Когда учебный год в одиннадцатом классе подходил к концу, жизнь Лу Нянь стала особенно тяжёлой.
С самого начала года Лу Чжихун чувствовал себя плохо. Из-за многолетнего беспорядочного образа жизни и постоянных деловых встреч у него развились хронический гастрит и ослабли сердце с лёгкими. В марте, ещё до того как успела прийти настоящая весна, из-за очередного застолья у него случился приступ миокардита, и его снова положили в отдельную палату центральной больницы, которую финансировала семья Лу.
Даже в таком состоянии он не забыл устроить для Лу Нянь домашних учителей по английскому и математике. Лу Ян тоже следил за ней всё строже.
Теперь, помимо школы и дополнительных занятий, Лу Нянь каждый день ходила в больницу навещать Лу Чжихуна.
Он не позволял остальным родственникам семьи Лу приходить к нему, и Хэ Тянь тоже почти не появлялась, поэтому если не считать сотрудников компании Лу и партнёров по бизнесу, только Лу Нянь навещала его ежедневно.
Личный секретарь Чжан Хуа теперь тоже дежурил в больнице, помогая передавать распоряжения и решать дела от рабочих вопросов до бытовых. Лу Ян появлялся там очень часто. Занятий у него почти не осталось, и теперь он фактически работал в компании на полную ставку.
Лу Нянь, как обычно, рассказала Лу Чжихуну о своей недавней жизни. Он слушал её молча, а вскоре устало закрыл глаза и заснул.
Лу Ян тихо произнёс:
— В следующем году, возможно, придётся делать операцию. Сейчас все дела компании в руках посторонних.
Хотя Лу Чжихун поручил управление своему надёжному человеку, всё же тот был не из семьи, не носил фамилию Лу. Лу Ян ощущал к нему внутреннее отторжение и лишь надеялся, что дядя как можно скорее поправится, а лучше если восстановит силы даже крепче прежнего.
Он понимал, что его собственное положение ещё шатко. В корпорации Лу он не имел достаточного авторитета, к тому же родственные узы были не такими уж и близкими. По сути, у него была лишь фамилия Лу, и больше ничего.
Лу Нянь была ещё совсем юна, наивна, даже школу не окончила. До университета оставалось время, а до того возраста, когда можно было бы выдать её замуж за сына семьи Чжао, чтобы те помогли разделить груз ответственности, ещё целая вечность.
Секретарь Чжан Хуа, отворив дверь, увидел, как брат с сестрой разговаривают, и, слегка откашлявшись, дал понять о своём присутствии.
Лу Ян ничего не ответил.
— Госпожа, — обратился Чжан Хуа к Лу Нянь, — господин сейчас чувствует себя неважно. Он специально просил передать, если у вас возникнут какие-либо учебные или бытовые вопросы, обращайтесь ко мне, я всё улажу.
Лу Нянь поблагодарила его. Сразу после уроков она пришла в больницу и так и не поужинала. Теперь, когда чувство голода потихоньку давало о себе знать, есть всё равно не хотелось.
За последние годы ей удалось укрепить здоровье, но в последнее время она снова похудела. Лицо её стало тонким и заострившимся.
Был март, холод ещё не успел окончательно отступить, хотя в воздухе уже чувствовалось дыхание весны. В школе проходил торжественный митинг, собрание, посвящённое грядущим выпускным экзаменам.
В тот день после обеда у Лу Нянь была физкультура. Однако она почувствовала резкую боль в животе. Пришли месячные. Она, извинившись перед учителем, взяла освобождение по состоянию здоровья.
В последнее время ей вообще было не по себе: слабость, недомогание, рассеянность.
Когда урок закончился, ученикам разрешили свободное время.
Лу Нянь села под деревом, чтобы немного передохнуть.
К ней подошла Тянь Юэ:
— Нянь-Нянь, тебе полегче?
Та слабо улыбнулась, прикрыв ладонью живот:
— Ничего, я только что выпила немного горячей воды, стало лучше.
— Вот и хорошо, — Тянь Юэ села рядом. — В актовом зале сейчас проходит собрание у выпускников. Пойдём посмотрим, что там?
Вмешалась Фан Сиянь, которая была рядом:
— А нас туда пустят?
Лу Нянь не проявила особого интереса. Она слушала подруг рассеянно, без всякого выражения.
— Конечно, можно, — сказала какая-то девушка. — Никто особо не проверяет. К тому же в школьном форуме уже кто-то ведёт прямую трансляцию, сегодня там прямо шум стоит.
— Говорят, первым выступает отличник, и, между прочим, очень симпатичный.
Девчонки сразу оживились.
Лу Нянь, до этого дремавшая, открыла глаза. Слово «симпатичный» она пропустила мимо ушей, её зацепило другое: «первым».
Если она помнила правильно, по итогам прошлых экзаменов лучшим был Цинь Сы. Неужели он выступает?
Она не видела его уже очень давно.
— Нянь-Нянь, ты тоже хочешь пойти? — удивилась Тянь Юэ.
— Да, — коротко ответила Лу Нянь. — Хочу взглянуть на одного зануду.
В актовом зале стоял гул. Выпускников и без того было немало, но администрация не стала мешать младшим классам присоединиться ради поддержки.
Когда девушки тайком проскользнули внутрь, ведущий как раз объявил:
— Слово предоставляется представителю учащихся.
Лу Нянь распахнула глаза.
На сцену поднялся не Цинь Сы, а незнакомый парень в очках, с короткой стрижкой, с типичной для отличников собранной осанкой.
Он начал речь:
— В этот солнечный весенний день…
Фан Сиянь разочарованно вздохнула:
— Это и есть тот самый красавец?
Выглядел он и правда обычно. Типичный старшеклассник, ничем не примечательный.
Лу Нянь промолчала.
Она ведь и сама понимала, Цинь Сы вряд ли согласился бы на такую формальную речь. Но… он ведь должен был быть здесь? Может, сидит где-то в зале?
Тянь Юэ, глядя в телефон, вдруг оживилась:
— Наш форум пишет, что настоящий первый номер отказался выступать, и слово передали следующему!
На горячей странице школьного форума кто-то вёл прямой эфир прямо из зала.
— То есть вместо него вышел второй? — удивилась Фан Сиянь. — Может, он заболел? Это как-то некрасиво.
— Нет, — покачала головой Тянь Юэ. — Просто не захотел. Без объяснений. Даже на сцену не поднялся.
