Дверь в комнату, что открыл перед ней Сун Ляо, отворилась со скрипом, и из щели посыпалась пыль. Было ясно: здесь уже давно никто не жил. Но именно эту комнату он решил отвести ей.
Мин И не сказала ни слова. Лишь сделала вид, что с интересом разглядывает резьбу на балках потолка, и спокойно вошла внутрь.
А Сун Ляо тут же развернулся и подозвал нескольких охранников с крепкой юань. Указал на дверь:
— Стеречь как зеницу ока. Воду — да, еду — да, но, чтобы и шагу отсюда без моего приказа.
— Есть!
Шэньци — вещь дорогая. Постоянно платить за неё — разориться недолго. Гораздо выгоднее просто оставить мастера артефактов у себя в поместье — пусть кует сколько нужно.
Если будет работать спокойно — ладно. Но если вздумает упрямиться, сопротивляться… ну, тогда и жизни его можно не жалеть. Главное — как только он раздавит род Цянь, можно будет и из юаньшиюаня уйти, хоть в тот же день.
С мрачным огнём в глазах Сун Ляо уверенно зашагал обратно к себе во двор — продолжать притворяться больным.
Теперь, когда мастер артефактов у него в руках, за обычными заказами Сун уже не обращались. Договорённость о двойной плате была растоптана в ту же минуту. Более того, они выслали людей в тот самый двор, где раньше жила Мин И, — ломать, крушить всё подряд. Хотели стереть любые следы её присутствия с лица города.
Синь Юнь стояла у стены сада поместья Сыту, напряжённо прислушиваясь к шуму, доносившемуся со стороны двора Цзинь. Глаза её были широко раскрыты:
— Вот же бессовестный человек!
Сыту Лин поначалу не понял, к чему клонит Мин И. Но после столь резкой реакции со стороны Сун — догадался. Он моргнул и с искренним восхищением произнёс:
— Всё-таки старшая сестра Мин — поразительная женщина. И деньги получила, и справедливости не упустила.
Синь Юнь непонимающе нахмурилась:
— Что вы имеете в виду?
— Ничего, — быстро отмахнулся Сыту Лин. — Ты только побудь пока здесь спокойно. Главное — не мешать сестре Мин.
Синь Юнь надула щёки от обиды:
— Я и не собираюсь мешать! Просто волнуюсь. А вдруг её и правда схватили в поместье Сун?
Раз уж там всё так громко, значит, как раз и схватили…
Сыту Лин хотел было что-то сказать, но передумал и только махнул рукой:
— Всё будет в порядке.
Юань у Сун Ляо не так уж много — и в подмётки не годится Лян Сюаню.
Мин И осталась в поместье Сун наверняка не просто так — скорее всего, ищет доказательства. А раз так, то и он не может бездействовать. Немедля он отдал распоряжение: вместе с Фу Юэ отправиться во внутренние покои и перехватить приказ да сы о наказании Цянь Ли.
Все вокруг словно по команде разлетелись кто куда, и Синь Юнь осталась одна у садовой стены, растерянно вглядываясь в сторону поместья Сун. Стук и грохот, доносившийся оттуда, заставлял сердце тревожно сжиматься. Подумав немного, она решила пойти ко входу и просто посидеть там — ждать, пока Мин И вернётся.
Но Мин И так и не появилась. Зато первым, кого она увидела, был Цзи Боцзай.
Он неспешно вышел из звериной повозки, мрачный, с тяжёлым выражением на лице. На стоящих у ворот девушек с фонарями даже не взглянул — с холодным лицом направился прямо ко входу.
— Господин! — окликнула его Синь Юнь.
Он замер и обернулся — взгляд наткнулся на её тревожное лицо, полное смущения и безысходности.
Наверняка это связано с Мин И, — пронеслось у него в голове. Он холодно хмыкнул. Разве она из тех, кто нуждается в чьей-то защите? Такая женщина и без него справится. Что бы ни случилось — выкрутится.
Он и не собирался вмешиваться. Звал он её? Звал. А она? Не пришла. Так что, если теперь попала в беду — сама виновата.
Сунул руки в рукава, развернулся с показной лёгкостью — и зашагал в сторону поместья Сыту.
— Господин! — в голосе Синь Юнь вспыхнула надежда, когда он подошёл ближе. Она тут же заговорила, волнуясь: — Сестру Мин схватили люди из поместья Сун! Она умеет ковать шэньци… Я боюсь, Сун Ляо может ей навредить!
Шэньци? И Сун Ляо?
Цзи Боцзай нахмурился:
— Так… значит, те самые — «Цзинь во лай ши» и «Лэйтинь ваньцзюнь» — они…
— Их выковала сестра Мин! — поспешно подтвердила Синь Юнь.
— …
Стало ясно. Вот почему в этих шэньци его всегда что-то неуловимо цепляло, что-то до боли знакомое. Это было её. Её работа.
Столько всего она умеет… Почему же тогда позволила использовать себя? Почему не пошла в юаньшиюань сама?
Неужели… из-за него?
