Когда зрение ограничено, человек инстинктивно боится всего, что напоминает человеческий силуэт. А Чжан Хайянь ясно различал, что эти тени не были живыми.
Все фигуры стояли с низко опущенными головами, но тела у них были выпрямлены, будто прутья. Любой живой человек не выдержал бы так стоять долго. А эти были неподвижны, как мертвецы.
— Хайся! Ты здесь? — крикнул Чжан Хайянь в густую пелену тумана.
В тот миг, когда туман накрыл риф, его кольнула тревога. Если это и правда нечисть, то даже Хайся, самый страшный человек в Южных морях, вряд ли сможет что-то поделать.
— Здесь, — спокойно отозвался Чжан Хайся из тумана.
Чжан Хайянь выдохнул с облегчением и спросил:
— Ну и что ты об этом думаешь?
— Воняет трупами, — ответил тот. — Похоже, живых среди них нет.
— Может, нам стоит быть вместе?
— Ты что, испугался?
— Да нет, просто хватит спорить, — буркнул Чжан Хайянь.
Он огляделся: силуэты не приближались, но свет стремительно гас, и эта плотная стена теней заставляла кожу покрываться мурашками. Он поднял фонарь. Свет прорезал туман, открывая путь. Не колеблясь, он направился к ближайшей фигуре.
По мере приближения очертания становились яснее. Это действительно был человек, стоящий прямо. Но стоял он странно.
Хайянь видел немало тел в Южных морях. Тела, подвергшиеся обработке солью или смолой, часто застывали в самых неестественных позах. У них были вывернутые запястья, голова, свисающая набок, искривлённый торс. И этот был таким. Рот у трупа был широко раскрыт, будто челюсть вырвало из сустава. Всё тело было покрыто белесой коркой — засохшими слоями соли.
— Засоленный, — сказал Чжан Хайянь. — Настоящий человеческий окорок.
И подумал: «Чёрт возьми, неужели все эти годы кто-то на рифе просто… солил людей?»
Он наклонился ближе, поднял фонарь и замер. Перед ним стоял не кто иной, как Чэнь Либяо.
Чжан Хайянь лишь на полсекунды замер:
— Корабль! — выдохнул он, осознав, что они с Хайся отрезаны.
Чэнь Либяо был на корабле, который отошёл от рифа на приличное расстояние. А теперь он стоял здесь засоленный, как окорок. Значит, с кораблём что-то случилось.
— Хайся, — глухо сказал Чжан Хайянь. — Наш корабль пропал.
На этом каменном клочке земли, отрезанном от мира, они оба прекрасно понимали, что это значит.
— Не паникуй, — ответил Чжан Хайся из тумана. — Такое может сделать только человек. Если за этим не черти стоят, а люди, значит, где-то рядом есть и другая лодка.
Он вышел из тумана спокойно, будто прогуливался, пересёк строй «призраков» и подошёл к Чжан Хайяню. Фонарь он даже не зажёг.
— Я вот думаю о старике капитане, — пробормотал Чжан Хайянь. — У него ведь семья, дети…
— По всему видно, — сказал Чжан Хайся, — что нас просто хотят припугнуть. Чтобы мы потом по всему Малаккскому проливу болтали, будто тут водятся призраки. Так что они точно позаботятся, чтобы мы вернулись живыми.
Чжан Хайянь поднял фонарь и крикнул в белую пелену:
— Выходите!
Ответа не было. Туман становился всё гуще, силуэты тел растворялись и появлялись вновь, зыбкие, будто нарисованные на воде.
— Я — Чжан Хайянь, главный инспектор морского ведомства Южных морей! — громко сказал он. — Кто бы вы ни были, хватит устраивать балаган. Если через три минуты не сдадитесь, расстреляю всех на месте!
Он взглянул на часы и расстегнул ворот мундира. Чжан Хайся хрустнул шеей, разминаясь. Три секунды спустя Чжан Хайянь опустил фонарь и шагнул вперёд.
— Эй, — удивился Чжан Хайся, — три минуты же не прошло?
— И ты ещё веришь в мои угрозы? — ухмыльнулся Хайянь и поправил фуражку. — Давай, пока они в замешательстве, возьмём их с тыла.
Они вдвоём растворились в тумане, крадучись, согнувшись почти вдвое. Через несколько шагов наткнулись на тело капитана. Хайянь тяжело выдохнул, не подходя ближе. Все трупы были просолены. Некоторые настолько высохли, что кожа потрескалась, как пергамент.
Чжан Хайянь беззвучно шевельнул губами, обращаясь к Чжан Хайся:
— Похоже, это те пассажиры, что десять лет назад пропали на этом рифе… теперь вот превратились в вяленое мясо.
Не успел он договорить, как оба почувствовали, что что-то движется. Они мгновенно обернулись. В тумане действительно кто-то шёл.
Не раздумывая, Чжан Хайянь щёлкнул языком, и изо рта сорвались три серебристых вспышки. В тот же миг он ринулся вперёд, пригнувшись, навстречу тому, что вынырнуло из тумана.
