К началу рабочего дня Цзун Ин решила встретиться с адвокатом Чжаном, но вспомнила, что он перенёс их беседу. Тогда она направилась в больницу.
Шэн Цюши тоже только что туда приехал. Они столкнулись в лифте. Он, глядя на бегущие вверх цифры, сказал:
— Я пойду обходить палаты. Ты пока поднимись к Цзун Юю, навестишь его. Потом спустишься, и мы поговорим о его состоянии.
Она кивнула, провожая его взглядом, и, оставшись одна, посмотрелась в зеркальную сталь дверей лифта, поправила одежду. Она не знала, кого встретит в палате: кроме брата, там могла оказаться его мать или даже старшая тётка.
С подобными отношениями Цзун Ин всегда чувствовала себя неловко.
Двери разъехались, и её встретила особая тишина, свойственная палатам для тяжёлых больных.
Когда она спросила о номере комнаты, медсестра уточнила её имя и цель визита.
Цзун Ин уже склонилась над регистрационным бланком, когда мимо проходила медсестра Лян. Увидев её, она удивлённо воскликнула:
— Доктор Цзун пришла навестить брата? Пойдёмте, я провожу.
Она повела её по коридору, оставив у поста двух других медсестёр в недоумённом молчании.
— Это ведь та самая доктор Цзун, что раньше работала в нейрохирургии? — прошептала одна из медсестёр. — Слышала от сестры Лян, что она тогда считалась очень талантливой: то ли рано поступила, то ли курсы перепрыгивала, но окончила институт совсем молодой. И была любимой ученицей заведующего Сюй.
— А сейчас она в какой больнице работает? — спросила вторая, не в курсе.
— Где там! Какой врач из неё теперь. Говорят, ушла в судебную медицину.
— Ученица Сюя, и вдруг патологоанатом?!
— Пусть и лучшая ученица, но после того дела её в клиниках никто не хотел брать. Так что ей оставалось только мёртвых резать.
Они ещё переговаривались, когда по коридору появилась женщина в голубой форме с серыми погонами. В руке она несла чемоданчик, лицо сохраняло холодное равнодушие, за которым угадывалось чуть заметное высокомерие. Это была Сюэ Сюаньцинь.
Она показала документы и сказала сухо:
— Палата 2013. Судебно-медицинская экспертиза повреждений.
Медсестра подняла глаза и протянула ей регистрационный лист:
— Заполните, пожалуйста.
Сюэ Сюаньцинь взяла бланк и сразу заметила в списке чёрным по белому имя «Цзун Ин» и номер палаты — 2015.
Её едва не подмывало броситься туда же, но она сохранила самообладание, опёрлась о стол и начала терпеливо заполнять графы, безучастно слушая продолжение чужих пересудов.
— Так что же тогда случилось? — настаивала одна.
— Я ещё не работала здесь, только слухи слышала, но, похоже, это правда. Говорят, она как раз получила повышение и вскоре сильно повредила руку. Дошло до того, что говорили: никогда уже не восстановится. А потом всё же вышла в операционную. Но та операция закончилась неудачей, родственники подняли страшный скандал. Все понимали, что риск есть всегда, но на врачей смотрят иначе: сказали, что с травмой руки она не имела права оперировать, подвергла жизнь пациента опасности.
— А как же она повредила руку?
— Кто ж его знает! Рука у нейрохирурга золотая. Если сама не бережёт, кого винить?
Сюэ Сюаньцинь, не меняя холодного выражения лица, вернула заполненный бланк, скользнула взглядом по бейджам и вслух отчеканила:
— 126. 213.
Медсестры растерянно переглянулись, а она, не поясняя, развернулась и ушла.
Коридор тянулся пустым и слишком тихим. В палате 2015 царила та же гнетущая тишина. Увлажнитель выпускал облачка пара, а Цзун Юй лежал неподвижно, не проронив ни слова.
Мать ушла по делам ещё утром, сиделка, увидев Цзун Ин, тоже вышла, оставив их вдвоём.
— Доктор Шэн сказал, ты хотел меня видеть. Есть что-то, что хочешь сказать? — спросила она.
Цзун Юй дышал тяжело и медленно, в глазах, лишённых блеска, светилась лишь печаль.
Цзун Ин налила немного тёплой воды из термоса:
— Хочешь пить?
Он едва заметно покачал головой.
С самого детства он был тихим, добрым и прилежным, никогда не доставлял хлопот, редко что-то просил. Когда-то мальчишкой он пытался найти с сестрой контакт, заслужить её внимание. Но тогда она жила лишь мыслью вырваться из семьи и уехала от него всё дальше, закрыв дверь навсегда.
Сквозь белёсую дымку пара она спросила:
— В ту ночь почему ты с дядей Сином вышел на улицу среди ночи?
По сведениям, Цзун Юй собирался ночевать у дяди. Почему же вдруг передумал? Он никогда не был капризным.
Он посмотрел на неё и после долгого молчания выдавил:
— Я… не помню.
— А машину дяди Сина? Ты помнишь, как она потеряла управление?
Он словно колебался, но снова покачал головой и замкнулся в молчании.
После черепно-мозговой травмы всё могло быть: и пробелы в памяти, и психологические сбои.
Цзун Ин поняла, что выжать ответы не удастся. Она взглянула на мониторы и мягко сказала:
— Если что-то вспомнишь или захочешь мне сказать — звони в любое время, ладно?
Он промолчал.
— Тогда я пойду, — добавила она, не желая встречаться с его матерью.
Она поднялась, но уже у двери услышала слабый голос:
— Сестра… Прости.
Она застыла, обернулась с недоумением, а он отвернулся к стене.
За что он извиняется? Никаких долгов между ними не было. Это «прости» касалось чего-то, что ей было неизвестно.
И тут её телефон завибрировал.
— Ты собираешься там надолго? — спросил женский голос.
Цзун Ин подняла глаза, тут же оборвала разговор и пошла к двери.
Она распахнула её и столкнулась с Сюэ Сюаньцинь. Та стояла, облокотившись на косяк, с телефоном в руке, выставив ногу, чтобы перегородить выход.
Цзун Ин скользнула взглядом вниз, затем встретилась с её глазами.
Сюэ Сюаньцинь смотрела спокойно, даже с насмешкой:
— Ну вот, наконец-то я тебя нашла.
