Он выпрямился, не извлекая ни монет, ни бамбуковых палочек, лишь вскинул взгляд к небу, где вспышки молний расчерчивали тьму. Его пальцы начали тихо отсчитывать числа.
Молнии плясали всё ближе, вспыхивая над головами, разрывая мглу. Свет и тьма сменяли друг друга, лицо мудреца становилось то сияющим, то мертвенно-бледным. Он стоял неподвижно, бормоча неразборчивые заклинания. Юй Ваньинь наблюдала молча, решив, что он считает по числам, сверяясь с небесными циклами.
Она не перебивала, не торопила. Лишь стояла и ждала, не опуская оружия.
Наконец Безымянный гость опустил руки. Он покачнулся — будто силы оставили его.
— Господин?
— Гром над водами. Гексаграмма — Распад.
Юй Ваньинь не сразу поняла, что это значит.
— В момент сомнений, когда не знаешь, отступать или идти вперёд, — надо идти вперёд, — пояснил он.
Едва он закончил, в нескольких шагах от них ударила молния, испепелив клочок земли до чёрной корки.
Безымянный гость тут же рухнул на колени.
— Что именно находится под сомнением?! — быстро спросила Юй Ваньинь.
Ответа не последовало. Вместо него — ещё один удар молнии.
Безымянный гость вскочил, развернулся и поспешно пошёл прочь, отмахнувшись:
— Я не могу сказать больше! Но когда придёт момент — Ваше Величество всё поймёт!
Юй Ваньинь хотела окликнуть его, но Безымянный гость исчез, словно призрак. Мгновение — и он уже на десятки шагов впереди, ещё миг — и его уже не было видно.
Будто он бежал не столько от кары небесной, сколько… от неё.
Он даже не стал дожидаться Линя Сюаньина, исчезнув в клубах пыли.
Одна-единственная подсказка, которую она, наконец, добилась, осталась такой же туманной и непостижимой.
Юй Ваньинь вздохнула. Оставалось только додумывать всё самой.
На обратном пути во дворец она всё размышляла, о чём же именно шла речь. Что должно было решиться? Что колебалось?
Она настолько погрузилась в мысли, что не заметила, как рядом весь путь молчал Сяхоу Дань.
Лишь когда они спешились у дворцовых ворот, он сухо сказал:
— У меня совещание.
Он не вернулся до самой ночи.
Юй Ваньинь, как всегда, ждала, чтобы поужинать с ним, но получила лишь записку: "Поешь сама".
Она понимала, что его головные боли стали сильнее. В последнее время он часто пропадал, похудел до пугающей худобы, а в докладах чиновников всё чаще стали появляться строки о «здоровье императора». Даже когда он был рядом с ней, он всегда лишь изображал улыбку.
Юй Ваньинь едва смогла заставить себя проглотить пару кусочков, потом долго ворочалась в постели, размышляя обо всём сразу, пока незаметно не уснула.
Разбудили её уже за полночь. Подушка рядом была пуста.
Страж, что пришёл, дрожал:
— Ваше Величество… Его Величество…
Юй Ваньинь сразу села, накинула халат:
— Веди.
Император оказался в старом, давно неиспользуемом зале.
Снаружи он казался ничем не примечательным. Но стоило войти, как стало ясно: охрана здесь усиленная. У Юй Ваньинь сжалось сердце.
Комната была в беспорядке. Повсюду — разбитая посуда, опрокинутые ширмы. На кровати, связанный, лежал без сознания Сяхоу Дань. Дыхание — было едва уловимо.
Лоб и тело — в крови. Ногти на руках — треснуты, словно он сам пытался разорвать путы.
Сяо Тяньцай торопливо бинтовал раны. Увидев лицо Юй Ваньинь, он тут же опустился на колени.
— Почему не ввёл иглу в точку сна? — выдохнула она, взяв себя в руки.
— Его приступ в этот раз… не похож на прежние. Иглоукалывание не действует, — прошептал Сяо Тяньцай. — Я дал ему сильнодействующее снадобье, в несколько приёмов, насильно влил в глотку. Только-только подействовало…
Он замолчал, потом, собравшись с духом, добавил:
— Я боюсь, на этот раз… всё.
Тень от свечей вытянулась по полу, будто сама давила на плечи.
— Сколько времени осталось? — спокойно спросила Юй Ваньинь.
— Яд проник в мозг. Возможно, через два дня тело полностью откажет. Он ослепнет. Потеряет слух. Разум помутится. В лучшем случае — десять… пятнадцать дней… — Сяо Тяньцай сжал челюсти. — Простите… Я не справился. Прошу наказания.
Юй Ваньинь молча взяла у него лекарство, села у постели и обхватила рукой ладонь Сяхоу Даня.
Когда порошок опустился на оголённую плоть под сломанным ногтем, её пальцы дрогнули, но он не пошевелился.
Она перевязала раны и тихо сказала:
— Продолжай давать снадобье. Пусть хотя бы спит.
Сяо Тяньцай подумал, что она смирилась. Что теперь лишь хочет облегчить императору последние дни. Он низко поклонился:
— Как прикажете.
Юй Ваньинь провела в зале до рассвета.
Покидая его, она приказала усилить охрану и никого не впускать. Чиновникам разослали официальное сообщение: император слегка нездоров и не сможет присутствовать на утреннем приёме.
Хотя дела в государстве только начали налаживаться, чиновникам пришлось обойтись без него.
Юй Ваньинь вернулась в покои, умылась и переоделась. Сегодня ей предстояло решать всё самой.
Немая служанка помогла снять верхнюю накидку, но вдруг вцепилась в её руку.
— Что такое?.. Ах, — Юй Ваньинь только сейчас заметила кровь на рукаве. Служанка водила пальцами по ткани, ища рану.
— Это не моё, — тихо сказала она. — Его Величество… просто… упал. Немного поцарапался.
В ту же секунду она решила — именно эта версия и будет озвучена остальным.
Немая служанка взглянула на Юй Ваньинь, уловила выражение её лица — и больше ничего не сказала. Но когда Юй Ваньинь переоделась и уже собиралась уходить, та вновь задержала её, поднеся пиалу тёплой сладкой каши и несколько мелких закусок.
Юй Ваньинь вдруг поняла, что не ела уже очень давно. Она машинально потрепала служанку по голове, залпом осушила кашу — и в животе стало чуть теплее, в душе — чуть спокойнее. Бросив взгляд на пасмурное небо, она пробормотала, будто самой себе:
— Ладно… даю тебе ещё один день. Только не вздумай не оправдать доверия — а то завтра я объявлю забастовку.
Немая служанка: «?..»
Юй Ваньинь утвердила кипу срочных докладов, велела собрать сведения от Ту Эра — но ответа всё так и не поступило. Та самая «переломная точка» всё больше походила на выдумку, чтобы Безымянный гость мог ускользнуть по-тихому.
Она отпустила всех подчинённых, осталась одна и, не выдержав, рухнула лбом на письменный стол в императорском кабинете.
Прошло несколько мгновений — сзади послышались лёгкие шаги.
0 Комментарии