Ли У стоял неподвижно, словно под действием заклинания, и уже не знал, сколько времени смотрит на страницу.
Слов на ней было немного, но казалось, что их смысла хватит на целую жизнь.
Телефон в кармане завибрировал, он машинально захлопнул блокнот и ответил.
Звонил Чэн Жуй, раздражённый и запыхавшийся:
— Ты где там? Я уже полдня жду тебя внизу, сгореть можно!
— Сейчас буду, — ответил Ли У.
Он аккуратно уложил блокнот в отделение рюкзака, собрал вещи и вышел из офиса.
На лестнице его встретил Чэн Жуй, весь в поту, но с неизменной улыбкой:
— Что, фанаты опять окружили? Подписывал автографы, да?
— Я ведь не первенец провинции, — спокойно заметил Ли У.
— Почти, — хмыкнул Чэн Жуй, — для меня ты всё равно лучший из лучших.
Ли У чуть улыбнулся и спросил:
— Ты уже решил, куда подаёшь документы?
— Вот опять! — простонал Чэн Жуй. — Еле сбежал от мамы, а ты туда же! Ли-гений, У-всезнайка, пощади нас, простых смертных!
Он махнул рукой, и разговор иссяк.
Солнце палило нещадно. Друзья спустились по коридору, свернули под тень деревьев и направились к воротам школы.
По дороге Чэн Жуй получил звонок, судя по тону, от матери.
Он недовольно пробурчал что-то в трубку, потом повернулся к Ли У:
— Мама в супермаркете, спрашивает, хочешь ли ты на ужин свинину в кисло-сладком соусе.
— Что бы она ни приготовила, всё вкусно, — ответил тот.
— Ага, — фыркнул Чэн Жуй и громко в трубку: — Он не хочет кисло-сладкое, хочет красное тушёное мясо!
Ли У удивлённо посмотрел на него.
— Что? — ухмыльнулся Чэн Жуй. — Мне-то тоже хочется красного тушёного, а ты у неё вроде как родной сын. Пусть и мне перепадёт.
Ли У лишь тихо улыбнулся и промолчал.
После того как у него появилась мысль съехать от Цэнь Цзинь, он решил найти жильё на лето, короткую аренду, чтобы дотянуть до начала семестра.
Долго сравнивал варианты, выбирал самые чистые и недорогие, и наконец договорился о встрече с хозяином первой квартиры.
Неожиданно встречать его пришёл сам Чэн Жуй, обливаясь потом, потому что его мать не могла прийти из-за игры в карты.
Они столкнулись у подъезда и оба на миг растерялись.
— Ты чего тут? — спросил Чэн Жуй.
— Снимаю квартиру. Это твоя?
— Мамина. Она на карточной встрече, прислала меня.
— Тогда покажи, — сказал Ли У.
— А ты что, без жилья остался? Где твоя сестра? — удивился Чэн Жуй.
Глаза Ли У потемнели, и он не смог ответить.
Так в тот день Чэн Жуй привёл домой самого несчастного отличника провинции.
Мать сперва удивилась, не зная, как правильно встретить гостя, но, узнав, что это бывший одноклассник сына, да ещё в десятке лучших по провинции, пришла в восторг.
Она тут же усадила гостя за стол и, услышав, что тому негде жить, решительно велела переезжать к ним.
— Такой талант, сама звезда Вэньцю (звезда литературы, метафора для отличника) сошла к нам! — воскликнула она, не зная, как выразить радость. — Кормить, поить, холить! — и заодно отчитала собственного сына за безделье и плохие оценки.
Ли У смутился, спросил, не будет ли это неудобно.
— Прости её, — усмехнулся Чэн Жуй. — У неё с детства с учёбой беда, и сын не лучше. Вот и светится при виде отличников.
— Молчи, болтун! — хлопнула его мать по голове.
Глядя на богатый ужин, Ли У невольно подумал, оказывается, учёба действительно может кормить.
Так у него появился дом.
Первые дни Чэн Жуй безвылазно сидел за компьютером, а Ли У перечитал все книги в его комнате.
Попытки втянуть соседа в игры провалились, Ли У оставался непоколебим, зато помогал по хозяйству, чем окончательно покорил сердце хозяйки.
Она всё чаще думала, что неплохо бы иметь такого сына, а если бы Чэн Жуй был девочкой, непременно выдала бы его за Ли У в мужья.
Чэн Жуй только закатывал глаза.
Через несколько дней, когда в играх он растратил все очки и деньги, друзья решили искать подработку.
Оба мечтали о первой заработанной монете.
Ночью, лежа в темноте бок о бок, они листали телефоны — лица освещали холодные экраны.
Один с азартом, другой сосредоточенно искал объявления.
— Надо искать что-то рядом со зданием Цзюли, — предложил Чэн Жуй. — Там поток людей, магазины, кафе. И, главное, шанс встретить твою богиню!
— …
С тех пор как он узнал о тайной связи Ли У и Цэнь Цзинь, привычное «сестра» сменилось на вызывающее «богиня», слово, от которого у Ли У всякий раз бежали мурашки.
— Эй, не молчи! — Чэн Жуй выхватил у него телефон и увидел открытое объявление:
Кафе Meet на первом этаже здания Цзюли.
Он присвистнул и вернул аппарат:
— Вот это да! Я думал искать поблизости, а ты сразу в логово врага.
— Просто попалось на глаза, — тихо ответил Ли У.
Он вспомнил последний день 2019 года, когда они с ней сидели там рядом, глядя на ночной город.
Тогда он произнёс три слова, которые хотел бы сказать лишь много лет спустя, и тем самым оттолкнул её ещё дальше.
