Бай Юйсяо смотрел на неё в упор. Он и сам не мог понять: его ли больше злило то, что покои Ми Чу «осквернили», или то, что Лю Шуан, представительница древнего рода, в присутствии всех встала на защиту Янь Чаошэна?
Янь Чаошэн всё так же опустил взгляд. Лицо его оставалось бесстрастным, без единой эмоции.
Лю Шуан невольно нахмурилась. Он ведь с трудом уцелел… Почему так не дорожит жизнью? Если довести его до предела, если он вновь сойдёт с ума, никто не уйдёт без последствий.
Сжав пальцы, она склонилась к Бай Юйсяо и передала ему мысленное послание:
«Второй господин, веди себя прилично. Это было решение отца. Если не согласен — иди спорь с ним. И ещё: держись подальше от Янь Чаошэна. Если продолжишь, все подумают, будто ты мстишь за проигрыш в состязании».
Бай Юйсяо взбеленился:
«Ты намекаешь, будто я мщу из-за поражения?!»
«Именно. Если снова полезешь к нему — будет ясно, что ты преследуешь личную обиду».
«Я никогда больше не подойду к нему! — мысленно выкрикнул он, и лишь потом понял, что это была ловушка. Стиснув зубы, он прошипел: — Чишуй Лю Шуан, ты…»
Но она уже улыбалась:
— Ладно тебе, не злись. Я ведь только добра тебе желаю. Тренируйся усердно. Я оставляю тебе Кунсан. Когда вернусь, устроим поединок. Только не вздумай проиграть!
Он хотел было что-то ещё сказать, но, встретившись с её спокойным, полным доверия взглядом, застыл. «Я оставляю тебе Кунсан». Эта фраза неожиданно заставила его замолчать.
С самого детства доверяли только его брату. Ему — никогда.
А вот Лю Шуан стала первой, кто поверил в него. Он долго молчал, прежде чем пробормотал:
— Всё равно, когда вернёшься, не сможешь меня одолеть.
Лю Шуан смотрела на него с теплотой. В какой-то мере, она понимала Бай Юйсяо. В прошлом прежняя Лю Шуан тоже было такой: той, от кого никто ничего не ждал. Именно поэтому, даже если он весь, как ёж, колется и обижает, она могла смотреть на него снисходительно, словно прощала не его, а прежнюю хозяйку тела.
Убедившись, что Бай Юйсяо не пойдёт провоцировать Янь Чаошэна, Лю Шуан перевела взгляд на Ми Чу:
— Бессмертная Ми Чу, ты ведь и сама видела, как он проявил себя на помосте Испытания духа. Он был первым. Он сможет тебя защитить.
Ми Чу грустно опустила ресницы:
— Лю Шуан, с тех пор как ты вернулась с Куньлуня, между нами словно стена выросла. Но ты — моя подруга, и я выполню любую твою просьбу. Можешь не сомневаться, я позабочусь о нём.
Лю Шуан кивнула в ответ.
Она не верила в эту наигранную доброжелательность и знала, что Ми Чу потом, вопреки всему, будет пытаться вернуться к Янь Чаошэну, оставив Фэн Фумина. Но даже если чувства были не до конца искренними, раз судьбой дан шанс пройти всё вновь, значит, влюблённые рано или поздно снова найдут друг друга. И всё, что должно притянуться, притянется. Всё, что должно случиться, произойдёт.
Все прощальные слова были сказаны. Все, кроме Янь Чаошэна, стоящего чуть в стороне с тем же бесстрастным лицом.
Лю Шуан колебалась, но всё же тихо проговорила:
— …постарайся поладить с бессмертной Ми Чу.
Юноша медленно поднял глаза. Его взгляд был мрачным и холодным:
— Конечно. Раз это твоё желание, как же я могу его не исполнить?
Лю Шуан вздрогнула. Что-то в его интонации было не так, но времени у неё разобраться не оставалось. Её уже торопили. Пора идти к Башне Заточения демонов.
Многие пришли её проводить, но, как изгнанница, она не смела позволить себе ни праздных прощаний, ни высоких слов. Шагая прочь, она оборачивалась раз за разом, словно надеялась увидеть…
— Лю Шуан прощается с вами, — поклонилась она.
Янь Чаошэн не взглянул даже краем глаза.
Когда все наконец разошлись, Ми Чу повернулась и сказала:
— Янь Чаошэн, иди за мной.
Её лицо было безмятежным, на губах играла мягкая улыбка. В Небесном мире она славилась своим добродушием и, казалось, вовсе не держит зла за то, как он выдернул руку.
Янь Чаошэн смотрел на её улыбку, а внутри было лишь ледяное безразличие. Впервые он почувствовал, что быть полудемоном — не значит быть свободным и беззаботным. По крайней мере, перед этой ласковой и милосердной богиней ярость его не утихала.
Чишуй Лю Шуан!
Вот уж кто ушла без оглядки. Хоть бы развернулась, а он ведь готов был её задушить… Но теперь и этого шанса она не оставила.
Он всё стоял на месте, и Ми Чу, оглянувшись, спросила:
— У тебя какие-то сомнения?
