Она попыталась сопротивляться, но тело не слушалось. Кто‑то вложил в её рот горькую пилюлю. Потом — шаги, скрип каменных дверей, свет факелов.
Её привели в ярко освещённую комнату, заковали руки и ноги. Две служанки молча начали снимать с неё одежду.
— Что вы… делаете? — хрипло спросила она.
Ответа не было. На кожу легла мазь с лёгким цветочным ароматом. От запаха кружилась голова. Осталась лишь тонкая вуаль, волосы рассыпались по плечам, ткань мерцала в свете ламп.
Жар поднимался изнутри, дыхание сбилось. Она поняла, что это за зелье, и стиснула зубы. Унижение обжигало сильнее огня.
Она молила, чтобы никто не пришёл.
Но шаги прозвучали слишком скоро. Каменная дверь распахнулась, и в проёме появился Гу Чушэн.
— А‑Юй… — выдохнул он и застыл.
Перед ним стояла она — прикованная к стене, в прозрачной вуали, с белым цветком в волосах. Пот стекал по её лицу и исчезал в изгибах тела. Её взгляд блуждал между ясностью и туманом, как дрожащая капля росы на лепестке лотоса.
Сознание Гу Чушэна взорвалось. В памяти вспыхнули ночи юности, когда он впервые познал её тело, но никогда не смел признаться себе в этом. Воспоминания и желание смешались в одно.
— Гу Чушэн… — прохрипела она, закрывая глаза.
Он вздрогнул, отступил, и в тот же миг дверь за ним с грохотом опустилась. Снаружи раздался смех Чжао Юэ:
— Чушэн, ночь прекрасна, не упусти удачу.
— Чжао Юэ! — крикнул он. — Выпусти нас!
— Зачем? — лениво ответил тот. — Разве ты не мечтал о госпоже Вэй? Вот она, бери.
— Я не ты, — тяжело дыша, сказал Гу Чушэн. — Пусть я низок, но не до такой степени. Ты получил старшую принцессу, счастлив?
Долгая тишина. Потом голос Чжао Юэ стал холоден:
— Посмотрим, насколько ты добродетелен.
Воздух наполнился новым ароматом. Гу Чушэн почувствовал, как кровь закипает. Он сел спиной к ней, стиснув зубы:
— Мои люди скоро найдут нас. Я не трону тебя. Не бойся.
Чу Юй молчала, глядя на его спину. Он был худощавым, с мягкими чертами, но в нём чувствовалась сила. Если Вэй Юнь отдал северу кровь и плоть, то Гу Чушэн подарил стране ясность и порядок.
— Почему? — тихо спросила она.
Он опёрся о стену, едва переводя дыхание:
— А‑Юй, я знаю, что ты считаешь меня подлым. Но даже у меня есть черта, которую я не переступлю. Я хочу, чтобы ты жила. Хочу, чтобы была рядом. Я пытался отпустить, но не смог. Готов уничтожить всех, кто тебя отнимет, но не тебя саму. Не бойся…
Её сознание мутнело. Воздух был пропитан его дыханием. На миг ей захотелось сдаться: всё равно ведь не впервые. Но в её памяти вспыхнули глаза Вэй Юня: ясные, упрямые, как звёзды над северной стеной.
Она услышала его голос: «Невестка, жди меня».
И она решила ждать.
Гу Чушэн не заметил, как оказался рядом, обнял её, дрожа:
— Только обниму. Больше ничего. Потерпи… скоро придут.
Она тяжело дышала. В памяти всплыло, как когда‑то в Шачэне она вытирала кровь с тела Вэй Юня, как его ладони — крепкие, с мозолями — касались её.
— Вэй Юнь… — прошептала она.
Гу Чушэн вздрогнул.
— Что ты сказала?
— Вэй Юнь… — повторила она, снова и снова, будто это имя удерживало её на краю бездны.
Он задрожал всем телом. Боль и страсть смешались.
— Не зови его… — прохрипел он.
— Вэй Юнь…
— Замолчи! — сорвался он. — Смотри на меня!
Он схватил её за подбородок и заставил поднять лицо.
— Посмотри на меня, Чу Юй! Я здесь! Я люблю тебя, наконец‑то люблю! Посмотри!
Но в её взгляде отражался не он. Она видела юного Вэй Юня в белом, с мечом, под лунным светом. Он улыбался ей, немного смущённо, как тогда, когда она впервые показала ему приём копья.
Она тоже улыбнулась.
— Вэй Юнь… — прошептала она.
И не изменила имени.
А в это время Чу Цзинь мчалась к дому Вэй. Хань Минь едва поспевал за ней.
— Сестра, даже если доберёмся, кто там поможет? — крикнул он.
— Всё равно поедем! — ответила она.
Впереди показался отряд всадников. Во главе — юноша в белом, с мечом у пояса, с лицом, где мягкость сочеталась с несгибаемой решимостью.
Он спрыгнул с коня, и Чу Цзинь, подъехав, замерла. Черты его были до боли знакомыми, словно Вэй Юнь из её памяти.
— Господин, вы… кто?
Он взглянул на неё и спокойно ответил:
— Вэй Юнь.
Чу Цзинь вспыхнула надеждой:
— Скорее во дворец! Моя сестра в беде!
