Ю Яотяо нахмурилась.
— Говорят, он тяжело жил до того, как его взял под крыло мастер Пекинской оперы. Судя по всему, он уже умер, раз ты смог занять его тело.
— Интересно, как он умер…
Правитель Хуайбэя вдруг замер, сложил телефон и сказал негромко:
— Мне часто снится один и тот же сон. В нём мальчик ловит луну.
— Ловит луну? — переспросила Ю Яотяо.
— Да. Он сидит у пруда с сачком и пытается выловить отражение луны из воды. — Голос его чуть дрогнул. — Этот сон повторяется… уже, наверное, в пятый раз.
— Ты видел его лицо?
— Нет. Он всегда сидит ко мне спиной.
— Может, этот мальчик и есть тот, кто жил в теле Правителя Хуайбэя? — сказала Ю Яотяо, выпрямившись. — Его память осталась в тебе, так же, как остались и его песни.
Правитель Хуайбэя не ответил.
— Я хочу знать, как он умер, — тихо сказала она.
— И что это изменит? — холодно отозвался он. — Мёртвые — мертвы.
Ю Яотяо посмотрела на него серьёзно, почти с вызовом. Он не стал спорить с женщиной и уже поднялся, чтобы уйти, но она вдруг сказала:
— У меня есть одна страшная мысль.
Он остановился у двери.
— Может быть, тот мальчик, который ловит луну, — это и есть умерший Правитель Хуайбэя. А ты… занял его тело. И теперь, когда он появляется тебе во сне, это не сон — это он, блуждающий дух, ищущий себя.
— Что за вздор? — нахмурился он.
— Подумай сам, ты занял его тело, а его душа теперь скитается, как бездомный призрак…
Не дождавшись конца фразы, Правитель Хуайбэя резко распахнул дверь и вышел.
«Небывалое дело! Тигра повалили на равнине, и теперь каждая собака лает!»
Ю Яотяо, шлёпая по полу в домашних тапочках, выбежала следом:
— Подожди у машины! Я тоже еду на внутреннее кольцо, —
крикнула она и юркнула обратно в комнату переодеваться.
Сегодня водитель взял выходной, а ей нужно было отвезти чистое бельё в гостиницу. Правитель Хуайбэя отыскал микроавтобус с выцветшей надписью на боку «Джи-Джи. Стирка постельного белья».
Вся машина была облеплена рекламными наклейками, крыша проржавела, а сверху красовались несколько свежих пятен птичьего помёта.
Через мутное стекло он увидел, что салон доверху набит белыми мешками с бельём.
Он стоял, перебирая пальцами, будто что-то прикидывал, когда Ю Яотяо появилась в кожаной куртке и с шарфом, плотно обмотанным вокруг шеи.
Она распахнула водительскую дверь и сказала:
— По пути, подвезу тебя.
Правитель Хуайбэя устроился на пассажирском сиденье и потянул за ручку двери. Хлопнул раз —дверь не закрылась. Хлопнул второй — снова не вышло. С третьего раза дверь всё равно осталась приоткрытой.
Ю Яотяо наклонилась, ухватила дверь обеими руками и со всего размаху захлопнула.
— Держись, — сказала она и повернула ключ.
Двигатель издал несколько сдавленных «хэн-хэн-хэн… чш-чш-чш», потом микроавтобус резко рванул вперёд и тут же заглох.
Правитель Хуайбэя инстинктивно ухватился за потолочную ручку, а Ю Яотяо, не моргнув глазом, снова повернула ключ, врубила передачу и вывела машину со двора.
— Машина старая, у неё характер, — сказала она спустя пару минут.
— Насколько старая? — спросил он.
— Десять лет.
Правитель Хуайбэя не имел ни малейшего представления, что значит «десять лет» для повозки, но по виду понял — древняя.
Сиденье было прорвано, и из дыр торчала жёлтая поролоновая начинка.
На перекрёстке мимо пронёсся ярко-синий спортивный автомобиль. Правитель Хуайбэя показал на него пальцем:
— Вот это — благородный скакун.
Видимо, страсть мужчин к транспортным средствам не знает времени, тысячу лет назад он восхищался боевыми конями, теперь — железными. С первого взгляда он мог определить достоинства «скакуна».
Чуть погодя мимо них проехал белый «Битл».
— На таких ездили бы мои наложницы, — заметил он с серьёзным видом.
Ю Яотяо не ответила.
Проехала старая отечественная машина.
— А эта — под стать моим слугам, — продолжил он, не унимаясь.
Он потер пальцами, осмотрел улицу и, заметив проезжающий чёрный «Мерседес», торжественно произнёс:
— Вот это — истинный скакун!
Ю Яотяо вздохнула и крутанула руль, с трудом сдерживая улыбку.
