Цинхэ к эвакуации заводов относился без особого интереса и даже с раздражением. Он выпустил очередное облако дыма и сказал:
— Всё это одно и то же. Красиво говорят, но по-настоящему вывозят только крупные предприятия. Мелкие всё равно погибнут. Говорят, правительство ещё и «Государственный заём на спасение страны» выдумало. Он под этим предлогом за бесценок скупает фабрики. По сути наживаются на пожаре. Ты ведь сам видишь, вокзалы и пристани под постоянными бомбёжками, да ещё и блокада. Из всего Шанхая, если удастся вывезти десяток заводов, это будет чудо. — Он стряхнул пепел и нахмурился: — Это всё равно что плеснуть кружку воды на огонь.
Шэн Цинжан поднял глаза и спокойно возразил:
— Значит, ты считаешь эвакуация бессмысленна. Но разве Шанхай удастся удержать?
На лице у четвёртого проступило раздражение. Он машинально скосил взгляд к двери — та была плотно закрыта, снаружи лишь доносились звуки уборки после боя.
Выстоит ли Шанхай? Цинхэ не ответил.
Он пнул ногой ведро с водой, кивком указал на брошенную на койке одежду и коротко бросил:
— Умойся и переоденься.
Шэн Цинжан не шелохнулся. Тогда Шэн Цинхэ зло прищурился:
— Что, мне ещё и стирать за тебя? В таком виде выйдешь — сразу в глаза бросишься, любой заподозрит. Не хочешь проблем — меняй скорее.
Он швырнул окурок на землю, раздавил сапогом и тут же закурил новую самокрутку.
Для человека, привыкшего к армейскому быту, понятие «личное пространство» не имело веса. Мужики и в бане толпой моются, так что переодеться при соседе — дело обычное.
Шэн Цинжан зачерпнул воды, умыв лицо, и медленно расстегнул пуговицы на рубашке. Четвёртый отвернулся и резко затянулся.
— С книжниками всегда мороки, — буркнул он, бросив на брата полотенце, а затем поднял рубашку к свету. — Видно сразу, дорогая. — Он скривил губы, заметив ярлык: — И ещё импортная.
Учёба ему никогда не давалась, и дома его вечно сравнивали: «Даже тот бастард лучше справляется». От этих бесконечных упрёков и семейной мелочности Цинхэ давно устал, потому ненавидел и семью, и прижившегося у дяди Шэн Цинжана. Ну и что, что умён? А может, он умеет таскать винтовку? Разминировать? Стоять на передовой?
Он бросил рубашку обратно, подошёл, наклонился и вытащил из-под стола пакет с закуской.
Полупрозрачный пластик, сверху — незнакомый логотип.
Не церемонясь, Цинхэ развязал пакет. Внутри оказались пёстрые упаковки с иностранными надписями и странными упрощёнными иероглифами. Всё чужое, будто из другого мира. Однако копаться в этом он не собирался. Он выудил пакет чипсов и распахнул. В нос ударил запах томата и печёного картофеля.
Шэн Цинжан оглянулся, но не стал препятствовать.
Шэн Цинхэ с хрустом слопал половину пачки, открыл банку рыбных консервов и, жуя, засыпал его вопросами:
— Откуда всё это? С той самой госпожой Цзун связано? Она Шанхай покинула или ещё здесь?
Шэн Цинжан, застёгивая длинно-рукавную хлопчатобумажную рубаху цвета хаки, на миг замер, потом ответил:
— Уехала.
Голодный Цинхэ быстро доел чипсы и смял непривычный блестящий пакет.
Уехала?.. В памяти всплыло то серое рассветное небо и женщина с двумя детьми. Её окровавленная рубашка, тонкие сильные руки, державшие младенца, и взгляд, полный решимости.
Он усмехнулся самому себе, будто отгоняя лишние мысли, разорвал пачку сухого печенья, сунул в рот два куска и резко поднялся:
— Ну что, переоделся? Тогда пошли.
