Когда лето закончилось, она перешла в третий год средней школы. По книге именно в это время жизнь Лу Нянь должна была оборваться.
Она избегала любых новостей о Цинь Сы и до сих пор не знала, куда он поступил.
Благодаря заботе врачей здоровье её улучшилось, но она всё ещё оставалась слабее сверстников. Анализы показывали, что болезнь отступила, но тревога не проходила.
Недаром в первый месяц нового учебного года Лу Нянь попала в аварию.
В тот день после уроков она заметила, что у неё закончилась черновая бумага, и решила заглянуть в канцелярию возле школы. Вместе с подругой Гу Яянь, они вышли за ворота, болтая о пустяках.
На перекрёстке девушки попрощались. Нянь-Нянь шагнула на дорогу, и в тот момент позади раздался отчаянный крик:
— Нянь-Нянь!!!
К счастью, в последние недели она на всякий случай держалась настороже и, услыхав крик, сразу отпрянула назад.
Мимо пронёсся маленький фургон, снес ограждение и промчался по направлению к ней так близко, что ветер от его скорости взъерошил волосы у виска; автомобиль в итоге врезался в цветник у обочины, а водитель, вылетев наполовину через окно, повис на кресле и стёклах.
Голова у Лу Нянь опустела, ноги подкашивались, и она медленно осела на землю. К счастью, обошлось лишь царапинами и растяжением лодыжки.
— Напугала меня до смерти, Нянь-Нянь! — Гу Яянь была бела как полотно, голос дрожал: — Ты не понимаешь, как это было опасно, везёт тебе, что…
Лу Нянь сжала губы и не смогла ничего ответить.
Эта авария стала рубежом. После неё недобрые события потянулись один за другим.
С наступлением осени она серьёзно заболела, а после, когда вроде бы поправилась, надолго затянулся кашель.
Каждую осень у неё бывало то да сё, и это уже стало привычкой, но в этом году приступ пришёл особенно рано и особенно остро.
Прежняя болезнь давала о себе знать, а у неё самой в последнее время не было ни настроения, ни сил, поэтому она слишком запустила себя.
Во второй перемене, когда она вышла за тетрадью, вернувшись в класс, Лу Нянь увидела на столе аккуратно завязанный белый пакет.
— Это какой-то первоклашка принёс, — пояснила Гу Яянь. — Сказал, что ему сказали отдать лекарства для семьи и сразу убежал.
Лу Нянь подумала, что кто-то перепутал адрес. Лу Ян не был дома, Лу Чжихун в отъезде, а Хэ Тянь вряд ли стала бы тащить лекарства лично.
— Наверное, ошиблись, — сказала она.
— Может быть, — пожал плечами Гу Яянь, — но мальчик говорил неразборчиво и убежал, едва положив пакет.
Внутри лежал сироп от кашля, тот самый, что она пила в прошлые зимы. Она знала все аптечные вкусы до мелочей и всегда терпеть не могла липкую сладость таких сиропов, поэтому и не бежала за лекарствами.
Кроме сиропа в пакете были ещё мелочи. Пакетик желейных конфет со вкусом зелёного яблока.
— Тот, кто готовил лекарства, внимательный, — заглянула в пакет Гу Яянь.
Лу Нянь покашляла и с бледным лицом пробормотала:
— Приятно, что о тебе кто-то думает.
Такое внимание вызывало у неё тихую зависть; ни за какие деньги не купишь человеческого тепла и искренней заботы, и, хотя у неё было много денег, радости это ей не приносило.
Тем не менее, не желая отбросить внимание, они отнесли пакет в бюро утерянных вещей при школе, но лекарство она всё же докупила и приняла сама. Когда рядом никого нет, приходится полагаться лишь на собственные руки.
За многие годы у неё впервые было столь тяжёлое душевное падение, и она сама не могла объяснить его причин.
Мелкие неприятности следовали одна за другой, и к середине третьего года средней школы Нянь-Нянь, наконец, с трудом перешла во вторую половину года обучения.
Той зимой произошла дерзкая серия ограблений, потрясшая весь Аньчэн. Подозреваемые скрывались в этом районе, а один из них — всё ещё несовершеннолетний семнадцатилетний — действовал особенно жестоко. Он носил при себе клинок и внушал всем страх.
После этого Лу Нянь стала особенно бдительной и настояла, чтобы её ежедневно подвозили на машине. Она уже не решалась выходить одна.
Однажды на перемене все толпой обсуждали по телевизору задержание подозреваемого. Пойманный признался во всём, и это принесло несравненное облегчение. Нянь-Нянь впервые за долгое время смогла немного расслабиться и снизить градус тревоги.
В тот вечер водитель уехал по делам, и она решила пройтись пешком домой. По привычке Лу Нянь прошла мимо лицея, где вдруг грубая рука схватила её за рюкзак, и прежде чем она успела пикнуть, её уже волоком втащили в узкий переулок.
— Деньги есть? — хрипло прогудел чей-то голос сзади.
Она была такая хрупкая и маленькая, что сопротивляться было почти невозможно. Сердце колотилось, кожа побледнела, по лбу потек пот.
— Я спросил, есть ли у тебя деньги! — раздался вопль, и ладонь прижала ей рот. Она задыхалась, мир кружился вокруг.
Тот, кто держал её, Лэй Чи, с момента исчезновения Тун Си жил словно крыса в канализации. Поиски продолжались, а злоба внутри него поднималась, как пар, до точки кипения.
