— Сюда вливай юань, потом нажми здесь — бум!
Мин И показывала жестами с полной серьёзностью, и взгляд у неё был по-взрослому строгий.
Но Цзи Боцзай, не зная почему, вдруг рассмеялся — негромко, по-настоящему, даже уголки глаз у него смягчились.
Мин И сразу нахмурилась, глянула на него холодно — и резко провела пальцем по горлу, будто грозя: Будешь отвлекаться — сам себе могилу выроешь.
Он всегда недооценивал значение зала шэньци на турнире Собрания Цинъюнь, даже сейчас — в разгар условной битвы — умудрялся отвлекаться.
На настоящем поле боя за такие вещи не просто расплачивались — погибали, даже не поняв как.
Такую её он видел впервые — сосредоточенную, хищную, с налётом былой злой решимости.
Цзи Боцзай на миг замер, затем убрал с лица усмешку и пошёл рядом с ней, молча.
Он ведь так и не увидел Мин Сяня на поле брани. Потому ему и трудно было до конца связать Мин И и Мин Сяня в одно целое. Но сейчас — в этот короткий миг — ощущение нахлынуло.
Вот она, эта девчонка. Когда-то — герой, державший за собой целый город в пламени.
В груди будто что-то сжалось.
Он посмотрел на её хрупкую, пружинисто-упругую спину и подумал:
— Как она, такая маленькая, вообще выдержала целый Чаоян на плечах?
Они вошли в очередную полосу густого тумана — и тут Цзи Боцзай резко протянул руку и остановил Мин И.
— Тихо. Здесь кто-то есть, — шепнул он.
Луо Цзяоян и остальные насторожились, Мин И мгновенно переместилась ему за спину.
В том месте, где, по её расчётам, должен был быть артефакт высшего уровня, уже кто-то притаился.
Туман клубился так густо, что глаз не различал ни формы, ни движения, но напряжение воздуха, явственно указывало: здесь прячется убийство.
Цзи Боцзай вызвал щит, прикрыл им себя и Мин И. Затем поднял «Хуо шу Янь хуа», прицелился туда, где зловещая энергия ощущалась сильнее всего — и нажал.
Бум!
Выстрел вырвался, как огненный фейерверк, сияющий поток юань разрезал мглу и с грохотом обрушился на песчаное поле.
В тумане кто-то резко рванулся, завихрив воздух.
— Ветер, — тут же среагировал Фань Яо, и, уловив направление, ударил своим «Лэйтинь ваньцзюнь» — удар был сокрушительным, тяжёлым, как гора Тайшань, и прижал песчаную дюну, как ладонь муху.
— Ого, одно лишь грубое силовое давление, — кто-то в тумане усмехнулся.
Следом — щёлкнул артефакт, и несколько призрачных силуэтов взметнулись из песка, бросившись к ним, как тени демонов.
Цзи Боцзай взмахнул клинком, разрубив призрачного врага в клочья. Чу Хэ и Луо Цзяоян тоже ринулись в бой, ныряя в белёсую мглу — теперь в этом тумане развернулся настоящий бой на выживание.
Мин И и оглянуться не успела — как пятеро уже рассыпались в разные стороны, скрывшись в тумане.
Для поля битвы в Чжуюэ подобное — самая страшная ошибка. Здесь нельзя терять контакт с отрядом. Эти люди… по ним видно — опыта маловато.
К счастью, Цзи Боцзай остался на месте.
Как только он уловил, что дыхание товарищей растворилось во мгле, его лицо нахмурилось, и он решительно подхватил Мин И на руки, закинул к себе за спину:
— Держись крепче.
Щиты обоих слились воедино, юань закрутилась вокруг них плотной волной. Мин И даже чувствовала, как его дыхание скользит вдоль её спины — тёплое и сосредоточенное.
Щёки её вспыхнули, и, чтобы скрыть смущение, она буркнула:
— Идите туда, где туман гуще всего. Нас мало, поэтому нужно дождаться, пока остальные команды изрежут друг друга. Только тогда — выйдите к самой яркой луне, чтобы забрать всё нужное.
Цзи Боцзай коротко хмыкнул в знак согласия и, уклоняясь от атак по сторонам, помчался в самое сердце тумана.
Вокруг постепенно стало тише, враждебность рассеялась, над песком повисла тревожная, но странно мирная тишина.
Мин И с облегчением выдохнула и неловко соскочила с его спины:
— Ладно, теперь я расскажу вам, как точно использовать „Хуо шу Янь хуа“…
Цзи Боцзай аккуратно опустил её на землю, одной рукой всё ещё оберегая её спину, а в другой — протянул к ней Хуо шу Янь хуа, только что поднятый божественный артефакт шэньци, сверкавший в сгущённом тумане подобно затухающему светлячку.
Мин И не теряла ни мгновения — вытащила из-за пояса небольшой набор инструментов и тут же принялась за дело. Мягкий звон металла сопровождал её быстрые, точные движения, и она, не отрываясь от механизма, проговорила:
— Это работа павильона Шэ трёхлетней давности. Тогда с её помощью мы одержали победу в зале Шэньци на турнире Собрания Цинъюнь. Но с тех пор новые артефакты словно грибы после дождя — один совершеннее другого. Эта штука уже немного устарела.
Она прищурилась, подкручивая крошечное медное кольцо внутри корпуса, и добавила:
— Я внесла несколько изменений. Запомните, теперь это подходит для ближнего боя.
Туман вокруг был настолько густ, что, чтобы видеть друг друга, им пришлось стоять почти вплотную. Цзи Боцзай смотрел на её ловкие пальцы, скользящие по артефакту, и вдруг негромко сказал:
— Даже если бы ты потеряла всю свою силу, ты всё равно осталась бы выдающимся мастером шэньци. Просто в Чаояне не разглядели настоящую ценность.
Мгновение — и её руки замерли. Мин И опустила взгляд, будто пряча эмоции в полутьме.
— В Чаояне хватало хороших кузнецов шэньци, — тихо ответила она. — Учитель Шэ может и взял меня в ученицы, но он всё же преподавал в Юаньшиюане. Там молодых мастеров не один десяток. Без меня город не обеднел.
Она умолкла. А в её недосказанном «к тому же…» пряталось то, что не нуждалось в словах — слишком личное, слишком горькое.
