Как бы ни старалась Жожу сохранять невозмутимость, она всё же оставалась молодой девушкой, и, услышав, что можно будет выбраться на прогулку, тут же обрадовалась.
Тогда Доу Чжао спросила:
— Куда бы ты хотела подняться в горы? На Сяншане сейчас особенно красиво — листья уже покраснели, самое время любоваться осенними пейзажами. Только вот далековато… а можно ещё на Туэршань или Сюаньмошань — тоже хорошие места. Боюсь только, что туда может нагрянуть сам император, тогда всё перекроют и начнут охранять.
Жожу нигде из этих мест не бывала, а потому и не могла сказать, куда именно ей хотелось бы.
Она просто обняла Доу Чжао за руку, улыбнулась и сказала:
— Я пойду за госпожой!
В её голосе звучала такая искренняя, безоговорочная вера, что сердце Доу Чжао невольно оттаяло.
Она тут же велела Жотун сходить в мастерскую и посмотреть, готовы ли новые наряды для неё и Жожу, а Жодань — сообщить на кухню, чтобы начали готовить пирожные с каштанами и настаивать хризантемовое вино. Сама же продолжала обсуждать с Жожу, каких именно тётушек и служанок стоит взять с собой в поездку.
Весь павильон Ичжи тут же наполнился радостной суетой.
И в этот самый момент пришла весточка: в гости пожаловала жена наследника хоу Яньань, госпожа Ань.
Доу Чжао была немало удивлена.
Вчера Сун Хань признал родство, и никто из дома хоу Яньань не явился — по всем правилам им следовало бы затаиться на несколько дней. Так почему же теперь они столь поспешно заявились с визитом?
Она пригласила госпожу Ань пройти в комнату для отдыха.
Госпожа Ань не стала ходить вокруг да около. Отведав угощение, справившись о самочувствии Юань-ге`эра, она сразу перешла к делу:
— Слышала, что супруга господина Ху из Управления пяти армий Учэн сватала вашу двоюродную сестру. Вы, мол, тоже не прочь присмотреться поближе? Не знаю только, договорились ли вы уже?
Сердце Доу Чжао едва заметно дрогнуло, но на лице расцвела спокойная улыбка:
— Да так, просто обмолвились парой слов. Со стороны господина наследника ещё не было случая обсудить, так что до решения пока далеко!
Госпожа Ань глубоко вздохнула, затем с улыбкой сказала:
— Мы с вами не чужие, потому я и не стану ходить кругами — скажу прямо. Когда я впервые увидела вашу двоюродную сестру, сразу захотела подобрать ей подходящего жениха, но не знала, какого рода семью вы ищете для неё. Вот и колебалась до сегодняшнего дня. А теперь, услышав, что кто-то уже сватается, я и вовсе заволновалась — вдруг вы уже пообещали её кому-нибудь.
С этими словами она улыбнулась, плотно сжав губы:
— Жених — мой двоюродный брат по материнской линии. Ему двадцать восемь лет. Пусть по возрасту он и не ровня вашей племяннице, но и в этом есть свои плюсы — хотя бы то, что умеет беречь женщину.
— Его первая жена умерла при тяжёлых родах, оставив дочь. Девочке уже девятый год пошёл, ещё немного — и пора будет готовиться к замужеству. В семье два сельских поместья, лавка с лекарственным сырьём, ломбард и лавка с зерном и маслом. Не то чтобы несметные богатства, но на жизнь хватает с избытком. Да и сам он человек честный, добрый. Всё это время не решался жениться вновь, боялся, как бы девочка не оказалась в обиде, вот и затягивал до сих пор.
— Поговорите с господином наследником, — с улыбкой сказала госпожа Ань, — как думаете, мой двоюродный брат ему по душе придётся?
Возраст уже не юный, к тому же без чинов и званий — с точки зрения брачных союзов партия далеко не самая выгодная.
