Лу Нянь вприпрыжку вбежала в дом. На улице она простудилась, её пробил кашель, и вместе с ней в помещение ворвался ледяной воздух. Щёки девочки порозовели, дыхание сбилось, отчего Чжан Цюпин в испуге бросилась за отваром и лекарством. Две сиделки дружно стали растирать спину девушки, помогая ей перевести дыхание и, поддерживая, отвели обратно в её комнату наверху.
— Госпожа, в такую погоду больше нельзя так бегать по двору, — сказала Чжан Цюпин. — Господин, если увидит это, будет только сильнее переживать.
Лу Нянь послушно позволила себя усадить, но про себя подумала, что господин вовсе не станет тревожиться. Когда Лу Чжихун вернётся домой, болезнь к тому времени уже наверняка отступит, и, возможно, её будет мучить совсем другой недуг.
— Доктор Чжао сейчас подъедет, — добавила Чжан Цюпин, положив трубку телефона.
Лу Нянь кивнула. Она держала в ладонях горячую чашку с чаем и, устроившись смирно в мягком, устланном подушками кресле, тихо наблюдала прозрачными глазами за Чжан Цюпин.
— Тётя Чжан, а где сейчас живёт Цинь Сы? — спросила она. — Я ведь его почти никогда не вижу.
Чжан Цюпин недоумевала. Отчего в последнее время Лу Нянь так уж интересуется этим мальчиком?
Впрочем, у девочки характер был капризный и переменчивый. Сегодня одно настроение, завтра другое. Видимо, в Цинь Сы она неожиданно нашла для себя новое развлечение.
Для Чжан Цюпин главное заключалось в том, чтобы Лу Нянь была довольна, а уж мучить Цинь Сы или щадить — это её дело.
— Он обычно живёт у дяди Сюй, на верхнем этаже, — ответила она после паузы, заменив слово «чердак» на более мягкое «верхний этаж».
Сюй Жухай был управляющим дома Лу и много лет заведовал всеми хозяйственными делами семьи, поэтому ради удобства поселился прямо в усадьбе.
Из окна Лу Нянь могла видеть небольшой домик семьи Сюй, скрытый в мутно-золотистом зимнем сумраке. В вечернем свете он казался ещё более одиноким, силуэт его вытягивался во тьме, словно птица, забившаяся в холодные сумерки.
Дом был невелик, всего два этажа. На первом находились гостевые комнаты, предназначенные для сотрудников корпорации «Лу», приезжавших по делам. Второй этаж занимал Сюй Жухай, а соседняя комната изначально отводилась Цинь Сы.
У Сюя был сын Сюй Хуэй — ровесник Цинь Сы. Изначально он жил с матерью в городском доме, но однажды, побывав в усадьбе, устроил дома истерику, требуя поселиться в вилле.
Сюй Жухай не смог перечить сыну, и тогда придумал выход. Он переселил Цинь Сы, уступив комнату Сюй Хуэю, а на самом чердаке кое-как обустроил для мальчика жилище.
Лу Чжихун редко бывал дома и не вникал в подобные мелочи, так что с того времени у Цинь Сы своей комнаты уже не было. Он жил лишь на чердаке.
Чжан Цюпин сама заходила туда лишь однажды давным-давно, чтобы разобрать хлам. Её полная фигура с трудом протиснулась в узкое пространство, и, таща на руках свёрнутый ковёр, она едва не застряла, а пыль заставила её прокашляться всю дорогу вниз.
«Впрочем, для одного мальчишки много места и не требовалось. Чердака вполне хватало, — размышляла Чжан Цюпин, — Сюй Жухай наверняка его убрал, вычистил, а значит, жить там было возможно».
Лу Нянь слегка кивнула, словно обдумывала услышанное, и, не отрывая взгляда от прячущегося в сгущающихся сумерках домика, прямо с кресла спросила:
— Тётя Чжан, а вы знаете, почему отец когда-то решил усыновить Цинь Сы?
Лу Нянь всегда относилась к нему настороженно и даже с неприязнью. Она никак уж не ожидала, что сама станет интересоваться его прошлым. Чжан Цюпин удивлённо взглянула на девочку, но, раз уж та спросила, пересказала всё, что знала.
— Тот ребёнок был из детского приюта. Несколько раз его забирали, но каждый раз возвращали обратно. Так он и оставался там до восьми лет: ни в школу не ходил, ни приёмных родителей найти не мог, казалось, что совсем пропадёт…
Почему именно Лу Чжихун выбрал его, Чжан Цюпин и сама не понимала: возраст и характер мальчика явно не подходили для усыновления.
Впрочем, семья Лу отправила его учиться в лучшую школу Аньчэна [название города], кормила и поила, и, по мнению Чжан Цюпин, этим они и так сделали достаточно.
Она украдкой посмотрела на лицо Лу Нянь.
— На самом деле, — сказала она осторожно, — его взяли главным образом, чтобы у тебя была компания. Всё-таки раньше молодой господин…
Эти три слова сорвались у неё сами собой, но тут же застряли в горле. Женщина резко осеклась, побледнела и с испугом уставилась на Лу Нянь.
Та, лежавшая на кровати и глядевшая в пустоту, даже не заметила оговорки.
— Но… — девочка колебалась, затем повернула голову. — Кажется, я ему совсем не нравлюсь.
Мысли её всё ещё крутились вокруг Цинь Сы.
Чжан Цюпин облегчённо вздохнула и быстро заговорила:
— Да он ко всем такой. Ни улыбки, ни слова. Мы его уже два-три года держим в доме, а он всё тот же.
Она поджала губы.
— Если госпоже скучно, можно позвать мою Цинцин, пусть составит тебе компанию. А через несколько дней, когда ты поправишься, вернёшься в школу — там друзей будет предостаточно.
Она подразумевала, что о Цинь Сы и думать не стоит.
Лу Нянь молчала, опустив ресницы.
Но разве можно не думать?
