Грэйт летел в воздухе, и услышав эту фразу, едва не сорвался — так резко его качнуло, что он чуть не потерял контроль над полётом. Кулаки сами сжались, захотелось тут же запустить в мужика фаерболом…
Разумеется, это было невозможно. Во-первых, фаербол — магия площадного поражения, просто так её не швырнёшь. Да и если бы был заклинанием по одной цели — убивать человека за слова он бы не стал.
Хотя…
Чёрт, как же хочется ему врезать!
Дыши. Спокойно. В этой стране иного уровня цивилизации ожидать наивно.
Да что там — даже в его прошлой жизни, когда XXI век уже перевалил за второе десятилетие, на форумах то и дело появлялись темы: «Мою жену принимал роды врач-мужчина, я в шоке, что делать?»
Грэйт глубоко вдохнул, выдохнул, и направил полёт прямо к ним.
Наложил на себя усиление голоса и, зависнув над землёй, рявкнул сверху:
— Что за бред ты несёшь?!
Мужчина дёрнулся, поднял голову, увидел Грэйта — и тут же побледнел. С глухим шлёп рухнул на колени, ткнулся лбом в грязь, заикаясь:
— Господин маг, простите… простите… я… я не хотел наговаривать на вас…
С каждым словом он всё больше мямлил, пока голос не стал едва слышным. Потом, не дождавшись ответа, выпрямился и начал сам себя хлестать по лицу:
— Вот тебе за бред! Вот тебе за бред! Вот…
Грэйт молчал, и тот не смел остановиться. Сильный — прав, слабый — виноват, вот и всё.
За это время из ворот выбежали люди. Впереди — Бернард, за ним двое охранников. Поймав пару зевак и выслушав их, Бернард взорвался:
— Босс! Скажи только слово — я его на месте пришибу!
— Не смей! — раздался крик.
Это закричала сама роженица. Она полулежала в тележке, прижимая ребёнка, с испуганными глазами. Бросила взгляд на Грэйта, потом на мужа и спрятала лицо в пелёнках, свернувшись в комок.
Грэйт молча смотрел сверху. Пустота внутри. Ни гнева, ни отвращения, ни жалости.
Он мог бы избить мужа, но… потом что? Не выместит ли тот злобу на жене? Не станет ли её бить и оскорблять, или, в «лучшем» случае, бросит без ухода? А роженица без помощи через три дня после родов — это смертный приговор.
С тяжёлым вздохом Грэйт опустился на землю, кивнул Бернарду. Все медленно пошли обратно. Только когда они вернулись к воротам, за спиной вновь заскрипели колёса тележки.
Настроение было подавленным. Грэйт шёл, понурив голову, молча. За ним, бормоча проклятия, двигались Бернард и охрана:
— Да что это за народ… Трусы! Скот! Неблагодарные! — ругался Бернард. — Жене жизнь спасли, ребёнка приняли — а в ответ врагом стали! Босс, таким — больше ни слова помощи!
Грэйт лишь покачал головой и промолчал. Дойдя до родильного корпуса, он глубоко вдохнул, провёл рукой по лицу:
— Ладно, забудем. Бернард, я обратно к работе. За ворота — ты отвечаешь.
— Понял, босс!
Бернард развернулся… и замер, прислушиваясь. Потом, как натянутая тетива, рванул вперёд:
— За мной! Спасать!
Охранники, не спрашивая, кинулись следом. Втроём они быстро добрались до стены, оттолкнулись и перелезли через верх, исчезнув из виду.
Грэйт остался у крыльца, недоумевая:
— Что ещё?..
Честно говоря, тратить ещё одно заклинание полёта он не хотел — эта магия ему нужнее на операциях. Он огляделся, наложил на себя усиление голоса и свистнул:
— Аппа! Сюда!
Из дальнего загона донёсся ржущий ответ. Серебряный олень примчался к ступеням. Грэйт схватился за его рога, вскочил:
— Аппа, за стену, глянем, что там!
Олень фыркнул, развернулся, отступил и с разбега перепрыгнул через ограду. Грэйт чуть не соскользнул, успев зацепиться лианой за рог.
С другой стороны стены они понеслись на звук… и вскоре увидели ту самую женщину.
Теперь её вид был страшнее, чем полчаса назад: лицо в синяках, волосы спутаны, правый глаз почти заплыл. Вся в пыли, словно её валяли по земле. Лишь свёрток с младенцем был чист — она его берегла всем телом.
Неподалёку охранник держал мужа, заломив руки. Тот молчал, но злобно сверлил жену глазами, и при каждом взгляде она невольно сжималась.
— Ты её бил? — тихо спросил Грэйт, махнув охраннику отпустить.
Мужчина дёрнулся, увидел, что маг не собирается сразу бить, и, скривившись в угодливой ухмылке, пробормотал:
— Господин маг, да что вы… Разве это побои? Так, пару раз шлёпнул — она мне в ответ огрызнулась…
— Она только что родила. Как можно её бить? — нахмурился Грэйт.
Муж смолк. А женщина, до этого молчавшая, вдруг всхлипнула:
— Я правда… правда не делала ничего…
— Не делала — и хорошо, — начал было он, но тут муж рявкнул:
— Она врёт! — и тут же осёкся под взглядом охраны.
Женщина резко подняла голову:
— Он мне не верит! С первого дня брака бьёт — за любое слово, за любую мелочь! Пьян — бьёт! И всё твердит про свои пять серебряных, что на меня потратил… Да я за эти годы в десять раз больше отработала!
— Ты… — начал муж, но охранник встал между ними.
Женщина уже не смотрела на него — прижимая ребёнка, упала на колени перед Грэйтом: — Господин маг! Возьмите меня к себе! Прошу, возьмите на работу! Я видела, сколько у вас женщин в лечебнице — бельё стирать, полы мыть, больных носить — всё умею! Что скажете — всё сделаю! Если не возьмёте, он меня убьёт!
