Вечером Цзян Му всё-таки пришла на ужин, который устроил Гу Чжицзе. Но в этот раз она была не одна. С ней был Цзинь Чао. Ужинали они у подножия горы, недалеко от места, где жили.
Это был первый раз, когда Цзинь Чао оказался в кругу людей рядом с Цзян Му, и первый раз, когда она привела мужчину на такую встречу. Как только они вошли, все взгляды сразу же сосредоточились на нём.
Цзинь Чао держался спокойно, с улыбкой здороваясь со всеми. Гу Чжицзе поднялся и сказал:
— Садитесь сюда.
Цзинь Чао снял пальто и повесил его в углу отдельной комнаты. Гу Чжицзе тут же поддразнил Цзян Му:
— Теперь понятно, почему тебе не приглянулся Тоас. Такой красавец-бывший?
— Нынешний, — поправила его Цзян Му.
Гу Чжицзе на мгновение опешил, а потом расхохотался и, повернувшись к подошедшему Цзинь Чао, сказал:
— Этот ужин должен быть за твой счёт. Ты увёл девушку, о которой мечтала половина наших парней.
Цзян Му обернулась, встретилась с его улыбающимся взглядом и вдруг смутилась.
Цзинь Чао сел рядом с ней и серьёзно ответил:
— Действительно, я угощаю. Ешьте без стеснения.
Все рассмеялись, подняли бокалы, поздравляя их, и начали спрашивать, когда смогут выпить на их свадьбе.
Гу Чжицзе попытался сгладить ситуацию:
— Днём я их видел, они ещё даже официально не встречались, а вы уже за свадебными сладостями пришли. Не рановато?
С этими словами он поднял бокал и посмотрел на них:
— Так когда пить будем?
— У меня тонкая кожа, пощадите меня, — взмолилась Цзян Му.
Цзинь Чао сдержанно улыбнулся и сказал:
— Я постараюсь как можно раньше.
Цзян Му дёрнула его за рукав:
— Ты вообще умеешь пить? Пей поменьше.
— Сегодня особый день, — тихо ответил он.
Эти четыре слова сделали её сердце мягким, словно уложенным на вату.
Коллега по группе Чжан Юй спросил:
— Сяо Цзян, когда ты сдавала первый экзамен по вождению?
— Уже сдала, теперь учусь второму этапу.
— Неплохо ты разогналась. Ты вообще когда успеваешь тренироваться?
— Выкраиваю время.
Цзинь Чао бросил на неё взгляд. Заметив, что он почти не ест, Цзян Му вдруг спросила:
— Ты ведь не можешь есть хого?
— Похоже, я тебя тогда сильно напугал. Всё не так строго, — беспомощно сказал он.
— Всё равно потом я тебе отдельно что-нибудь приготовлю, — тихо добавила она.
Позже разговор зашёл о работе. Цзинь Чао спокойно слушал, время от времени очищая для неё креветки или опуская мясо в бульон. За годы за рулём он повидал самых разных людей, так что легко поддерживал разговор и с её коллегами. Впечатление он произвёл хорошее.
Под конец он ненадолго вышел. Когда Гу Чжицзе пошёл расплачиваться, оказалось, что счёт уже оплачен. Он похлопал Цзинь Чао по плечу:
— Я же шутил, а ты всерьёз заплатил.
Потом сказал Цзян Му:
— Твой парень слишком вежливый. В следующий раз я угощаю вас отдельно.
Попрощавшись, они пошли домой. Цзян Му была легко одета: днём было тепло и приятно. Но стоило выйти из ресторана, как подул ветер, пошёл мелкий дождь, и её начало знобить. Цзинь Чао распахнул пальто и просто завернул её в объятия. Его тепло мгновенно окутало её, и она, прищурившись, подняла голову и улыбнулась:
— Чао-Чао.
— М? — тихо откликнулся он, глядя на неё с нежностью.
Капли дождя попали ей в глаза, и он полностью укутал её в пальто. Было тепло, сухо, только дороги не видно, лишь их синхронные шаги под полами пальто.
— Я могу идти только за тобой. Ты меня не продашь? — смеясь, спросила она.
— Вполне возможно, — ответил он.
Когда он наконец выпустил её из пальто, они уже были у него дома. Она почти не промокла, а вот его волосы и пальто были влажными.
— Быстрее переоденься, — поторопила она.
