Прошло всего несколько мгновений, и старый воин неловко усмехнулся:
— Да-да-да, мы, ведь, братья и должны делить всё поровну: и счастье, и вино… и женщин, ха-ха!
Молодой воин едва заметно улыбнулся, повернулся и тихо прикрыл створки двери, потом поднял с пола засов и аккуратно подпер им дверь. Лишь тогда он неспешно подошёл ближе.
— Старший брат, начинай первым, — сказал он спокойно. — Оставь мне немного времени, и будет достаточно.
Старый воин обрадовался так, будто ему перепала редкая удача. Он с силой удерживал извивающееся тело Исяо, а сам повернулся боком, освобождая место:
— Вот это да, хороший брат! Настоящий товарищ! Не беспокойся, всё будет как надо…
Болтовня его внезапно оборвалась, когда сзади что-то с глухим ударом опустилось ему на затылок. Старый воин в изумлении обернулся и увидел в руке молодого половину обломанного кирпича. Губы его беззвучно шевельнулись, глаза закатились, и, поддавшись толчку, он медленно свалился назад.
Отбросив кирпич, молодой воин стремительно выхватил кинжал из голенища, перерезал верёвки и поддержал Исяо.
— Можешь двигаться? — спросил он.
Исяо кивнула, прикусив губу, и попыталась разогнуть затёкшие конечности, но подняться так и не смогла. Тогда воин стиснул зубы, развернулся к ней спиной, присел и торопливо сказал:
— Быстрее, залезай! Я вынесу тебя отсюда!
Перед ледяным взглядом Фэн Суйгэ Император не изменился в лице.
— Я пришёл лишь за одним, — произнёс он ровно. — Чтобы услышать от Ся Цзинши одно слово: будет он писать или нет — решать ему.
Он резко повернулся к Фэн Суйгэ:
— А ты, принц Фэн, чем тебе так дорога Фу Исяо? Разве не жалко тратить жизнь, оберегая женщину, которая тебя не любит? Разве не жалко самого себя?!
Фэн Суйгэ вспыхнул, глаза его налились кровью:
— Молчать!
— Молчать? — рассмеялся Император громко. — Ты, наверное, не знаешь, что в моей тюрьме смерти она и Ся Цзинши устроили настоящий спектакль любви и нежности!
— Не слушай его, — мрачно произнёс Ся Цзинши, обращаясь к Фэн Суйгэ. — Ты же знаешь Исяо лучше других.
Но Император, скривившись в улыбке, перебил:
— Верно, ты-то как раз знаешь. Только подумай, если Ся Цзинши получит власть, разве Фу Исяо останется простой наложницей в Суша?
— Довольно! — взревел Фэн Суйгэ, не выдержав. — Мне всё равно, что будет потом! Я хочу знать только одно: где сейчас Исяо?!
Воин с Исяо на спине выскочил из полуразрушенного храма и, быстро сориентировавшись, помчался в сторону города. Исяо, всё ещё не оправившись от ужаса, бессильно висела у него за плечами и едва слышно спросила:
— Ты… из людей Его Высочества?
— Я? — Он немного помолчал и горько усмехнулся. — Я из Юнлин, как же я могу быть человеком князя Чжэннаня? Если бы случайно не услышал, как Ци уводит нас нарочно, я бы не вернулся… Сейчас я донесу тебя до окраины. Как только Император выйдет живым, ты сможешь войти.
— А ты? — тихо спросила она. — Почему не пойдёшь со мной? Неужели хочешь вернуться туда?
Он кивнул, твёрдо и без колебаний:
— Конечно, вернусь. Раз уж Император пообещал отпустить тебя, мне, в худшем случае, грозит несколько месяцев каторги. Потом куплю вина да извинюсь перед Ци, и всё.
— Ты не понимаешь, — попыталась убедить его Исяо. — Император не пощадит тебя. Почему бы тебе не остаться? Следуй за Его Высочеством… или, если хочешь, иди со мной в Суша…
Воин тихо рассмеялся:
— Это ты не понимаешь. Юнлин существует ради Императора. Если я отступлю от долга, разве буду я ещё воином Юнлин?