Вероятно, именно это всё время и удерживало госпожу Ань от разговора: хотела сватать, но не решалась заговорить первой. А теперь, узнав, что к двоюродной сестре Сун Мо уже посватались люди, которых они, кажется, тоже рассматривают, ей стало нечего терять — и она пришла с открытым предложением.
В сущности, это напоминало стратегию «бросить кирпич, чтобы получить яшму»: приняв записку от госпожи Ху, Доу Чжао тем самым уже добилась результата.
Что до мнения Сун Мо, это был лишь предлог для приличия — как говорится, слепому дают юань в супе: все всё и так понимают. Если Доу Чжао согласна, разве Сун Мо взаправду станет её удерживать?
Доу Чжао с лучезарной улыбкой кивнула.
Госпожа Ань слегка успокоилась, поболтала с ней ещё немного и поднялась, чтобы откланяться.
Внутри комнаты, где всё было слышно слово в слово, Цзян Янь не показала ни капли смущения. Напротив, лицо её побледнело, а сама она молчала, словно окаменев.
Доу Чжао сразу уловила неладное. Отправив служанку, она негромко спросила:
— Ты, случаем, не потому молчишь, что считаешь этого жениха тебе не по чину?
Цзян Янь покачала головой, словно собиралась что-то сказать, но в последний момент прикусила язык.
Доу Чжао тяжело вздохнула.
Ли Тяонянь и впрямь оставила за собой тяжкий след…
Хорошая, чистая девочка — а выросла такой запуганной, нерешительной.
Стараясь говорить, как можно мягче, Доу Чжао ласково её увещевала:
— Мы с твоим братом — самые близкие тебе люди на свете. Что бы у тебя ни было на сердце, разве нельзя поделиться с нами? Если ты будешь всё держать в себе, боясь тревожить нас или навлечь упрёки, то только себя изведёшь, а нам будет вдвойне больно, глядя на это. Лучше скажи прямо — пусть даже твои слова не совпадут с нашими мыслями, пусть мы не одобрим их с братом… Главное, чтобы тебе самой стало легче, чтобы ты жила с ясным сердцем. Тогда и мы будем спокойны.
Цзян Янь, вслушиваясь в её слова, будто проснулась от долгого сна. Затем крепко сжала ладонь Доу Чжао и едва слышно прошептала:
— Я…. я не хочу выходить замуж.
Значит, всё дело в том старом страхе, что до сих пор не отпустил её душу?
Доу Чжао мягко сказала:
— Но ведь в том, что случилось раньше, не было твоей вины. Ты ведь тоже пострадала. Никто не станет тебя принуждать. Но, милая, может, стоит попробовать отпустить прошлое? Начать жизнь заново… Как ты на это смотришь?
Цзян Янь с благодарностью кивнула.
Вечером, когда Сун Мо вернулся, Доу Чжао невольно поделилась с ним своими мыслями и чувствами.
Сун Мо не сказал ни слова, но, когда позже отправился в кабинет попрактиковаться в каллиграфии, позвал Лу Мина:
— За теми, что по фамилии Вэй и Хэ, приглядывай хорошенько. Чтобы, не дай небеса, с ними ничего не случилось.
Лу Мин вздрогнул всем телом, поспешно склонился:
— Слушаюсь!
И с тихим ужасом вышел.
Сун Мо, не произнеся больше ни звука, молча вывел три листа и только тогда вернулся в покои.
А дальше всё будто прорвало: стоило раз приоткрыть окошко — и вдруг все поняли, что за ним скрывается совсем иной мир. В течение нескольких дней один за другим начали приходить сваты для Цзян Янь.
Доу Чжао чувствовала себя крайне неловко и жаловалась заглянувшей в гости Цзян Личжу:
— Если я откажу всем подряд, выйдет, будто я слишком привередлива — мол, этот не нравится, тот не по сердцу. А соглашусь хоть на одно сватовство — а у сестры Янь пока и настроения нет на всё это. Знала бы заранее, что всё вот так обернётся, — не стала бы так поспешно соглашаться на предложение госпожи Ху.
