— Опасно? Нет, просто не хочу больше помогать этим юнцам оттачивать мастерство. Может, всё‑таки покончим с этим побыстрее?
И впрямь, их положение нельзя было назвать безвыходным. По сравнению с тем, что творилось два дня назад, когда их гнали лучшие убийцы цзянху, теперь всё выглядело почти спокойно. Не было угрозы получить меч в сердце от мастера из первой десятки, не грозили яды, от которых не умирают сразу, но умирают наверняка. После тех безумных погонь нынешняя схватка казалась почти отдыхом.
Однако, глядя, как одного противника сменяет другой, и конца им не видно, Сюй Лай только вздыхал. За эти дни он успел устать до изнеможения и мечтал лишь о чистой постели, горячей ванне и долгом сне.
Будто почувствовав его уныние, Сяо Хуань, до сих пор не наносящий решающих ударов, вдруг улыбнулся. Меж его пальцев вспыхнуло бледно‑голубое сияние.
— Что ж, тогда покончим с этим быстро.
Мечевой свет скользнул в гущу врагов. Звон металла слился в стремительную, торжественную мелодию битвы.
Сюй Лай уже не впервые видел этот стремительный, как буря, стиль. Его дух встрепенулся, и мягкий клинок у пояса вырвался из ножен, разя с силой грома.
С того мгновения, как их оружие вступило в бой, исход стал очевиден. Никто не мог устоять перед сиянием их клинков.
Всего за несколько дней эти двое юношей начали творить легенду о непобедимости.
**
Девять провинций сходятся в Учане, где тысячи лодок бороздят воды. Город был не менее блистателен, чем Сучжоу или Ханчжоу. Самое роскошное заведение — купальня Муюйцюань — полчаса назад целиком сняли двое молодых людей.
Тёплый пар, пропитанный густым ароматом сандала, убаюкивал. Сюй Лай, откинувшись к стене из зелёного нефрита и прикрыв лицо горячим полотенцем, почти задремал. На другой стороне бассейна Сяо Хуань сидел с закрытыми глазами, будто тоже готовый уснуть. После недавних схваток это было истинное блаженство.
Сюй Лай, расслабившись, уже мысленно перенёсся к берегам Восточного озера, в цветущий дом Цифанлоу, где танцовщицы в алом и певицы с нежными голосами…
Но едва мелькнула эта мысль, как сквозь сандаловый аромат донёсся иной запах — лёгкий, едва уловимый, но чужой.
В следующее мгновение горячая волна хлынула ему в лицо. Захлебнувшись, он распахнул глаза. Сяо Хуань держал его за голову, погружая в воду.
Полотенце давно соскользнуло, и холодная ладонь мгновенно закрыла ему рот и нос.
— Не дыши! — коротко бросил Сяо Хуань.
Сюй Лай не стал спорить. Он схватил полотенце, пропитал водой и взмахнул им, как флагом. Раздался лёгкий шелест. Ткань поймала десятки мелких дротиков. Резко изменив движение, он метнул их обратно. Снаружи послышались крики боли.
Нападавших было немного. Поняв, что засада провалилась, они отступили. Но купальня превратилась в разгромленное поле боя.
— Проклятье! Даже помыться спокойно не дают! — Сюй Лай выругался, кипя от злости, и только тогда заметил, что Сяо Хуань смотрит на него странным взглядом. Опустив глаза, он понял: полотенце, которым он отбивал дротики, изорвано, а сам он стоит нагой.
С громким всплеском он плюхнулся обратно в воду, покраснев до ушей.
Сяо Хуань, всё ещё улыбаясь, поднял руку. На пальцах осталась чёрная отметина.
— Что это? — спросил Сюй Лай.
— След от сожжённого благовония, — спокойно ответил Сяо Хуань, поправляя влажные пряди. — Они использовали дым Танмэня, пьянящий и парализующий. К счастью, на столе стоял сандал — он немного ослабил действие. Иначе мы бы утонули во сне.
Сюй Лай поёжился. — Этот их дым, от которого человек пьянеет и умирает, — не хотел бы я умереть так глупо. — Он задумался. — Значит, за нами следят люди Танмэня?
— Не только они, — покачал головой Сяо Хуань, перебирая волосы. — Один человек не стал бы звать подмогу.
Сюй Лай кивнул. — Верно… — Он вдруг усмехнулся. — Брат Сяо, а ведь ты с таким лицом мог бы соперничать с красавицами из Цифанлоу.
Сяо Хуань не обиделся, лишь слегка улыбнулся. — Может, как‑нибудь попробую. — Он поднялся, накинул уцелевший халат и, поклонившись, сказал: — Сюй‑сюн, отдыхай. Я пойду.
Сюй Лай ошарашенно смотрел ему вслед, потом перевёл взгляд на изодранное полотенце и халат с прорезями от дротиков.
— Брат Сяо, подожди! — крикнул он, но тот уже ушёл.
Через четверть часа, когда в купальню ворвались ямэньские служители, Сюй Лай всё ещё сидел в воде, прикрываясь чем попало. Его допрашивали целую свечу времени, прежде чем он смог, наконец, натянуть одежду и сбежать в номер.
Он, глава Светлого зала секты Линби, и вот так опозорился!
В комнате Сяо Хуань уже был одет в сухое зелёное платье, волосы перевязаны лентой, лицо спокойно и чуть насмешливо.
— Долго же ты, брат Сюй.
Сюй Лай, чувствуя себя виноватым, плюхнулся на кровать.
— Бывает…
Перед ним появилась чашка горячего отвара.
— От остаточного яда, — сказал Сяо Хуань. — И от простуды тоже поможет.
Сюй Лай взял чашку, ощутил тепло и залпом выпил. Потом вдруг спросил:
— Когда ты почувствовал запах дыма, ты ведь сначала утопил меня, а потом сам задержал дыхание, верно?
Сяо Хуань чуть замер, но не ответил.
— Голова не кружится? — только спросил он.
Сюй Лай покачал чашкой.
— Ты всегда ставишь других выше себя. Не понимаю, как тебя воспитали, будто весь человеческий жар из тебя выжгли.
Сяо Хуань тихо улыбнулся.
— Не так уж страшно.
— Да, ещё немного и вознесёшься, — усмехнулся Сюй Лай. — Знаешь, почему я за тобой увязался? Потому что если не присматривать за таким почти святым, кто знает, что с ним станет.
Сяо Хуань рассмеялся и выхватил у него чашку.
