Чу Юй уже пришла в себя. Она позвала Вэй Юня, спряталась за ширмой, обнажив руку, и позволила Чан Юэ перевязать рану слой за слоем, чтобы кровь не проступила сквозь бинты.
Вэй Юнь стоял в главном зале, по ту сторону ширмы. Чу Юй, стиснув зубы, сдерживая боль, спросила:
— Я слышала, Гу Чушэн приходил. Что он тебе сказал?
Вэй Юнь уловил в её голосе боль и догадался, чем она занята. Он опустил взгляд, сжал кулаки и слово в слово пересказал всё, что говорил Гу Чушэн.
Выслушав, Чу Юй поняла. На сей раз Чжао Юэ решился ударить по роду Ван всерьёз. Она ведь лишь хотела посеять между ними недоверие, а всё обернулось куда опаснее. Теперь Чжао Юэ непременно начнёт суровое расследование.
Помолчав, она оделась, вышла из-за ширмы и спокойно произнесла:
— Я поняла. Отдохни, а я поеду во дворец.
— Госпожа, — Вэй Юнь пошёл за ней, тревожно глядя на её бледное лицо. — Раз Гу Чушэн уже видел меня, мне тоже стоит явиться во дворец, чтобы не вызвать подозрений у государя.
Чу Юй немного подумала и кивнула. Они вместе направились в Хуацзин.
Во дворце Чжао Юэ сидел за столом, просматривая бумаги. Когда Чу Юй с Вэй Юнем вошли и поклонились, он поднял голову. На лице его лежала усталость, будто он давно не спал. Увидев их на коленях, он смягчил голос:
— Встаньте.
— Благодарим, Ваше Величество.
Они поднялись. Чжао Юэ указал им на места, потом взглянул на Вэй Юня и с лёгкой улыбкой спросил Чу Юй:
— А этот господин кто?
— Это господин Гунсунь, помощник из войска под началом хоу-е, — ответила Чу Юй.
Чжао Юэ нахмурился:
— Он должен быть на передовой, а не в Хуацзине. Зачем он прибыл?
— По приказу хоу-е, — почтительно ответил Вэй Юнь. — Должен передать Его Величеству несколько секретных дел.
— Хорошо, — кивнул Чжао Юэ. — Останься потом, поговорим отдельно. А тебя, госпожа, я позвал по иному поводу.
Он вздохнул, и в голосе его прозвучала скорбь:
— Ты, должно быть, уже слышала о том, что случилось прошлой ночью во дворце?
— Слышала кое-что, — спокойно ответила Чу Юй. — Но подробностей не знаю.
— Ах, — Чжао Юэ тяжело выдохнул. — Всё это — моя вина. Ван-гуйфэй была слишком ревнива, из-за неё Мэй-фэй потеряла ребёнка. Я хотел лишь наказать её, но Ван-гуйфэй сама подожгла дворец Лося, и спасти её не удалось. Ван Хэ, потеряв дочь, обезумел и, пока я разбирался с делом Ван-гуйфэй, вырезал во дворце Цифэн почти сотню лекарей и служанок…
Глаза Чжао Юэ вспыхнули гневом.
— Он — министр, глава рода Ван! Как мог так обезуметь? Разве дворец — место для его буйства? Даже если бы я простил всё остальное, разве в его сердце не осталось ни капли сострадания к людям?!
— Государь прав, — подхватила Чу Юй. — Как мог Ван Хэ поступить столь безрассудно? Ваше Величество, его ведь уже заключили под стражу?
Чжао Юэ взглянул на неё, убедился, что говорит она искренне, и покачал головой:
— Ночью ему помогли бежать.
Он перевёл взгляд на Чу Юй, и, будто невзначай, заметил:
— Странное совпадение. Вчера я велел позвать госпожу Вэй во дворец составить компанию старшей принцессе, но мне ответили, что ты нездорова. Что же с тобой случилось? Позвать ли придворного врача?
Он улыбался, но в глазах его читался холодный прищур. Чу Юй подняла чашку, обдумывая ответ. Она понимала, Чжао Юэ уже знает, что её не было дома. Стоит солгать — и он не пощадит. Этот человек действовал без колебаний. Если решит уничтожить род Ван, сделает это мгновенно.
С теми, кто не знает границ, невозможно предугадать, что они предпримут.
Чу Юй пригубила чай и поставила чашку. Чжао Юэ всё так же улыбался, но взгляд его был испытующим. И вдруг Вэй Юнь заговорил:
— В этом деле… виноват я, Ваше Величество.
Чжао Юэ поднял брови. Вэй Юнь шагнул вперёд, опустился на колени:
— Госпожа прошлой ночью действительно не была дома.
— О? — Чжао Юэ усмехнулся. — Неужели поехала встречать тебя?
— Государь проницателен.
— Господин Гунсунь, — Чжао Юэ подул на чаинку в чаше, — ты и вправду думаешь, что меня так легко обмануть? Кто ты такой, чтобы госпожа лично встречала тебя ночью? Тебя преследовали? Или ты потерпел бедствие? Если преследовали, то кто?
— По званию, — спокойно ответил Вэй Юнь, — мне и впрямь не следовало бы тревожить госпожу. Но на сей раз я прибыл с иным намерением.
— Разве не ко мне? — холодно усмехнулся Чжао Юэ. — Есть ещё дела поважнее?
— Есть, — Вэй Юнь склонился до земли. — Между мной и госпожой взаимное чувство. Я спешил с фронта не только с поручением хоу-е, но и чтобы увидеть её.
Чжао Юэ остолбенел. Вэй Юнь продолжил:
— Потому госпожа и выехала ночью за город. Между нами нет ничего предосудительного, но ради её доброго имени мы сказали, будто она больна. С вечера до утра мы были вместе.
Чжао Юэ нахмурился и стал расспрашивать:
— Сколько вы знакомы?
— Три года. Когда я был простым воином в Хуацзине, уже восхищался ею издали. Позже, по поручению хоу-е, не раз приносил дары в дом Вэй, и мы сблизились. Потом обменивались письмами, и я добивался её расположения. Недавно она ответила взаимностью, и я, не в силах терпеть разлуку, поспешил обратно.
Чжао Юэ слушал, но сомнение не покидало его. Он стал спрашивать о привычках Чу Юй, о праздниках, о распорядке в доме Вэй, обо всём, что знал сам. Вэй Юнь отвечал без запинки.
Сначала Чу Юй слушала, затаив дыхание, ведь с этим Гунсунем она едва знакома. Но чем дальше, тем сильнее её изумление. Он знал о ней всё, до мелочей. Откуда? Даже если хоу-е упоминал её, разве можно знать так подробно?
Она опустила голову, скрывая смятение. Чжао Юэ, выслушав, замедлил речь. Всё выглядело правдоподобно.
