Все присутствующие встретили её так же шумно и беззаботно, как и прежде с госпожой Бай и Мудань — без особых почестей, без чинных поклонов и без попыток уступить место. Каждая осталась сидеть там, где была, словно появление Мэн-жэнь не требовало никакого изменения порядка.
В душе Мэн-жэнь невольно поднялась волна недовольства. Но, вспомнив, что эти девушки из знатных родов до замужества почти всегда держатся столь же надменно, она признала, что для них титул пятой степени супруги вана — вовсе не повод проявлять особое почтение. Пришлось проглотить обиду.
Однако стоило её взгляду упасть на противоположную сторону — туда, где рядом с госпожой Бай сидела Мудань, — как в сердце у неё что-то вздрогнуло. Она невольно задержала дыхание, почти не веря своим глазам. Неужели привиделось?
Мэн-жэнь прищурилась и, чтобы окончательно развеять сомнения, едва заметным взглядом подала знак своей ближайшей служанке Линян, велев тихо проверить, не Мудань ли это на самом деле.
Мудань заметила, как Мэн-жэнь со своей служанкой уставились на неё, в глазах у обеих мелькнуло недоумение. Она же, словно и не почувствовала этого испытующего взгляда, спокойно, сдержанно улыбнулась в ответ.
Эта улыбка лишь сильнее стянула брови Мэн-жэнь. После внимательного, почти синхронного разглядывания со своей служанкой Линян, сомнений не осталось — перед ними сидела девушка, в точности похожая на ту самую дочь семьи Хэ. Но как она оказалась здесь, напротив неё, в этой безмятежной, словно домашней, обстановке?
Ведь только вчера она отправила госпожу Цуй в дом Хэ, велев разобраться с тем делом. Успела ли та выполнить поручение? Или всё же нет? Утром, торопясь уйти, Мэн-жэнь так и не дождалась её отчёта.
Что-то было неладно. Семья Хэ — всего лишь торговцы. Пусть Мудань и была некогда замужем за сыном министра Лю, но то осталось в прошлом. К тому же над ней всегда тенью стояла принцесса Цинхуа. Как же тогда она смогла проникнуть в подобное общество? И главное — эти высокомерные, привыкшие глядеть на всех свысока девушки из знатных домов вдруг приняли её за свою и позволили сидеть рядом за одним столом?
Мэн-жэнь всё же закралась мысль, что она, возможно, обозналась. Размышляя так, она всё-таки подняла глаза, на губах появилась едва заметная, осторожная улыбка, и она испытующе произнесла:
— Сестрица Хэ?..
«Твоя сестра? Сама ты сестра!» — Мудань едва сдержала раздражение, злобно прикусила зубы, но внешне ничем не выдала досады. Она поднялась, изящно сложив руки в приветственном поклоне, и с лукавой улыбкой ответила:
— Госпожа жэнь меня чересчур возвышает, недостойна я таких слов.
Мэн-жэнь на миг словно отпрянула, пальцы крепко сжали платочек, но уже в следующее мгновение она вернула себе спокойствие. На губах заиграли жеманные улыбки:
— И правда ты… Когда я впервые увидела, так и ахнула, подумала, что ошиблась. Но уж больно ты похожа — разве что в мире найдётся ещё кто-то с такой же внешностью? Вот я и решилась спросить… и не ошиблась!
— Верно, это я, — с тем же лёгким тоном отозвалась Мудань. — Я тоже, завидев госпожу, сперва подумала, что обозналась. А оказалось — нет.
Слова её прозвучали мягко, но в них сквозила тонкая насмешка, что Мэн-жэнь не могла не уловить. Сравнив эту свободную, чуть насмешливую манеру с прежней уступчивостью Мудань, она почувствовала острое раздражение. В голосе её появилась холодная колкость:
— Я — это я, тут уж не ошибёшься. А вот ты… каким же образом оказалась здесь? Должна признать, это меня изрядно удивляет.
Одна из двоюродных сестёр Цю Маньнян с весёлой улыбкой вставила:
— Чего тут удивляться? Она гостья супруги вана Мин, да к тому же близкая подруга сестры Бай. Её присутствие здесь — самое обычное дело.
Мэн-жэнь, услышав это, незаметно до боли сжала в пальцах платочек. В её глазах на миг мелькнуло изумление, сменившееся лихорадочным блеском — в голове вихрем пронеслось десятки мыслей.
Что касается госпожи Бай — тут, в сущности, всё ясно. Пусть она и законная дочь рода Бай, но всего лишь жена наследника хоу, да ещё и такого повесы, как Пань Жун, — человек этот не стоит серьёзного внимания. Но вот супруга вана Мин… с ней дела обстоят куда сложнее. Славится она непреклонным нравом и трудным характером, а уж влиятельности её хватит, чтобы обернуть в прах чьи-то тщательно выстроенные планы.
Как? — недоумение и тревога кольнули её разом. — Каким образом эта Хэ Мудань могла завязать знакомство с женой вана Мин?
Что ж, само по себе знакомство с госпожой Бай или даже с супругой вана Мин в столичной среде вряд ли можно было назвать чем-то из ряда вон. Но странность была в другом: едва она успела поручить госпожу Цуй «то самое» дело, как на следующий же день Хэ Мудань чудесным образом объявилась здесь.
Выходит, госпожа Цуй вчера так и не добралась до дома Хэ?
Или же добралась — но что тогда ответили в доме?
А может, её появление здесь напрямую связано с тем поручением?
Мэн-жэнь, пристально вглядываясь в глаза Мудань, натянуто улыбнулась:
— Вот так совпадение… С той нашей встречи я всё думала о тебе, сестрица, и о твоём здоровье. Всё гадала, когда же судьба позволит снова увидеться, — и всё было жаль, что, может, не скоро…
— А теперь уж, пожалуй, жалеть нечего? — раздался вдруг чужой голос, оборвавший её слова.
На звуки этой реплики все головы обернулись: из-за поворота, окружённая семью-восьмью молодыми женщинами, показалась пожилая, лет под шестьдесят, дородная и белолицая дама. На ней был накинут лиловый шёлковый плащ, под которым виднелась жёлтая восьмиклинная юбка из тончайшего газа. На ногах — роскошные высокие травяные башмачки, отделанные золотом. Её длинные брови и мягкий разрез глаз придавали лицу выразительность, а улыбка, широкая и лучистая, напоминала распустившийся подсолнух.
Мудань сразу догадалась — эта дородная дама и есть та самая супруга вана Мин. И вправду, рядом с пухлым, добродушным ваном Мин она, с её пышными формами и степенной осанкой, выглядела бы парой вполне гармоничной.
Как и следовало ожидать, все присутствующие поднялись, чтобы приветствовать высокую гостью, и с почтением проводили её к почётному месту. Усевшись во главе стола, ванфэй велела немедля отыскать и вернуть сюда Цю Маньнян и Цинь А`Лань.
