Мир поплыл перед глазами Син Сюэшу, дыхание перехватило. Офицер Цзян спокойно задал вопрос:
— Когда примерно можно будет разрешить посещение?
Не дожидаясь ответа, Син резко повернулась к нему и закричала:
— Какое ещё посещение?! Когда больной едва дышит, вас заботит только одно — когда вы сможете вернуться с допросом?! Если бы не ваше вмешательство сегодня, Сяо Юй не оказался бы в таком состоянии!
Она уже почти потеряла самообладание, метнулась к протоколу, который держал офицер, но Цзун Цинлин успел перехватить её, заключив в крепкие объятия.
Офицер Цзян сделал шаг назад и передал протокол коллеге:
— Убери.
Главный врач обратился к нему:
— Когда можно будет навестить — пока сказать трудно. Если вам нужно подождать, лучше пройдите в конференц-зал.
С этими словами он снова вошёл в палату, и дверь захлопнулась за его спиной.
В коридоре, мимоходом переговариваясь, проходили медсёстры. Офицер Цзян взглянул на часы. До завершения протокола оставалось лишь подтверждение. Он решил переместиться в конференц-зал и повернулся к Сюэ Сюаньцинь :
— Сяо Сюэ, ты останешься или пойдёшь?
— Я не уйду, если только не будет срочного вызова, — ответила она и, обняв Цзун Ин за плечи, мягко сказала: — Пойдём, присядем.
Цзун Ин подчинилась, и они направились к залу. Проходя мимо палаты, она ощутила на себе взгляд Син Сюэшу. В нём не осталось и следа притворства. Лишь злоба и жадное нетерпение.
Конференц-зал оказался куда теснее и замкнутее, чем коридор.
Все расселись по местам. Полицейский, что записывал протокол, разбирал улики и документы, при этом сокрушённо вздохнул:
— На сердце так тяжело. Почему он только теперь решился всё сказать?
Офицер Цзян ответил спокойно:
— Подумайте сами. Подросток, и в душе носить такую тяжесть… Он и так терпел до последнего. На вашем месте вы бы тоже не посмели.
Он взял протокол, посмотрел на Цзун Ин и спросил:
— Хочешь взглянуть?
Она проехала за рулём всю ночь. Усталость проступала в каждом черте лица. Жажда правды разъедала сердце, но чем ближе она оказывалась к ней, тем сильнее рос страх. Этот протокол, вырванный из уст смертельно больного ребёнка, словно был написан кровью.
Цзун Ин молча достала из кармана коробочку с таблетками, высыпала одну на ладонь, проглотила её, запрокинув голову. Лишь когда неприятный ком в горле растворился, она повернулась к Сюэ Сюаньцинь :
— Говори.
Сюэ Сюаньцинь и сама испытывала смешанные чувства. Поднявшись, она попросила у офицера мобильный телефон, лежавший в пакете с уликами, открыла приложение с голосовыми заметками и произнесла:
— Ты пропустил одну запись. После аварии Син Сюэи сам позвонил в полицию, а потом оставил вот это сообщение.
Она нашла запись от 23 июля, увеличила громкость, и в комнате зазвучал голос Син Сюэи.
Дыхание его было прерывистым, но слова звучали предельно ясно:
— Я уже не жилец… Есть вещи, если не сказать сейчас, будет поздно. Сяо Юй…
Короткая пауза, и снова:
— Думаю, ты уже видел и слышал сам. Тот дядя пришёл сегодня вечером из-за давней истории. Недавно он узнал, что у меня сохранилось это…
Послышался лёгкий шелест бумаги, затем глубокий вздох.
— Этот отчёт написал я. В него вложено слишком много сил. Если из-за пары цифр в клинических данных придётся всё начинать заново, потери будут колоссальные. Мы были уверены… что достаточно подправить чуть-чуть, и ничего страшного не случится. Но отчёт всё равно отклонили. В тот день Янь Ман пошла в новый корпус посмотреть лабораторию. Мы с тем дядей пошли вместе, и там из-за этого отчёта разгорелся спор. Она сорвалась вниз. Этот отчёт упал вместе с ней. Я поднял его… но её не спас, — голос становился всё более надсадным, и сквозь хрип уже прорывались сдавленные рыдания. — Ошибка остаётся ошибкой, а подлог есть подлог.
Сюэ Сюаньцинь нажала на кнопку остановки.
— Вот, примерно так всё и было в том году, — сказала она. — Что до той ночи, когда они среди ночи выехали на трассу, Цзун Юй объяснил так: он видел, как секретарь Люй Цяньмина передал дяде пакет с наркотиками. Испугавшись, он закатил истерику и захотел немедленно вернуться домой, чтобы рассказать матери, но уже в дороге заметил, что с дядей творится неладное, не выдержал и начал расспрашивать. Дядя всё отрицал, тогда мальчик полез в сумку на соседнем сиденье… В тот день Син Сюэи и правда не употреблял. Этот пакет оказался у него только что. Но, перепугавшись, он не захотел, чтобы ребёнок узнал. Освободил руку, чтобы остановить его. Руль вырвался из-под контроля, и случилось то, что мы все знаем.
Небо за окнами затянуло серой пеленой, дождь не прекращался.
В конференц-зале с плотно закрытыми окнами воздух застаивался, лишь изредка снаружи доносились торопливые шаги… и снова тишина.
Сюэ Сюаньцинь тяжело вздохнула, открыла браузер на телефоне и показала историю просмотров.
— Когда мы проверяли его телефон, то обнаружили это.
Смертельно больной мальчик, в минуты прояснения сознания, пытался через интернет отыскать новости о катастрофе 23 июля. На экране белый фон и чёрные строки, среди которых снимки погибших и выживших: супруги, погибшие на месте, их нерождённый ребёнок, и одинокий мальчик в инвалидной коляске, с забинтованными конечностями и пустыми глазами, в которых застыло не по возрасту тяжёлое оцепенение.
Ужасающие последствия потрясли его. Он не знал, как осмыслить всё это, а вину свалил на себя. Он думал, что та чета могла благополучно добраться домой, вновь увидеть ребёнка, что ждал их в комнате. Дядя мог спокойно отвезти его обратно, а потом вернуться в загородный особняк… Но шанса уже не оставалось.
Свершившееся нельзя повернуть вспять.
Как когда-то Янь Ман, сорвавшаяся во время ссоры: двое, стоявшие рядом, чтобы избежать подозрений, бросили её умирать, хотя жизнь ещё теплилась. И это тоже безвозвратное.
Долгие годы подавленного молчания теперь были прорваны, но Янь Ман уже не вернётся, а погибшие в аварии 23 июля не восстанут.
Раскаяние бессильно. На столе погас экран телефона. Заряд иссяк.
За окном налетел ветер, пригнал к стеклу струи дождя.
Цзун Ин сидела неподвижно, пальцы то сжимались в кулак, то разжимались.
Сюэ Сюаньцинь хотела утешить её хотя бы словом, но та внезапно поднялась и распахнула дверь конференц-зала.
На пороге стояли Син Сюэшу и Цзун Цинлин.
