Я только сейчас поняла, что прижала лицо Мо Хаожаня к своей груди. Покраснев, осторожно уложила его на спину. Если он может говорить — значит, ещё есть надежда его спасти.
Собрав всё внимание, я сосредоточила внутреннюю силу в ладонях, и, начиная с точки шань-чжун, медленно проходила по важнейшим акупунктурным точкам, постепенно собирая яд, рассеянный в его органах и меридианах.
На этот раз приступ был тяжелее прежнего, поэтому мне пришлось провести несколько полных кругов внутренней энергии. Постепенно в глазах стало темнеть, силы были почти на исходе, а тело сотрясалось от судорог и боли из-за утечки энергии.
Мо Хаожань почувствовал моё изнеможение и чуть вздрогнул, будто хотел вырвать ладонь из моих рук.
— Не двигайся, — сквозь зубы выдохнула я, опасаясь, что, если отпущу его сейчас, мы оба пострадаем от обратного удара.
Он посмотрел на меня с какой-то сложной эмоцией, а нахмуренные брови так тронули меня, что захотелось разгладить их рукой.
Ещё один круг — и, наконец, яд был подавлен. Измотанная, я обессиленно рухнула на него.
Он провёл рукой по моему лбу, стирая холодный пот, а другой рукой естественно прижал меня к себе. Его ладонь легла мне на спину, и тёплая, глубокая энергия медленно потекла в моё тело.
Но ведь он только что пережил приступ и был так сильно ослаблен, ему нельзя так расходовать силы. Я попыталась оттолкнуться, но он тихо сказал прямо у моего уха:
— Тише… не двигайся.
Его энергия мягко и ровно заполнила каждую мою жилку, словно родник оживлял пересохший колодец.
Карета стала маленькой гаванью, защищающей нас от кровавых бурь мира боевых искусств.
— Все называют меня ведьмой, — не удержалась я, — ты и дальше будешь путаться со мной?
Его вздох коснулся моего уха, как апрельский тёплый ветер:
— Ну и что? Я ведь уже вышел из мира боевых искусств. Один предатель и одна ведьма — разве мы не идеальная пара?
«Идеальная пара» … От этих слов уши вспыхнули так, что стало жарко до корней.
— У тебя… есть жена? — спросила я, ухватив его за одежду. — Я не собираюсь быть второй.
Он тихо рассмеялся:
— Нет.
— Точно? Не обманываешь? — я не могла поверить. — Тебе ведь уже немало лет, да ещё красавец, да к тому же мастер боевых искусств… как так, что до сих пор не женат?
Он горько улыбнулся:
— Зачем мне лгать? Правда, нет. Я знаю, что жить мне осталось недолго, зачем втягивать в это кого-то ещё. А ты… — он мягко провёл рукой по моим волосам, — когда я умру, ты сможешь выйти замуж снова…
Я зажала его губы ладонью — такие слова причиняли мне боль.
Я посмотрела ему в глаза и серьёзно сказала:
— Я обязательно найду противоядие от галаньсяна и вылечу тебя.
Он крепче обнял меня и только спустя долгое молчание тихо произнёс у моего уха:
— Хорошо.
Его объятия были тёплыми и надёжными. Казалось, я погрузилась в горячий источник и постепенно расслабилась. Сон подкрался незаметно; обняв его узкую талию и прижавшись лицом к груди, я слушала ровный стук его сердца и впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности. Зевнув, я закрыла глаза.
Даже самой не верилось, что я смогла спокойно проспать в его объятиях до самого утра. На следующий день я проснулась под пение птиц в лесу, недоумённо оглядываясь и не сразу понимая, где нахожусь.
Повернув голову, я увидела Мо Хаожаня, лежащего рядом на боку и опирающегося на руку. Он смотрел прямо на меня. Я резко села, едва не стукнувшись головой о его лицо. Как любая женщина, первым делом я проверила одежду — всё было цело, только немного помято, пояс на месте.
Он усмехнулся:
— Что у тебя за мысли в этой головке? Если бы я захотел, ты бы уже была моей.
Я сняла его руку со своей талии, но про себя подумала: «А это разве не считается приставанием?»
Вон Сюй Жуань, когда Янь Чансюань только коснулся её, подняла такой крик, что потом от его лица мало что осталось.
А Мо Хаожань трогал меня куда больше… Если бы я мстила, то разве не пришлось бы резать его на тысячу кусочков?
Но, вспомнив Сюй Жуань, я вдруг насторожилась.
Она ведь так дорожит своей репутацией, почему тогда пошла с нами в горы без сопротивления? С её характером — даже если бы не смогла убежать, она должна была хотя бы попытаться умереть, чтобы сохранить честь.
Да, Янь Чансюань — мужчина видный, с прямыми бровями и ясными глазами, да ещё и мастер. Когда он ходил в Байхуа за покупками, всегда возвращался с парой подарков от девушек.
Но если предположить, что Сюй Жуань влюбилась в него… перемена была слишком уж быстрой: только что била его плетью, а через минуту уже смотрела с нежностью. Ни перехода, ни внутренней борьбы.
Да и вчерашний побег был подозрительно лёгким: Янь Чансюань обездвижил Сюй Жуань, и нас просто отпустили. Сюй Наньсун, ладно, он мог пожалеть дочь, но, чтобы мастер Цинсун и остальные отпустили нас без возражений?
Чем больше я думала, тем больше всё казалось странным. Вскочила, но ноги подогнулись, и я снова упала.
Мо Хаожань подхватил меня и с удивлением спросил:
— Что случилось?
