Дано: «Распознавание невидимого» позволяет видеть «жизненную ауру» живых существ.
Вопрос: что же такое эта самая «жизненная аура»?
Когда до ответа оставался всего шаг, Грэйт наконец-то смог полностью успокоиться. Теперь ему требовалась предельная аккуратность — даже при самых благоприятных условиях у многих новичков такие эксперименты заканчиваются лишь провалом за провалом.
Он собрался с мыслями и начал подготавливать всё необходимое: настраивал весы, капельницы, пробирки, колбы. Смешивал реактивы для раствора Рингера, спаивал цинковую и медную пластинки, чтобы сделать свою собственную цинково-медную дугу. Как удобно всё-таки работать с магией: просто нагрел — металл размягчился, слил вместе, остудил — готово!
Перфекционизм Грэйта был удовлетворён.
Затем он перешёл к следующему этапу: взял лягушку, закрепил её на доске, перерезал мозг и спинной мозг, отрезал верхнюю часть туловища — и вот в руках уже образец: седалищный нерв и икроножная мышца. В лаборатории было всё залито кровью, от этого зрелища даже суровый варвар Бернард поморщился, а сам Грэйт лишь оживлённо посвистывал. Ну что ж, медики — не биологи, конечно, но и у них за годы учёбы через руки прошли десятки лягушек, мышей, кошек и собак. К таким сценам не привыкать!
Всё время он оставался в состоянии медитации, даже эмоции не могли его выбить из нужного ритма.
Лягушка под действием «Распознавания невидимого» окутывалась безмолвным свечением — всё, даже отдельные части тела, в этом состоянии светились в его магическом зрении.
Самое интересное: даже если от лягушки осталась только половинка позвоночника и лапа, в медитации всё равно видно это свечение!
Что же будет, если…
Грэйт погрузил цинково-медную дугу в раствор Рингера, коснулся концами дуги седалищного нерва лягушки — и в тот же миг икроножная мышца дёрнулась в судороге, а в его медитативном взоре жизненная аура вспыхнула особенно ярко!
Вот оно!
«Распознавание невидимого» позволяет видеть, по сути, биоэлектрическую активность!
Теперь — как работает «Отсрочка боли»? Грэйт вспоминал учебники по физиологии: болевой сигнал формируется в несколько этапов. Травма или воспаление — клетки выделяют особые вещества: соли, серотонин, гистамин, простагландины. В ответ на эти вещества нервные окончания генерируют электрический потенциал, который проходит по нервным волокнам к мозгу — весь этот путь, по сути, представляет собой поток биоэлектричества. Дальше — мозг обрабатывает сигнал, и человек осознаёт: «Больно!»
На каком именно этапе действует заклинание «Отсрочка боли»? Грэйт решил проверить на опыте, воспользовавшись советами госпожи Сиэтт. Он стал постепенно сужать зону действия заклинания, моделируя «облако» действия всё меньше и меньше. В модели заклинания был фрагмент, напоминающий изогнутую песочные часы, словно мягкое мороженое с причудливым завитком. Постепенно наращивая мастерство, он сумел сузить воздействие с целого организма до кружка с ладонь, затем — с чашку, а меньше уже не получалось: не хватало ни манны, ни контроля.
Грэйт взял ещё одну лягушку, закрепил её, сделал надрез на лапе. «Распознавание невидимого!», «Отсрочка боли!» — цель: только голова лягушки.
В медитации видно: голова светится мягко и спокойно, а лапа всё ещё вспыхивает, сигнализируя боль. То есть, лягушка не чувствует боли, но лапа всё равно дёргается в рефлексе. Жаль, что он так и не освоил божественное «Успокоение животных» — было бы ещё интереснее понаблюдать ощущения, но пока что — только физика.
А если наоборот? Грэйт отменил заклятие, повторил снова — теперь цель: только лапа. Лапа в магическом зрении «успокаивается», голова по-прежнему ярко реагирует. Ясно: если действовать на участок — можно снять боль только там!
Получается, «Отсрочка боли» частично подавляет передачу болевого сигнала по нервам — как местная анестезия!
Он попробовал бросить заклинание на себя: — цель — бедро, а ущипнул себя за голень.
И действительно — не больно!
Дальше — ещё интереснее. В схеме заклинания была часть, похожая на цветок, с корнями, уходящими вниз. Грэйт пробовал убирать разные детали: без «корней» — действует только на центральную нервную систему, без «цветка» — только на периферическую.
Если целиться заклинанием в голову, «выключаешь» восприятие боли. Если — только в конечность, подавляешь передачу по нервам. И что особенно ценно — если уменьшить зону действия, расход манны падает с уровня второго круга до первого. Для лечения — просто находка! В бою — не очень, зона маленькая, а вот для хирургии и лечения — просто революция.
Локальная анестезия! Спинальная анестезия! Общее обезболивание! Зачем рисковать, делая общий наркоз, если можно обойтись местным обезболиванием, безопасным и точным? Грэйт сиял. Завтра он непременно попробует это в деле: в лечебнице, в порту, на флоте — повсюду, где нужны лечение и помощь. Уж там-то случаев для экспериментов будет предостаточно!
