Память была обрывочной, но многое вспоминалось хотя бы смутно. Только вот название, которое произнёс Чжао Яюань, не вызывало ни малейшего отклика.
Вечером, сидя за ноутбуком, она всё же набрала это слово в поисковике.
Наньцяо — небольшой городок в горах, в стороне от Аньчэна. Он и своё имя получил от горных склонов, которые подступали прямо к его окраинам. Местность оставалась почти нетронутой, воздух — чистым, а тишина — глубокою. Болезненному мальчику вполне естественно было там поправляться.
Но какое отношение это имеет к ней?
После ужина Лу Нянь не выдержала и спросила, когда в комнату вошла убирать Чжан Цюпин:
— Тётя Чжан, ты знаешь место под названием Наньцяо?
Руки женщины дрогнули, тарелка чуть не выскользнула из пальцев.
— Зачем ты спрашиваешь?
— Да просто, — Лу Нянь смутилась. — Одноклассник говорил, что там красиво. Хотел пригласить меня поехать вместе, вот я и подумала сказать папе…
— Нельзя, — резко перебила Чжан Цюпин. — Господин никогда не позволит.
Осознав, что говорит слишком резко, она поспешно натянула улыбку:
— Там ведь и смотреть не на что, глушь да пустынь. К тому же небезопасно. Если уж тебе хочется путешествовать, пусть господин сам отвезёт тебя в Европу, когда будет время.
Лу Нянь молча смотрела на неё своими огромными глазами, и женщину прошиб холодный пот.
— Хорошо, — мягко сказала девушка. А потом вдруг добавила:
— Кстати, тётя Чжан, мои детские фотографии ведь все собраны в альбомах, да? Можно мне посмотреть?
— Конечно, — поспешила ответить та. — Сейчас попрошу Мяо-Мяо принести.
Раньше Лу Нянь никогда не интересовалась снимками, но за последние годы она сильно изменилась.
На фотографиях из года в год стояла бледная, хрупкая девочка в праздничных нарядах, без единой улыбки на лице.
Перелистав альбом, Лу Нянь спросила спокойно:
— Тётя Чжан, это все?
Кадры начинались лишь с восьми-девяти лет, раньше — пусто.
— Когда переезжали, часть потерялась, — ответила та.
Лу Нянь едва заметно нахмурилась. В обычной семье потерять фотографии при переезде — не что-то из ряда вон выходящее, но ведь речь шла о доме Лу. В таком роде всё делали нанятые люди, тщательно, под контролем. Потерять фото? Немыслимо.
Она молча закрыла альбом и велела Мяо-Мяо унести.
Затем юная девушка легла в постель, глядя в потолок, и вновь перебрала в памяти весь день.
Что-то Лу скрывают.
Детские воспоминания прежней Лу Нянь обрываются, словно кто-то вырезал кусок прошлого. Раньше девушка не придавала этому значения и думала, что просто не помнит из-за возраста. Теперь в ней зрело тревожное предчувствие. Там, в темноте, скрыта истина, о которой ей пока не говорят.
А что, если Лу Нянь когда-то действительно потеряла память? А если именно в этом пропавшем отрезке жизни случилось нечто, чего семья Лу не хочет, чтобы она узнала?
Странное поведение Лу Нянь в тот вечер не ускользнуло от Чжан Цюпин. Женщина испугалась и, не откладывая, позвонила Лу Чжихуну, подробно пересказав всё, что произошло.
В офисе корпорации Лу на верхнем этаже ещё горел свет. Напротив хозяина кабинета, в строгом костюме и с безупречно выпрямленной спиной, сидел юноша лет двадцати.
Лу Ян терпеливо ждал, пока тот закончит разговор.
Лу Чжихун, повесив трубку, не стал ничего объяснять и просто вернулся к прежней теме.
— Ты хорошо заботишься о Нянь-Нянь, — сказал он спокойно. — Это требует немалых усилий.
Лу Ян, сдерживая радостное волнение, скромно ответил:
— Сестра у меня покладистая, с ней нет хлопот. Да и я ведь брат, обязан заботиться о младшей.
— Следи за ней повнимательнее, — произнёс Лу Чжихун после короткой паузы. — Если что-то покажется странным — сообщай мне сразу. Как она учится, с кем общается, как себя чувствует. Всё докладывай.
Он добавил, чуть понизив голос:
— Только так, чтобы она ничего не заподозрила.
— Хорошо, — коротко кивнул Лу Ян. Он и раньше поступал именно так.
Ему уже исполнилось двадцать, до окончания университета оставалось совсем немного.
— После выпуска попробуешь себя в Лу Групп, — сказал Лу Чжихун. — Место для тебя я уже приготовил.
Глаза юноши вспыхнули радостью.
— Спасибо, дядя.
Тот кивнул, вспоминая слова Чжан Цюпин, и, смягчившись, ответил:
— Не стоит благодарности. На сегодня всё. Можешь идти, — добавил он, вновь возвращаясь к деловому тону. — И запомни, о чём мы говорили.
Уже на пороге Лу Ян замялся.
— Дядя… есть ещё одно. Это касается Цинь Сы.
Лу Чжихун поставил чашку с чаем.
— Что с ним?
— Я думаю, — осторожно начал юноша, — он уже почти взрослый. Зачем нам дальше содержать его?
Он помолчал, а затем добавил:
— К тому же, его влияние на Нянь-Нянь… нехорошее.
Лу Чжихун снял очки в тонкой золотой оправе и устало потер переносицу.
— Что значит «нехорошее»?
Лу Ян, колебавшийся секунду, решился:
— Боюсь, он хочет сблизиться с Нянь-Нянь. Рано или поздно это обернётся… юношеским романом.
«В конце концов, — подумал он, — для парня вроде Цинь Сы связь с дочерью Лу Чжихуна была бы удачей невероятной, шаг от нищеты к вершинам».
Лу Чжихун нахмурился.
— Но ведь Нянь-Нянь говорила мне, что они больше не общаются.
— Они учатся в одной школе, — поспешно возразил Лу Ян. — Всё равно видятся. Он хитёр, а Нянь-Нянь на такие игры не способна.
— Что же ты предлагаешь? — спокойно спросил Лу Чжихун.
Его голос не выражал ни раздражения, ни тревоги. Опыт прожитых лет закалил его куда сильнее, чем юного Лу Яна.
— Может, запретить им встречаться? — неуверенно произнёс тот. — Она всегда слушается… если дядя скажет…
Он осёкся, столкнувшись с тяжёлым взглядом Лу Чжихуна.
Тот тихо усмехнулся:
— Сяо Ян, ты ещё слишком молод. Не беспокойся. Всё, о чём ты переживаешь, не случится. Для Нянь-Нянь у меня уже составлены планы.
