Грэйт шёл следом за старушкой, спускаясь с Небесной башни, затем с пика Игорь, и вышел из станции магического поезда.
Пройдя недалеко, он увидел изящный коттедж, на крыше которого в цикле проигрывалось магическое изображение: пара чистых, тёплых рук бережно поднимает новорождённого, ещё кричащего, с неотрезанной пуповиной.
— Так вот где находится ваша лечебница, — улыбнулся Грэйт, обернувшись к спутнице.
Госпожа Экслебен с мягкой улыбкой кивнула: — Да. Не все маги имеют право работать на вершине. Если разместить лечебницу здесь, тем, кому нужна помощь, будет гораздо проще её получить.
К слову, у веждовой башни заклинательной школы тоже есть филиал этого медицинского центра. Так что магичка, решившая работать до последнего дня беременности или попавшая в неожиданную ситуацию, может легко получить помощь.
— Мне взлететь сюда проще, чем заставлять их подниматься в гору. Тем более ночью поезд не ходит, — заметила она, улыбнувшись.
Так, в непринуждённой беседе, они дошли до входа. Сайрила, нетерпеливая, первой подскочила вперёд и распахнула белую калитку.
Внутри был аккуратный зелёный газон и ровная широкая дорожка прямо к двери здания, достаточно широкая, чтобы по ней проехали две каталочные койки рядом.
— Лечебница-то совсем маленькая… — фыркнула Сайрила, запрокинув голову.
Действительно, простое квадратное здание в три этажа, максимум на двадцать комнат. Даже вилла Грэйта выглядела больше.
Старушка не обиделась и, взглянув на эльфийку, мягко улыбнулась: — Как думаешь, сколько женщин в год рожают здесь?
— Э… А? — серебряная драконша никогда не задумывалась об этом. Она и о числе магов в Нивисе, и о числе женщин-магичек понятия не имела.
Госпожа Экслебен кивнула в сторону здания:
— Здесь всего десять палат для рожениц. И они редко бывают заполнены. Увеличивать нет смысла.
Действительно, рынок маленький. Если каждая роженица лежит по три дня, то максимум — чуть больше тысячи пациенток в год. Рождаемость среди магов невысока, и это совсем не похоже на прежний мир Грэйта, где лучшие роддома забиты под завязку, а койки ставят даже в коридорах.
Если бы богатые магички предпочли рожать у него, «Материнский центр» Экслебен тут же потерял бы половину дохода… Грэйту стало слегка неловко. В его прошлом мире потеря такого потока пациентов могла привести к вражде не хуже семейной.
Он незаметно покосился на старушку, но та лишь пригласила всех пройти в гостиную. Служанка принесла имбирное печенье и чай. Старушка подняла чашку и чуть наклонила голову:
— Когда я родилась, моя мать умерла при родах. Жить без матери тяжело, и это подтолкнуло меня к созданию «Материнского центра», чтобы спасать жизни матерей и младенцев.
Она посмотрела на Грэйта с явным теплом: — Ваши результаты потрясают. Двести случаев — и ни одной смерти. Мы за все эти годы так и не смогли достичь такого показателя.
Грэйт чуть не сказал, что дело в том, что он опирается на достижения современной медицины, а кесарево часто спасает тех, кому естественные роды уже не помогут… но промолчал.
— У меня к вам просьба, — продолжила она. — Разрешите нам с девушками изучить вашу методику. Любые условия, любая цена.
— Прошу, не говорите так, — Грэйт поднял руку. — Опыт, который ваш центр копил годами, для нас тоже бесценен. Мы можем учиться друг у друга. Если захотите приехать к нам с командой, буду рад.
Старушка облегчённо вздохнула. В ходе разговора Грэйт узнал, что не каждая магичка может позволить себе дорогое лечение заклинаниями:
— На самом деле, большинство рожает под присмотром акушерки, без магии. Тем, кому нужна магическая помощь, часть стоимости покрывает Совет, остальное — сама пациентка.
— Медицинская страховка? — вырвалось у Грэйта.
Экслебен чуть подумала и кивнула: — Да, похоже на морскую страховку у торговцев.
Все маги, вне зависимости от пола, платят часть дохода в казну Совета. Те, кто получает зарплату напрямую, отчисляют сразу. Из этих средств часть идёт на ежегодные гранты на исследования, часть — на оплату лечения. Медучреждения подают отчёт, и Совет возмещает расходы по определённым критериям.
Пациентам, обратившимся в такие «контрактные» лечебницы, делается значительная скидка, а малообеспеченным магам с серьёзными проблемами могут оплатить до 80 % стоимости.
— Ваша лечебница в Дубовой роще в этом списке? — спросила она.
— Э… ха-ха… — Грэйт отвёл взгляд. Официально его центр существует меньше года, и он вообще не знал, что есть такая система!
— Любое лечение возмещается? — уточнил он.
— Конечно нет! — удивилась старушка. — Только опасные и тяжёлые случаи. Простуду, которую можно вылечить зельем, никто оплачивать не будет.
Разумно — иначе казна Совета быстро обанкротится.
— Сколько у вас работает центр? И вы не знали? Ах да, вы же из школы стихий… Странно, как только у вас там такой «выскочка» появился, — покачала она головой.
Ага, «выскочка»… просто я влез в не свою сферу, — подумал Грэйт.
— Если мы сможем к вам приехать, я помогу оформить ваш центр как контрактное учреждение, — продолжила Экслебен. — А также подам заявки на гранты и объясню, что оплачивает Совет, а что нет.
Грэйт прекрасно понимал, что такое «не в ту графу — и плати из своего кармана».
— Спасибо! — он оживился. — И конечно, приезжайте. Только одно условие — каждый в год должен бесплатно вылечить двадцать бедных рожениц.
— Договорились! — её лицо озарила довольная улыбка.
Потом началась «лекция» о медстраховке. Грэйт ждал длинного списка форм и правил, но всё оказалось проще:
— Принцип один. Если болезнь или травма угрожает жизни или приведёт к инвалидности — оплачивает Совет. Всё остальное — за свой счёт.
Например, при родах: если сама родит, но хочет сэкономить силы — платит сама; если без магии не обойтись — платит Совет.
— А кто решает? — спросил Грэйт.
— Лечащий маг. Но Совет выборочно проверяет, особенно с помощью предсказателей, которые могут восстановить прошлые события. Так что мухлевать не выйдет.
— Эм… — Грэйт почесал подбородок. — А правила для кесарева? У кого-то без него смерть, у кого-то можно и так…
— Тут вы и будете решать, — улыбнулась Экслебен. — Вы же автор метода.
Но у него всего 200 случаев — недостаточно для надёжных выводов. Он посмотрел на неё:
— Мы можем сотрудничать?
Её центр работает десятки лет, по тысяче родов в год — это десятки тысяч случаев! С такой статистикой разработать и обосновать правила будет легко.
— Давайте вместе создадим регламент и подадим его в Совет!
Исследовательские деньги есть, контракт с Советом будет, поток пациенток обеспечен, и помощники найдутся… Мечта сбылась! О-да!
