Мэй Чжуюй не спал всю ночь. Нёс за спиной ту деревянную коробку и пришёл к заброшенному горному дому. Дом давно стоял в запустении: местами обваливались стены, почти весь зарос бурьяном. По сравнению с тем, что было несколько лет назад, он выглядел ещё более разбитым.
Именно здесь, несколько лет назад, он тяжело ранил то чудовище. Он знал: если чудовище чего-то и ждёт, то именно здесь.
Не задерживаясь, Мэй Чжуюй переступил порог. Шёл медленно, шаг за шагом, лицо холодно-сосредоточенное. Проходя через средний двор, он на миг остановился у пятнистой плиты из синего камня.
Той дождливой ночью кровь лилась рекой, а теперь от неё не осталось и следа. Лишь каменная плита, на которой лежали две мёртвые тела, всё ещё была на месте.
Стоя на плите, Мэй Чжуюй поднял голову и огляделся. Вдруг его взгляд застыл: он уставился на сухое дерево справа впереди. На голых сучьях что-то висело и с него непрерывно капала кровь.
Это была кошачья тушка, чрезвычайно знакомая ему серо-полосатая кошка. Лицо Мэй Чжуюя в одно мгновение потемнело, на лбу вздулись жилы; обычно спокойные черты исказились страшной, пронзительной гримасой. Он резко подошёл и протянул руку к висевшей кошке. Брюшина была вспорота, зверёк давно мёртв. У корней дерева расползалась густая лужа, красная до ужаса.
Она ли? У Чжэнь ли? Мэй Чжуюй не отрывал взгляда от трупика в руке; сердце сжалось от боли, дыхание перехватило. Он не ожидал увидеть такое: это был худший из всех исходов, которые он представлял по дороге, и он явился внезапно, прямо перед глазами.
Нет… не так. Мэй Чжуюй глубоко вдохнул и среди путаных, кипящих мыслей выжал каплю трезвости. С силой зажмурился, затем резко распахнул глаза, пробормотал две формулы; левой рукой, сложив два пальца, стремительно начертал знак и твёрдо коснулся между бровей. В ту же секунду, вместе с лёгкой болью в точке на лбу, он увидел, что кошачий труп в его руке превратился в холодную чёрную змею, высовывающую язык.
Почти в тот же миг чёрная змея распахнула пасть и молниеносно метнулась к нему.
Раздался хлопок, будто что-то лопнуло, и змея, почти коснувшаяся его лица, разлетелась чёрным туманом.
На левой руке Мэй Чжуюя ещё плясала голубоватая молния. Он взмахнул рукавом, пряча руку, выдохнул и, оглядевшись, стал ещё собраннее и настороженнее.
Чёрная змея была предупреждением: вероятно, с той самой минуты, как он вошёл сюда, хозяин места уже приготовился его убить. Кто знает, сколько ещё подобных тварей притаилось вокруг.
В этот момент он услышал шаткую поступь.
Он чуть шевельнул пальцами, перехватывая тяжёлый тёмный меч из персикового дерева, и нахмурившись, повернул голову. Настороженность на лице сменилась удивлением: из-за двери показалась женщина с неровным шагом. Её лицо, полное злой решимости, на миг застыло, а потом озарилось радостью. Она крикнула:
— Муж!
Это была У Чжэнь. Вид у неё был плохой: бледная, на одежде кровь, редкая для неё неопрятность; одной рукой она придерживала живот, а сжатые брови говорили о боли.
Мэй Чжуюй заметил, как подол её платья всё больше пропитывается кровью; кровь всё текла, в воздухе пополз лёгкий запах железа. Он побледнел и бросился к ней. У Чжэнь, видя, как он подходит, чуть повела плечом и расслабленно сползла на пол:
— Наконец ты пришёл. — Голос ее был слаб. На лице тревога. — Наш ребёнок… не знаю, всё ли с ним в порядке. Больно…
В глазах Мэй Чжуюя вспыхнули тревога и жалость; он ускорил шаг, протянул руку, чтобы взять пульс. Но в тот же миг полумёртвая У Чжэнь вдруг обернулась, её голова превратилась в огромную пасть и рванулась к нему.
Пасть так и застыла в воздухе, не дотянувшись до его головы.
Мэй Чжуюй тихо вздохнул и выхватил свой персиковый меч. В тот миг, когда тварь раскрыла пасть, он почувствовал неладное, и рука опередила мысль: клинок ударил её прямо в сердце.
Когда меч вырвался обратно, У Чжэн» пронзительно взвыла и рассыпалась чёрной тенью.
Значит, помех здесь много; вероятно, и дальше ему будут попадаться другие «У Чжэнь». Так и вышло: чем глубже он шёл в дом, тем больше «У Чжэнь» встречал там. Одна труп, до ужаса изувеченный: голова отделена, конечности переломаны, осколками камня пригвождены к земле.
