Цю Ли готовил ужин. Чжао Яюань стоял рядом и помогал.
— Давно не видел Нянь‑Нянь, — сказал Цю Ли. — Интересно, как она теперь.
— Всё так же, — лениво ответил Чжао Яюань. — Её заперли.
— Пусть останется у тебя, — добавил он. — Её отец — мерзавец, ты ей теперь единственный родной.
Цю Ли молча помешивал суп. Он и сам хотел бы, чтобы сестра осталась.
— А у вас как дела? — спросил он.
— Брат с женой скоро сыграют свадьбу, — усмехнулся Чжао Яюань. — Ребёнок вот‑вот родится. Все счастливы. С Лу порвали, теперь ищем союз с родом Су.
Он не уточнил, по чьей инициативе.
— Та женщина сильна, — сказал он. — С виду мягкая, а внутри сталь. Мой брат стал её марионеткой.
— Не перегни палку, — предостерёг Цю Ли.
— Я знаю меру.
Раздался звонок.
— Наверное, Нянь‑Нянь, — сказал Цю Ли.
— Я открою, — вызвался Чжао Яюань.
Лу Нянь не удивилась, увидев его.
— Выглядишь неплохо, — сказал он, оглядев её. Потом он заметил стоящего позади мужчину. — А ты что здесь делаешь?
— Почему бы и нет? — холодно ответил Цинь Сы.
— Это мой друг, — сказал Чжао Яюань. — А ты ей кто?
— Кто ты ей, тот и я, — отрезал Цинь Сы.
— Он мой кредитор, — вмешалась Лу Нянь. — Пришёл поужинать, может, долг спишет.
Цинь Сы промолчал.
Цю Ли вынес блюда. Он знал вкусы сестры и приготовил на четверых. За столом царила тишина. Цю Ли заботливо подкладывал Лу Нянь еду.
— И мне кукурузу подай, — сказал Чжао Яюань.
Цю Ли послушно положил и ему. Потом он обратился к Цинь Сы:
— Господин Цинь, берите, не стесняйтесь.
Тот кивнул, но выглядел так, будто и не думал стесняться.
Лу Нянь молча жевала, глядя в тарелку. Они втроём разговаривали легко, а он сидел чужим.
Когда Чжао Яюань и Цю Ли вышли за добавкой, она бросила кусочек редьки в его миску. На нём остался крошечный след от её зубов. Он заметил, но не изменился в лице и просто съел.
После ужина Цю Ли позвал сестру в комнату.
— Всё ли у тебя хорошо? — спросил он.
Она рассказала о нападении и о том, как Цинь Сы спас её.
— Опять должок, — тихо сказал он.
— Много уже, — вздохнула она.
— Ты уверена, что хочешь за него замуж? — спросил он. — Вы даже не похожи на пару.
— Не переживай, — улыбнулась она. — Всё не так уж плохо. Просто я его не понимаю. Сейчас у нас вроде испытательный срок. Мы знакомы давно. Раньше всё время ссорились, потом он исчез. Если бы он рассказал, где был, и попросил по‑настоящему, я бы согласилась.
Цю Ли нахмурился, но она рассмеялась:
— А если нет, буду рисовать до старости. Приду к тебе жить.
Теперь, когда с Лу Чжихуном всё уладилось, она могла наконец жить для себя.
— И ты больше не прячься, — добавила она. — Хочешь — приходи со мной в дом Лу, всё открыто.
В это время в гостиной царило молчание. Чжао Яюань смотрел на Цинь Сы с неприязнью. Для него тот был человеком, что воспользовался ситуацией.
Дом Цю Ли был маленьким, без лишних комнат. Лу Нянь решила остаться на ночь. Она взглянула на Цинь Сы. Он сидел в гостиной, что‑то писал в телефоне и уходить не собирался.
— Пойдём, — позвала она.
Он последовал за ней.
В спальне стояла кровать, стол, на полу — подушки, на стенах её рисунки. Тепло, уютно, по‑домашнему.
Он остановился у двери.
— Я останусь здесь, — сказала она прямо.
Он молчал.
— Комнат больше нет. Возвращайся. Мы с Цю Ли будем в безопасности.
— Из‑за него? — холодно спросил он. — Хочешь остаться, потому что он тебе дорог?
— Что? — не поняла она.
— Хочешь побыть со своим возлюбленным? — его голос стал ледяным.
Она моргнула. Так вот в чём дело, ревнует.
Он стоял в чёрной тонкой водолазке. Высокий ворот скрывал родинку на шее, делая его ещё холоднее и строже, как в юности.
Её сердце дрогнуло.
— Конечно, — нарочно сказала она. — Давно не виделись, а ты всё не выпускаешь меня из дома.
Он сжал губы.
— Но сначала, — добавила она, садясь на кровать и улыбаясь, — побуду с тобой. Потом пойду к своему возлюбленному.
— Как хочешь, — отрезал он.
Он должен был уйти, но не смог. Цинь Сы стоял, будто прикованный.
Она протянула руку, коснулась его, и он потерял равновесие. Кровать мягко пружинила под их весом.
— Нянь‑Нянь? — послышался за дверью голос Цю Ли.
— В комнате, — ответил Чжао Яюань.
Они были всего в стене от них. Мысль об этом заставила его крепче прижать её к себе.
Она почувствовала, как он дрожит, и шепнула:
— Почему так плотно одет? Хочу поцеловать там… — её пальцы скользнули по его щеке. — Там более мило, чем ты.
Он вспыхнул, не в силах ответить.
— Нянь‑Нянь? — снова позвал брат.
Она любила смотреть, как его холодная маска рушится.
Лу Нянь подняла лицо и легко коснулась его губ. Он прижал её к кровати, и с её щиколотки соскользнула туфелька.
За стеной звучали голоса, а здесь только дыхание.
Она почувствовала, как он теряет контроль, и тихо рассмеялась:
— Цинь Сы, ты извращенец.
Он закрыл глаза, не в силах ни оправдаться, ни остановиться.
Лу Нянь перевернулась, опёрлась на ладонь, глядя на него сверху вниз.
— Знаешь, — сказала она, — когда‑то ты мне нравился.
— Перед тем, как ты уехал из Аньчэна, — тихо добавила она, — ты мне правда нравился.