— Не отнекивайся! — не унимался Чэн Жуй. — Хочешь добиться девушки, будь рядом, мелькай перед глазами, пока она не сможет тебя забыть. Вот я, например, пару дней не писал Тао Ваньвэнь, и что ты думаешь? Сегодня сама спросила про мои планы!
— И куда ты подаёшь? — спокойно уточнил Ли У.
— Да иди ты! — взорвался тот. — Завтра идём в это кафе, узнаем про работу.
В начале июля Цэнь Цзинь проводила на работе всё больше времени.
Четыре проекта одновременно, три из них требовали личных презентаций, она едва успевала дышать.
Недавно назначенный ACD (Assistant Creative Director), новый креативный вице-директор, должен был доказать, что «способный работает больше всех», и делал это на собственном примере.
Кто сказал, что руководить легко? Великая ложь.
К тому же началась пора выпускников, и в компании Аосин появилось множество стажёров.
В её отделе оказались двое «по знакомству» были болтливыми, но бесполезными.
Цэнь Цзинь приходилось сдержанно улыбаться и терпеливо объяснять им азы профессии, хотя внутри всё кипело.
Утром, едва она села за стол и сделала глоток воды, внизу экрана замелькал чат группы «Юньчэн! Go!».
Это был проект по продвижению туризма в Юньчэне, совместный с провинциальным правительством, и компания Аосин возлагала на него большие надежды.
Месяц подготовки, десятки правок, и наконец их презентация победила четыре конкурирующих агентства.
Цэнь Цзинь решила, что коллеги снова спорят о концепции, но, открыв чат, увидела совсем другое, обсуждение красавца.
— Боже, мой вкус снова перевернулся! — писала Аосин-ЮаньЧжэнь.
— Я же говорила! — отвечала Аосин-ЛуЦици. — Не верили без фото, а теперь-то что скажете?
— Только пару дней как работает, — добавила Аосин-Ann. — Стажёр, кажется.
— Сегодня в обед хочу увидеть его живьём! — писала Аосин-ЮаньЧжэнь. — До конца лета хотя бы ночь с ним!
— Возьми меня с собой! — смеялась Аосин-ЛуЦици.
Цэнь Цзинь не выдержала и спросила:
— О ком вы вообще?
— В Meet появился новый временный бариста, — ответила Аосин-ЛуЦици. — Нереально красивый. Пролистай вверх, там фото.
Она прокрутила сотни восторженных сообщений, нашла снимок, открыла и замерла.
Через мгновение закрыла изображение, без выражения на лице свернула чат и вернулась к документам.
Через некоторое время Тедди позвал всех на совещание.
Женщины стекались в переговорную, щебеча, как стайка сорок.
— Я написала менеджеру кафе, — громко сообщила Аосин-ЮаньЧжэнь. — Он сказал, что парень сам принесёт заказ!
Коллеги радостно загомонили.
Цэнь Цзинь знала, кто этот «парень», и мысленно пожалела, что не взяла беруши, чтобы не слышать разговоры.
— Цзинь-Цзинь, что тебе заказать? — спросила Аосин-Лу Цици.
— Не забудьте про нашу Цэнь, — крикнула она остальным.
— Точно! — спохватилась Аосин-ЮаньЧжэнь. — Цэнь Цзинь, что будешь? Я угощаю!
— Американо, — спокойно ответила она.
Когда все расселись, белый свет из панорамных окон ослеплял глаза.
Тедди опустил жалюзи и уже собирался начать, как Юань Чжэнь подняла руку:
— Я заказала кофе, не возражаешь, если нас прервут?
— Если там есть и для меня, — усмехнулся он.
— Конечно. И доставит красавчик.
— Тогда я не против, — сказал Тедди и включил презентацию.
Цэнь Цзинь открыла ноутбук и сосредоточилась на слайдах.
Вскоре в дверь постучали.
Тедди замолчал, а в комнате поднялся лёгкий шорох.
— Войдите! — крикнула Юань Чжэнь.
Дверь распахнулась, и в проёме появилась высокая фигура.
Шёпот стих. Все взгляды устремились к вошедшему, кроме одного.
— Куда поставить? — спросил юноша. Голос его был чистым, как прохладная вода.
— На стол, пожалуйста, — ответила кто-то непривычно мягким тоном.
Он подошёл и аккуратно поставил два больших пакета:
— Десять чашек: два американо, два карамельных макиато, три латте и три эспрессо. Проверите заказ?
— Не нужно, всё верно, — сказала Юань Чжэнь.
— Тогда я пойду.
— Спасибо, — послышалось со всех сторон. — До свидания. — Приходите ещё.
Такого дружелюбия в этом кабинете не бывало: обычно эти женщины устали даже от слова «вежливость».
Цэнь Цзинь не подняла глаз. Она смотрела в экран, будто находилась под стеклянным колпаком, где не проникает ни звук, ни воздух.
Когда дверь закрылась, комната вновь наполнилась оживлением.
— Минутку! — вскрикнула Юань Чжэнь. — Я пойду возьму у него контакт!
Смех и подбадривающие возгласы проводили её наружу.
Цэнь Цзинь мельком взглянула на дверь, потом снова опустила глаза.
Через пару минут Юань Чжэнь вернулась, но уже без прежнего блеска.
— Ну как? — спросила Лу Цици.
— Не дал, — вздохнула та. — Сказал, что у него есть любимая.
В груди Цэнь Цзинь что-то едва заметно сдвинулось.
Она не шелохнулась, лишь взяла со стола папку и, среди общего гомона, зачем-то обмахнулась ею дважды, будто отгоняя жар, которого никто не видел.