Мысли, как буря, захлестнули разум — тяжёлые, порывистые, то погружая его в мрак, то вдруг вспыхивая пониманием. Цзи Боцзай и представить не мог, что в нём может бурлить столько эмоций — будто в небе сменяются то ливень, то солнце, и сам он уже не в силах разобраться.
Он раздражённо махнул рукой, сдержанно, но резко:
— Так чего ты хочешь от меня?
Синь Юнь растерялась. Она и сама не до конца понимала, что сказать, только прошептала:
— Что… что делать… Конечно, нужно спасти Мин И!
— И отвезти её в моё поместье, верно? — он кивнул. — Будет, по-твоему.
Синь Юнь: А?..
Хотя она и не вполне поняла, что именно он имел в виду, Синь Юнь была почти уверена: это не то, о чём она просила.
А Цзи Боцзай тем временем уже широким шагом вернулся в звериную повозку. Голос его стал даже чуть бодрее, чем прежде:
— В поместье Сун.
Не Сю помедлил:
— Наставник Цинь недавно ведь особенно просил вас… не ввязываться в конфликты с Сун Ляо.
— Конфликт? — Цзи Боцзай приподнял бровь. — Какой конфликт? Я лишь исполняю скромное желание одной бедной и беспомощной девушки. Мы, боевые культиваторы, какими бы сильными ни были, не должны забывать, кем были прежде. Главное — не забывать корни. Да, в главном городе тоже много забот… но и простым людям нужно помогать. Поехали.
Не Сю: …
Вот уж не припомню, чтобы наш господин прежде так горел состраданием к народу…
Мин без труда выбралась из охраняемой комнаты, расположенной в боковой части здания. Она с лёгкостью, почти с радостью, прошла по территории поместья, начав поиски.
В сравнении с резиденцией Цзи Боцзая, охрана в поместье Сун была просто смешной. Она чувствовала себя здесь как у себя дома — перемещалась свободно, и вскоре уже держала в руках все учетные книги поместья Сун.
Как и ожидалось, после покупки чиновничьих должностей и нескончаемых «деловых» приёмов, их основные капиталы давно пошли в убыль. Последние годы Суны жили в убыток. Тех серебряных монет, что он отдал ей за шэньци, в документах нигде не значилось. Но ведь это была огромная сумма — ни источника, ни следа. Это уже само по себе говорило о грязной игре.
Сердце у неё похолодело. Если он посмел всучить ей фальшивые серебряные монеты… она обязательно сама явится с Небесной дланью карающей справедливости.
Но, увы, кроме этих сомнительных финансовых записей, в поместье не нашлось ничего, за что можно было бы прижать Сун Ляо по-настоящему. Хотелось обвинить его всерьёз — а пока зацепиться почти не за что.
Она всё ещё обдумывала это, когда вдруг где-то снаружи донёсся голос, приближающийся всё ближе:
— Да кто такой вообще этот Цзи Боцзай? Если прижмёт — сделаешь вид, что умер, и вали всё на него. Хоть он сейчас и на вершине, но если убьёт единственного мастера артефактов — ему тоже мало не покажется!
Мин И вздрогнула и поспешно юркнула за книжный шкаф.
Дверь с лёгким скрипом отворилась. В комнату вошёл тот самый старший господин, которого она уже видела раньше — вместе с Сун Ляо. Тоном увещевания он заговорил:
— С деньгами в поместье совсем туго. Если ты и дальше будешь околачиваться в Главном городе, наш род Сун недолго продержится.
Сун Ляо скривился с нескрываемым раздражением:
— Да если бы тогда я не столкнулся с этим Цзи Боцзаем на отборочном турнире — меня бы не выбили так быстро! Он всё нарочно подстроил! Я обязательно найду способ не только его уесть, но и сделать так, чтобы от него все отвернулись!
Мин И нахмурилась.
На отборочных победы и поражения — обычное дело. Что тут могло быть «нарочно»? Цзи Боцзай, скорее всего, даже не запомнил лица Сун Ляо.
— А тот мастер артефактов, которого ты притащил, ведёт себя как надо?
— Ведёт, — самодовольно усмехнулся Сун Ляо. — Столько времени сидит взаперти — и ни слова поперёк. Я велел спросить, как ему там, так он ответил: «Если есть работа — приказывайте». Жалкий бедняк без рода-племени. Я с такими справлюсь.
— Но это не спешно, — пробормотал старший господин Сун, задумчиво. — Побудь пока в юаньшиюане, раз уж удалось туда попасть. А я выйду — встречу Цзи Боцзая. Не думаю, что он на что-то осмелится.
— Хорошо, — кивнул Сун Ляо, посторонился, пропуская старшего, и на ходу прихватил из лакированной шкатулки на полке несколько серебряных купюр— засунул себе за пазуху и вышел следом.
Когда шаги их окончательно стихли, Мин И выскользнула из-за шкафа, отряхнула и пригладила смятый ею же самой свиток с бухгалтерскими записями, прихватила всё с собой — и ловко, по крышам и стенам, вернулась в ту самую комнату, где её держали.
— Ай-яй-яй, господин Цзи пожаловал — какое счастье для скромной обители, — с нарочитой любезностью распахнул дверь старший господин Сун, поклонился с улыбкой, — Простите, что заставили ждать. Чем обязаны визитом?
