— Супруга, — Сань Эр шагнул вперёд и, сложив руки в почтительном поклоне, попытался удержать её, — Цзи Боцзай обладает невероятной силой юань, при всём уважении, не стоит вам лично рисковать собой.
Но супруга Мэн лишь пренебрежительно скривила губы:
— Я его старшая. Более того, я — супруга внутреннего двора. Что он, осмелится поднять руку на меня?
Она презрительно хмыкнула:
— Наложница Янь за столько лет и то не смогла справиться со мной. А он — всего лишь новичок, едва вошедший в круг. Неужели думаешь, он может нанести мне вред?
В самом деле, супруга Мэн чувствовала себя в полной безопасности. При ней всегда были воины с мощной юаньской силой, следом тенью шагал опытный лекарь. Тела её не брала ни отрава, ни клинок. И потому, не сомневаясь ни на мгновение, она с высоко поднятой головой направилась в покои наложницы Янь — поздравлять с днём рождения.
Если бы наложница Янь до сих пор оставалась Сы-хоу, пиршество в её честь непременно устроили бы с размахом, но теперь, будучи в опале, она могла позволить себе лишь скромный обед в тиши Цинъюдянь. К счастью, рядом с ней был Цзи Боцзай — и потому Мин Ли все же лично пришёл поздравить её. Он вручил несколько даров, посидел немного и только потом удалился.
Наложница Янь рассеянно смотрела на блюда перед собой, будто их вкус и аромат были ей чужды. Вздохнув, она негромко спросила у служанки:
— От супруги Мэн всё ещё нет никаких вестей?
Словно в насмешку, стоило этим словам сорваться с губ, как за дверью прозвучал гулкий голос привратника:
— Прибыла супруга!
Сжав зубы, наложница Янь нехотя поднялась, лицо её оставалось безучастным, когда она произнесла нарочито холодное приветствие:
— Какой ветер занёс вас в мои скромные покои?
Супруга Мэн царственно прошла внутрь, высоко подняв голову, с непробиваемым высокомерием во взгляде.
— Всё же ты родила незаурядного сына. С такой важной датой, как день рождения, я не могла не прийти… — голос её был наполнен притворной доброжелательностью, в каждом слове звенела горечь.
Цзи Боцзай шагнул вперёд и почтительно склонился:
— Благодарю вас, супруга.
— О, опусти, не стоит, — отмахнулась она, презрительно изогнув губы. — Представители рода Мэн всегда были людьми великодушными. Умеем прощать и принимать.
Сказала — и села, издав холодный смешок, в котором не было ни капли теплоты.
Наложница Янь не могла скрыть досады — ещё бы! Раньше, когда она сидела на троне Сы-хоу, кто осмелился бы так на неё смотреть? Одним взмахом руки она приказала бы выволочь наглеца вон. Но ныне, утратив влияние, приходилось сносить и такие издевки. Вот уж правда — падшей львице и шавка грозит зубами.
Цзи Боцзай же оставался невозмутим, словно весь этот фарс его не касался. Более того, он даже поддержал слова супруги Мэн:
— Семейство Мэн и впрямь славится добротой. В былые годы, если бы не помощь от людей Мэн в Му Сине, я бы погиб в рабском дворе ещё подростком.
Услышав, что он сам заговорил о прошлом, супруга Мэн приподняла тонкие брови от удивления:
— Ах вот как?
— Да, Мэн Сянь`эр, будучи тогдашней Сы-хоу Му Сина, проявила ко мне сострадание и спасла, когда я был всего лишь простолюдином. Увы, позже её приговорили к смерти, и я так и не успел отплатить ей за спасённую жизнь.
Супруга Мэн слегка нахмурилась. Сянь`эр — добрая? Да та с малых лет отличалась заносчивостью и расчетливостью, ни за что не подала бы руки бедняку. Однако раз Цзи Боцзай сам озвучил такую версию, зачем спорить? Лучше сыграть на руку случаю.
— Вот как… — многозначительно протянула она, — не знала об этом.
— Именно так, — он чуть склонил голову, — потому сегодня должен поднять за вас чашу, в память об этом долге.
Он изящно вскинул рукав, жестом прося позволения.
Супруга Мэн даже не потрудилась взглянуть в его сторону — она высоко держала подбородок, и лишь безучастно протянула руку за спину. Там один из её людей тут же вложил в её ладонь изящный бокал с вином. Только тогда она ответила:
— Прошу.
Наложница Янь нахмурилась, пристально глядя на супругу Мэн. В её голосе сквозила явная досада:
— Раз уж вы настолько опасаетесь меня, то с какой стати вообще пожаловали в мои покои?
Та же лишь лениво усмехнулась, уголки губ изогнулись в снисходительной улыбке:
— Жалящий хвост у осы, не так ли? С чего бы мне не быть осторожной? Тем более ты никогда не терпела моего присутствия.
В этот момент налетел лёгкий вечерний ветерок, колыхнув занавеси. Почувствовав странную напряжённость в воздухе, телохранители супруги Мэн почти одновременно положили руки на рукояти мечей — инстинктивно, слаженно, будто ждали приказа.
Супруга Мэн бросила на них взгляд исподлобья и с насмешкой хмыкнула:
— Что я и говорила. Всё те же старые уловки. Или ты и впрямь уверена, что твои теневые стражи сумеют совладать с моими четырьмя воинами с силой юань фиолетового уровня?
Но едва стих её голос, как воздух вдруг рассёк резкий свист — вспышка белоснежной юаньской силы, окружавшая летящий артефакт, прорвала пространство и со страшной силой вонзилась в шею одного из телохранителей.
Щит не спас. Оружие прошило плоть, как ткань. Кровь брызнула фонтаном, обагрив край стола и… капнула в стоящий перед супругой Мэн бокал с вином.
Алые нити расползлись в янтарной жидкости, словно змеящиеся прожилки в хризолите, и в зловещей тишине медленно растворились в пьянящем аромате.