Шэн Цинжан скользнул взглядом на часы. Восемь вечера. До возвращения в мир Цзун Ин оставалось два часа. Самое время уходить.
Он схватил портфель и пакет, но Цинхэ остановил его взглядом:
— Оставь.
— Что именно? — спросил тот.
— Ты надел мою форму, значит, должен заплатить, — ухмыльнулся Цинхэ.
Шэн Цинжан молча достал кошелёк.
— Да на кой мне твои деньги, — фыркнул Цинхэ и кивнул на пакет.
Только тут Шэн понял намёк. Он поставил пакет на пол, но перед уходом вытащил банку персикового сока.
Цинхэ удовлетворённо кивнул, забрал остальное и первым вышел за дверь. Шэн Цинжан последовал за ним.
У обочины стоял армейский джип защитного цвета. Цинхэ забрался за руль и бросил коротко:
— Садись, подвезу немного.
Шэн Цинжан поблагодарил и уселся на переднее сиденье. Машина рванула с места и пошла на юг.
Ночная пустошь оставалась позади. Влажный ветер бил в лицо, над головой простиралось звёздное небо, и, казалось, что война никогда не ступала в этот край. В тишине слышался лишь ровный гул мотора.
Достигнув линии блокпоста, Цинхэ резко ударил по тормозам.
— Дальше я не могу, тут тебе придётся идти самому.
— Понял, спасибо, — отозвался Шэн Цинжан. Он выбрался из машины и пересёк линию заграждений. За спиной было тихо, двигатель не завёлся.
Обернувшись, он увидел Цинхэ, тот всё ещё сидел за рулём и смотрел на него. Вдруг он поднял руку и метнул что-то. Предмет упал прямо к его ногам.
Шэн Цинжан нагнулся: в траве лежал ухоженный «Браунинг» М1911, в свете луны сталь поблёскивала холодным серебром.
— Магазин полный, семь патронов. Удачи, — небрежно сказал Цинхэ.
Он не стал уточнять, умеет ли Шэн обращаться с оружием, просто повернул ключ зажигания и, взревев мотором, умчался прочь.
Шэн Цинжан долго смотрел ему вслед, затем убрал пистолет в сумку и быстрым шагом ушёл.
Десять вечера. Цзун Ин и Сюэ Сюаньцинь всё ещё оставались в аэропорту Пудун.
Снаружи тянуло морской сыростью, внутри под безжалостным белым светом люминесцентных лам холодный кондиционированный воздух обжигал затылок.
Цзун Ин не сводила глаз с огромного табло, наблюдая, как минуты сменяют друг друга. Как только часы перескочили на 22:00:00, она больше не смогла сидеть.
— Я пойду посмотрю там, а ты останься здесь, — сказала она Сюэ.
Та ощутила её скрытую тревогу:
— Может, разделимся? — предложила она.
Но не успела она договорить, как в кармане завибрировал телефон. Она сняла трубку, и в шуме связи прозвучал голос:
— До Цзун Ин дозвониться невозможно, её телефон всё время выключен. Раз она с вами, передайте ей срочно…
Сюэ коротко ответила «да», выслушала и всё больше мрачнела.
— Что случилось? — спросила Цзун Ин.
Подруга отключила звонок и посмотрела на неё:
— Твоя бабушка упала. Сейчас она в больнице. Нужно ехать немедленно. — Она торопливо добавила: — Иди, я останусь искать его.
Цзун Ин окинула её взглядом, затем без колебаний доверила поиски и быстрым шагом покинула зал ожидания.
Автомобиль унёс её прочь от аэропорта в густую ночь.
Фары выхватывали из темноты покосившуюся телефонную будку, давно заброшенную.
Перед ней стоял Шэн Цинжан. Он опустил монету в щель автомата, набрал номер Цзун Ин. В трубке после гудков прозвучал холодный механический голос:
«Абонент, которому вы звоните, выключил телефон…»
