В тот миг, когда её подняли, У Чжэнь почувствовала себя то ли кругленькой клёцкой, то ли птицей: маленький супруг держал её слишком легко, будто она невесомая, вовсе не считаясь с её большим животом.
Окинув взглядом толпу, У Чжэнь вдруг заметила несколько знакомых лиц: слева её родная сестра, то есть её Величество Императрица, справа прекрасная наложница Мэй, между ними император-шурин, единомышленник по вкусам, обожающий песни и танцы. Рядом с Императрицей шла юная принцесса Юаньчжэнь с белой камелией в волосах. Наложница Мэй держала на руках пухлого, мягонького наследного принца.
Самая почтённая семья Поднебесной, словно обычный зажиточный дом, выбралась в народ и толкалась в людской гуще, чтобы посмотреть уличное представление. Увидев вокруг них телохранителей, У Чжэнь ничуть не тревожилась: нравы ныне свободные, и то, что высокие особы в праздники выходят разделить радость с людьми, дело привычное.
Народу было много, но стоило высокой фигуре Мэй Чжуюя поднять У Чжэнь, она тут же стала заметнее всех. К тому же её взгляд на несколько мгновений задержался на Императрице, и та сразу её увидела, повернулась. За ней посмотрели и остальные.
Император весело махнул У Чжэнь, пересадил пухлого наследника с рук наложницы Мэй к себе, и всей семьёй с супругой, детьми и толпой слуг и стражи, выбрался из толпы к У Чжэнь и Мэй Чжуюю.
Мэй Чжуюй уже опустил У Чжэнь на землю; никаких особых церемоний, все поздоровались согласно родственным степеням.
Принцесса Юаньчжэнь, смеясь, повисла у У Чжэнь на руке и позвала её «тётушка», а к Мэй Чжуюю обратилась «дядя по тётке». Маленький наследник тоже пискнул «тётушка», а на Мэй Чжуюя покосился и назвал «двоюродным братом». Со стороны наложницы Мэй он и правда ему кузен, родственная сеть вышла путаная, но никто не придавал этому значения, все гурьбой отправились бродить по ярмарке фонарей.
— Эй, У Чжэнь, — добродушно спросил император, — вы, молодожёны, почему гуляете без слуг и охраны?
— С ними хлопотно, — ответила У Чжэнь. — Нам вдвоём вольнее.
Император понимающе кивнул:
— Хлопотно да. Но о безопасности надо помнить.
Императрица подхватила:
— Император прав. Тебе сейчас тяжело, выходишь — бери прислугу. И ещё: вы что там задумали, так высоко поднимать! А если бы упала? У тебя же рядом никого, кто бы одёрнул, всё нипочём, всё дозволено!
Видя, что Императрица воспитывает сестру, император поспешил смягчить:
— Ну-ну, сегодня же праздник, мы редко выбираемся. Пусть лучше У Чжэнь отведёт нас в тот знаменитый нынче музыкальный дом Юйчжу, и мы послушаем?
Юйчжу как раз и держали духи-слуги, приведённые У Чжэнь; слава об этом доме гремела по всей столице, туда стекались толпы посетителей и У Чжэнь, разумеется, всё это знала.
— А я-то думала, — мягко усмехнулась наложница Мэй, — отчего это сегодня Его Величество так стремился смотреть на фонари? Выходит, истинная цель вовсе не фонари.
Император лишь отмахнулся и подмигнул У Чжэнь. Та подхватила:
— Я ведь давно уже заказала места на сегодня. Говорят, на озере Иньюэ построили сцену и поставили новый танец, пропустить жалко. Пойдёмте, повеселимся вместе!
Император просиял:
— Чего же ждать? Пора!
У Чжэнь и Мэй Чжуюй шли последними. Мэй видел, как она выдернула из-под ноги маленького духа и шёпотом велела ему передать в Юйчжу, чтобы приготовили тихое место для просмотра.
— Значит, заранее ничего не заказывала? — уточнил Мэй.
— Конечно нет, — улыбнулась У Чжэнь. — Я собиралась водить тебя по фонарям всю ночь. В Юйчжу всегда можно пойти, какая песня и пляска сравнится с тем, как смотреть фонари вдвоём с мужем?
Сказала она так, но в Юйчжу именно У Чжэнь и Император смотрели с большим интересом, громко одобряли и щедро награждали. Как только цветочная лодочка подплывала к их ложу, эти двое уже сыпали монетами; то голос похвалят, то игру на арфе. Если бы кто-то посмотрел на них со стороны, то решили бы, что они и в самом деле близкие по крови: настолько одинаковы были их манеры и вкус.
Императрица смотрела на эту парочку с видом человека, у которого болят глаза, и отводила взгляд.
Во время передышки У Чжэнь вышла; вскоре к ней присоединилась принцесса Юаньчжэнь.
— Тётушка, я уж думала, ты не заметишь моих знаков! — сказала принцесса.
У Чжэнь потерла лоб:
— Ты моргала так часто, что у меня глаз задергался. Говори, что случилось? Только не говори, что твой дух камелии опять в беде.
— Ничуть! С ним всё прекрасно! — фыркнула принцесса. — Дело в другом: мама с другими госпожами подыскивают мне мужа-принца.
— Уже выбрали? — приподняла бровь У Чжэнь.
Принцесса кивнула:
— Выбрали. Прошлогоднего чемпиона, кажется, по имени Пэй Цзинсюань.
У Чжэнь припомнила: молодой даровитый, из простого рода. Один ее знакомый юноша был страшно недоволен этим чемпионом. На охоте как-то уже обсуждали этого Пэй: беден, приехал в столицу и дома снять не может, приютился в обветшалом храме.
— И чего ты хочешь от меня? Сразу скажу: убрать без следов не возьмусь, — хмыкнула У Чжэнь.
Принцесса невинно моргнула:
— Куда уж ради такого убивать! Шутки у тебя… Я с папой уже договорилась: он разрешил не выходить за него.
— Странно, — удивилась У Чжэнь. — Хотя государь у нас свободен в нравах, как ты его склонила?
Принцесса рассмеялась:
— Я сказала: «Я единственная принцесса нашего двора, достойна самого знатного мужа. А самый знатный мужчина на свете папа; второй по знатности брат. Кто же все прочие, чтобы мне их навязывать? Папа, неужто ты хочешь, чтобы дочь унижалась перед обычными мужчинами?»
Она коснулась шпильки с белой камелией:
— Мне не нужен обычный мужчина. У меня уже есть лучший.