Он ушёл в ванную. Цзян Му поиграла на ковре с Молнией. Слушая шум воды, она заметила приоткрытую дверь спальни и, поколебавшись, подошла.
Когда она тихо открыла дверь, свет автоматически загорелся. Большая кровать с аккуратным светло-серым бельём, ничего лишнего. Но, повернув голову, она застыла.
У изножья кровати стояла огромная стеклянная витрина с гигантской моделью космического комплекса LEGO: стартовый центр, пункт управления, космонавты и ракета с надписью «Китайская космонавтика».
Тысячи деталей. Огромная. Она прикрыла рот рукой. Воспоминания нахлынули, сердце переполнилось.
За спиной послышались шаги. Цзинь Чао остановился в дверях.
— Сколько ты её собирал? — спросила она, глаза увлажнились.
— Если считать оба раза, очень долго.
— Оба?
— По дороге она развалилась. А потом я собирал без инструкции. Было тяжело.
О первом разе он не сказал. Тогда она только уехала за границу, он был в инвалидной коляске, без надежд на будущее. Эта модель стала его единственной целью, удержавшей его от пустоты.
Когда ракета с надписью «Китайская космонавтика» встала на стартовую площадку, было утро. Он смотрел на неё и представлял, как спустя годы Му-Му войдёт в эту сферу. Тогда он впервые по-настоящему захотел снова встать на ноги.
Цзян Му подошла ближе, коснулась деталей. Они когда-то обещали собрать её вместе. Казалось, времени впереди бесконечно много.
Он обнял её сзади:
— Кто такой Тоас?
— Наш известный гений, австрало-француз, — с гордостью сказала она.
— Он за тобой ухаживал?
— Да. Я же говорила, за мной многие бегали.
Он сжал её подбородок:
— Смело.
— Ты сам говорил, чтобы я больше общалась с мужчинами.
— Этим делиться не надо, спасибо.
— Эта модель может здесь жить, а я нет?
— Завтра помогу тебе переехать.
— Тогда я пойду. До завтра.
— Счастливого пути, — улыбнулся он, не отпуская её.
Он легко притянул её к себе, поцеловал, подхватил и уложил на кровать.
— Сможешь уйти?
Она проиграла. Но Молния сидел рядом и лизал ей руку. Она покраснела и вырвалась:
— У меня нет одежды.
Он дал ей хлопковую пижаму и смотрел так, что она вся покраснела. Му-Му сбежала в ванную.
Она понимала, что означает остаться. Она уже не боялась и лишь ждала.
Когда она вышла, он отложил планшет:
— В наказание стоишь?
В доме было тепло. Она вышла в его рубашке, без штанов. Цзян Му хотела лечь на диван:
— Мне спать там?
Он молчал и приказал Молнии:
— Закрой дверь.
Пёс закрыл дверь и остался снаружи.
Она легла на кровать и увидела протез. Впервые. Её притянули ближе.
— Можно… посмотреть?
— Некрасиво.
— Ты всю жизнь собираешься носить штаны?
Он помолчал. Она спряталась под одеяло, осторожно приподняла штанину… Её остановили.
— Что ты делаешь?
— Хочу посмотреть.
— Не можешь быть послушной?
— Не могу.
Он сам помог. Она спряталась под одеяло. Воспоминания о его сильных ногах жгли сердце. Она свернулась, не решаясь смотреть.
Её волосы касались его кожи. Он сдерживался. Но дыхание под одеялом было слишком опасным.
Он притянул её к себе. Свет стал мягким. Поцелуи стерли её боль. Она теряла контроль.
— Готова дать урок, маленькая мастерица любви?
Она растерялась. Его прикосновения сделали её беспомощной. Он замедлился:
— Му-Му, открой глаза. Ты же говорила, что встречалась со многими?
— Да… но если кто-то просто касался моей руки, мне казалось, что я тебя предаю…
— Глупышка.
— Ты не устанешь? Может, я?..
Он сорвал с неё одежду. Его взгляд был полон желания.
— Ты можешь?
— Я могу… попробовать. Такое бывает только раз. Женщина не должна быть ведущей.
После этого тело перестало быть её. Всё расплылось. Когда боль прорезала ощущения, она инстинктивно сжалась.
Он держал её за талию, снова и снова шепча:
— Му-Му, расслабься… будь умницей…
