Рядом с Восточным рынком, в квартале Сюанъян, недавно поселилась семья по фамилии Бай. В их доме десятки слуг и приказчиков, а хозяевами были брат с сестрой; говорили, что они переселились в Чанъань из Цюйчжоу. Едва приехав, они купили в Сюанъян особняк, про который шептались, будто там обитали приведения. Но всего за несколько дней дом со вкусом привели в безупречный порядок. Красота брата и сестры из дома Бай, приводила в восхищение всех, кто их видел.
Господин Бай был прекрасен лицом, обходителен и лих, да к тому же щедр и широк в тратах. Очень скоро он пробился в круг столичных богачей и знати и успел наделать немало шума.
Когда в Министерстве правосудия заговорили о господине Бай, Мэй Чжуюй не придал этому значения. Но стоило ему столкнуться с тем самым знаменитым господином Бай, да ещё увидать его рядом с У Чжэнь, как в душе поднялись тревога и раздражение.
Конечно, дело было не в ревности к улыбкам жены с незнакомцем. Просто он с первого взгляда распознал в господине Бай лисьего духа. Нечисть бывает разной, но такие людям вредят чаще всего; к тому же лисьи духи даже без злого умысла, сблизившись с человеком, тянут из него жизненную силу. Сперва просто валишься с ног, а там и до ущерба для долголетия недалеко.
А господин Бай был с У Чжэнь излишне предупредителен, улыбался обольстительно и всё в нём кричало о недобрых намерениях. Мэй Чжуюй не мог допустить, чтобы он вертелся у неё под боком.
Однако срывать маску посреди улицы было нехорошо, еще ненароком напугаешь жену.
У Чжэнь тем временем вышла купить для своего господина что-нибудь свежее и вкусное и как раз наткнулась на господина Бай. Их род в Чанъане обжился на редкость быстро: лисьи духи вообще гибки и ловки в обращении, это У Чжэнь знала. Но у этого господина Бай, похоже, возник интерес лично к ней, уж слишком усерден и предупредителен он был, уж слишком участились их случайные встречи.
— Вторая госпожа У хочет взять свежих лакомств? — обратился он к ней. — Я как раз собирался купить сестре кое-каких пирожных, но не разбираюсь в местных сладостях. Не подскажете, что тут лучше?
Поскольку это был не рынок нечисти, он называл её второй госпожой У. Обычное обращение в его устах звучало мягко и тянуще, точно любовный шёпот; глаза же его так и цепляли, недвусмысленно выдавая его мысли.
У Чжэнь лишь лениво скользнула по нему полуулыбкой. «Купить сестре?» — думала она. Другие могли и не знать, но ей-то было известно: никакой сестры у господина Бай нет, он был и братом, и сестрой. У лисьих духов пол не фиксирован, они могут менять его как хотят. Вон и её помощница Ху Цжу тоже лисица, просто ей больше по душе женский облик; а вот господин Бай неразборчив: если понравится женщина он выходит в мужском образе, приглянется мужчина, тогда становится госпожой Бай.
Лисья ветреность вещь врождённая, и У Чжэнь на неё внимания не обращала; но сам лис ей был неинтересен, и постоянные попытки преградить ей путь начинали досаждать.
Вспомнив, впрочем, тот ларец с жемчугами, что они принесли на поклон, У Чжэнь всё же сохранила ему лицо и ответила ровно:
— Я беру сладости для своего господина. Вкусы вашей сестры, боюсь, не те, что у моего мужа. Вам лучше выбирать самому.
Господин Бай знал, что Кошачья госпожа замужем, но как лисам свойственно, когда им кто-то нравился, и им было все равно, женат предмет их интереса или нет. Правда, глаз у него цепкий и за несколько встреч он понял, что Кошачья госпожа к нему ничуть не благоволит. Теперь же, получив прямой отказ, только вздохнул с досадой.
Жаль, очень жаль, У Чжэнь как раз из тех женщин, какие ему нравятся больше всего. Будь её воля, он был бы рад близости в каком угодно облике, мужском или женском. Да и в житейском смысле, свяжись с такой, как У Чжэнь, и в Чанъане жить станет куда легче.
Вздыхая о потерянном, он всё-таки оставил затею с дальнейшим преследованием.
Расставшись с У Чжэнь, лис подумал новую цель. Он подумывал очаровать Змеиную владычицу Лю Тайчжэнь, но, вспомнив её холодность, да ещё и истинный облик — огромная змея, поёжился. В детстве он едва не угодил в пасть змее, и память об этом сидела глубоко, потому он, поколебавшись, отказался и от этой затеи.
«Куда же теперь?» — раздумывал он.
На перекрёстке в квартале Сюанъян он как раз ломал голову, где поискать подходящий объект, как вдруг ощутил, будто его накрыла волна опасности. Он машинально собрался бежать, но не успел: в мгновение ока чья-то длинная сухая рука стальной хваткой сжала ему горло и втянула в пустой переулок.
«Как же так?! Кто в Чанъане под присмотром Кошачьей госпожи и Змеиной владычицы осмелился напасть?» — опешил лис. Но скоро понял, что держал его не демон. Высокий, худой силуэт был человеческим; ни следа демонического духа, наоборот, явственно чувствовалась намеренно показанная даосская чистота.
«Плохи дела. Даос!»
Сдавленный за горло, он невольно сорвался в истинный облик и застонал про себя. Как же он нарвался на такого, кто одним нажимом придавил его силу и сорвал маску! Демонам и даосам трудно ужиться от природы. Господин Бай, конечно, не творил тяжких мерзостей, но даоса всё равно боялся нутром, особенно такого, с ледяным взглядом и который держал его так, что не двинешься, словно вовсе разговоров вести не намерен.
Опомнившись, он поспешил напомнить себе: «Это Чанъань, здесь есть, кому защитить его». Он захрипел, умоляя:
— Даос, пощади! Малый демон не творил бесчестья и людям не вредил. В Чанъань вошёл с разрешения двух владык рынка нечисти!
