь ужасающие разрушения.
Передний ряд Императорской гвардии, включая заместителя командира, был за считаные секунды сметён в небеса.
Несколько заместителей генерала Ло, доблестных и неустрашимых воинов, даже не поняли, что их поразило, — они слетели с седел и обратились в призраков.
Остальные стояли, словно деревянные куклы, не в силах пошевелиться, когда небесная кара вновь обрушилась на них, словно громовой водопад.
Не существовало защиты, способной её выдержать.
Щиты и доспехи, созданные чтобы останавливать мечи и копья, внезапно стали мягче тофу. Небесный гром рвал плоть и доспехи, превращал коней и людей в месиво, а волю к сражению — в прах.
Наконец, кто—то, заикаясь от страха, выдавил:
— Это… это Правая армия Справедливости!
Так называемые «подозрительные лица», которых все так опасались, наконец—то проявили себя во всей красе — не один или два, а целая армия.
Солдаты Центральной армии, элита, закалённая в десятках сражений, стойкие и непоколебимые, в этот миг дрогнули.
То, что они увидели, было не сражением — это была настоящая бойня.
Казалось, врата преисподней распахнулись, и десять царей подземного мира явились лично.
С первым отступлением поток уже было не остановить. Боевой порядок рассыпался, как песок. Солдаты с передовой в панике бежали назад, сметая свои же ряды. Те, кто находился в тылу и не понимал, что происходит, пытались пробиться вперёд — всё смешалось, всё валялось в кучу, словно бешеные муравьи.
Центральная армия была в панике. Но Императорская гвардия оказалась в ещё более плачевном состоянии.
Оборона на стенах была прорвана. Солдаты, которых считали элитой, теперь мечтали лишь о том, чтобы укрыться за зубцами и сохранить себе жизнь.
Некоторые продолжали сопротивляться, надеясь на свою высоту. Наконец, левая армия, осознав происходящее, также пошла в атаку. Однако она не могла понять, с чем именно сражается правая армия, так как через центральную часть не было видно оружия.
Но как только волна атаки началась, она сразу же рассеялась. Правая армия была хорошо подготовлена, у них было много боеприпасов, и снаряды сыпались на противника, как дождь. Командир, оставшийся от Линь Сюаньина, чётко руководил действиями своих солдат, и с их стороны не было потерь.
Он выбрал момент, вскинул руку и крикнул:
— Лестницы! Поднимаемся!
В это время внутри города Линь Сюаньин с холодным спокойствием выпустил три выстрела — евнух и двое генералов пали замертво. Он быстро добивал вражеских командиров одного за другим.
Его отряд, вошедший с ним во дворец, был отборной элитой. Их выстрелы били точно в цель.
Подмога из дворца прибывала, но действовала без всякой решимости. Они даже не подходили близко, только посылали стрелы и скрытые снаряды издали.
Линь Сюаньин укрылся за выступом и усмехнулся:
— Думают, что смогут выждать, пока мы потратим патроны? Жалкие.
Он слушал глухой грохот у городских ворот и лениво сказал:
— Как думаете, сколько им ещё нужно, чтобы прорвать ворота?
В этот день, как в городе, так и за его пределами, впервые был зажжён огонь новой эпохи.
После первого залпа Правая армия перестала стрелять по Левой и Центральной армиям, сосредоточившись только на захвате города.
Но даже когда ряды перестали сотрясаться от первых взрывов, ни одна из армий не рискнула приблизиться.
Городские ворота с грохотом рухнули.
Правая армия, подобно буре, ворвалась в город и начала теснить Императорскую гвардию.
В рядах Центральной армии один молодой солдат, стыдясь своего бегства, поднял алебарду и попытался сделать шаг вперёд. Однако его ноги словно налились свинцом, и он не мог сдвинуться с места.
С глухим звоном оружие выпало из его рук.
Он будто не заметил этого, лишь прошептал:
— Это… воля небес истребить нас?
И в этот момент на башне ворот поднялось знамя: чёрное полотно, на нём вышит золотой дракон и девять развевающихся хвостов.
Драконье знамя с девятью лентами — императорский штандарт.
Сяхоу Дань, держа Юй Ваньинь за руку, поднялся на стену. Лица их больше не были скрыты — стоя высоко, они безмолвно смотрели вниз, на восставшие войска.
Великан рядом поднял голос, громкий, как колокол:
— Император здесь! Кто не сдастся — будет истреблён!
Мятежное войско замерло.
До сегодняшнего дня солдатам только говорили, что они идут на помощь принцу Дуань, помочь усмирить остатки верных императору.
Но никто им не сказал, что они идут против самого императора.
А восстать против императора… это что за преступление?
Один из заместителей генерала Левой армии, ещё живой, обезумел от отчаяния. Он закричал хриплым голосом:
— Император мёртв! Это самозванец, подставленный Правой армией! Это они — настоящие изменники!
Гигант бросил взгляд на Сяхоу Даня. В такой решающий момент именно император должен был выступить вперёд и явить всем свою царственную мощь.
Сяхоу Дань кивнул, собрался и шагнул вперёд.
— Калека с переломанной спиной ещё смеет тявкать перед моей армией? Никогда в жизни я не видел, чтобы кто—то позорился с такой наглостью!
Войска Правой армии взревели в ответ, их крики сотрясли небо. Боевой дух взлетел до небес, как пламя, подброшенное сухими ветками.
Юй Ваньинь: «…»
Юй Ваньинь: «……»
Она даже не сразу поняла, что шок выражался в расширившихся зрачках — до того её поразила эта фраза. Сяхоу Дань, заметив её реакцию, с лёгкой усмешкой наклонился к ней:
— Я вынашивал это оскорбление десять лет.
Гигант рядом озадаченно приподнял бровь.
А Сяхоу Дань вновь поднял голос:
— Предатель Сяхоу Бо подделал императорский указ, вызвал внешние войска в столицу, замыслил убийство императора и императрицы — его преступления не подлежат прощению! Теперь, когда правда раскрыта, объединитесь со мной — и мы вместе покараем изменника!
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии