После целого дня за рулём Цзян Му устало уткнулась в грудь Цзинь Чао и не хотела выбираться из его объятий. Он обнял её и спросил:
— Пойдём ещё за продуктами?
Цзян Му взглянула на солнце:
— Пойдём.
Она считала, что Цзинь Чао лучше питаться домашней едой, поэтому, как бы ни устала, всё равно настояла на том, чтобы сходить на рынок. Правда, после долгого обхода прилавков сэкономить им почти ничего не удалось.
Возвращаясь с покупками, они проходили мимо кофейни. Цзинь Чао потянул её за руку:
— Зайдём на минутку.
Колокольчик на двери звякнул, и Сяо Кэ, подняв голову, уже начала привычное:
— Добро пожаловать… — но, увидев хозяина и госпожу Цзян, осеклась и улыбнулась:
— Сегодня народу много, управляющая сказала, что акцию можно повторить.
Цзинь Чао задумался на миг:
— На следующей неделе найду время, обсудим с ней.
Сяо Кэ хотела было поздороваться с Цзян Му, но взгляд её упал на сцепленные руки пары, потом на пакеты с овощами, и её выражение лица изменилось: будто она внезапно узнала страшную тайну.
— Госпожа Цзян, вы в последнее время редко заходите? — пробормотала она.
— Учусь вождению, времени нет, — ответила Цзян Му.
Цзинь Чао прищурился:
— Госпожа Цзян?
Гу Тао, стоявший рядом, едва сдерживал улыбку. Он уже догадывался о многом, когда видел, как они переезжали.
— Хозяйка, может, кофе? — поддел он.
— Не нужно, — ответил за неё Цзинь Чао. — Мы домой ужинать, просто зашли на минуту.
Он провёл Цзян Му за стойку, коротко показал, где лежат отчёты и как смотреть выручку. Он боялся, что она проголодалась, поэтому не стал вдаваться в подробности, объяснил в двух словах и увёл.
На улице Цзян Му спросила:
— Зачем ты мне всё это рассказываешь?
— Это ведь твоя кофейня, — серьёзно ответил он. — Нехорошо не знать, как идут дела.
— С каких это пор она моя?
Цзинь Чао усмехнулся:
— А ты думаешь, я просто так открыл кафе, ради забавы?
— Говорят, первые два года оно работало в убыток?
— В чужом деле всегда как в тумане, — спокойно сказал он. — Ошибался, но не бросил.
— Почему же продолжал вкладывать деньги?
Цзинь Чао посмотрел на неё:
— Когда-то одна наивная девчонка предложила мне открыть кофейню. А я человек упрямый: если уж пошёл дорогой, то дойду до конца. Даже если однажды закрою, то не из-за неумения вести дела.
Цзян Му рассмеялась:
— Упрямый, говоришь? Если бы ты был таким честным, зачем в выпускном классе прижал меня к стене?
— Я? Когда это? — удивился он.
— В автосервисе. Ты выгнал меня, сказал, что мне не стоит к тебе бегать, и спросил, не хочу ли я с тобой чего-то большего.
Цзинь Чао прищурился, вспоминая, и тихо протянул:
— Ах, то… Просто спросил. — Потом он скользнул по ней взглядом. — Что, попал в точку?
Цзян Му, конечно, не призналась бы, как тогда растерялась. С того дня её чувства к нему начали меняться тихо, незаметно. Даже во сне ей мерещились его горячие глаза и насмешливый голос. Но о таких девичьих глупостях она решила молчать.
Когда они ушли, Сяо Кэ зажала рот ладонью, глаза её округлились:
— Так они вместе?!
Гу Тао невозмутимо ответил:
— На День святого Валентина мы спрашивали босса, есть ли у него девушка. Он сказал, есть, но не рядом. Теперь думаю, речь шла о хозяйке.
Сяо Кэ вспомнила, как Молния радовался при виде Цзян Му, и ей всё стало ясно.
Хотя Цзян Му устала после занятий, она всё же решила приготовить ужин для Цзинь Чао. После еды приняла душ и почти сразу забралась в постель. Цзинь Чао хотел было обсудить с ней вождение, но, видя, как она устала, не стал тревожить. Цзян Му перевернулась и устроилась у него на груди.
— Завтра я уезжаю в командировку, — сказал он.
— Угу…
— Не забудь зарегистрировать пропуск у управляющего, иначе не войдёшь.
— Угу…
— Если что, звони. Вернусь послезавтра вечером.
— Угу…
Он слушал её сонные ответы, похожие на мурлыканье, и тихо добавил:
— Когда получишь права, будет награда.
На это она уже не ответила.
Переехав к Цзинь Чао, Цзян Му ещё не привыкла к новому распорядку. В понедельник утром она долго собиралась, пока он не напомнил:
— Если не выйдешь сейчас, опоздаешь.
Она, держа туфли на каблуках, бросилась к двери.
— В метро на шпильках? — нахмурился он.
— Сегодня важное совещание, нужно выглядеть официально.
Она уже тянулась к ручке, когда он остановил:
— Подожди.
Он подал ей стакан горячего молока:
— Сяо Вэнь ждёт внизу, отвезёт тебя. По кольцевой будет быстрее.
— Но ты ведь сам сейчас уезжаешь? — удивилась она.
Цзинь Чао поправил ей воротник и, притянув ближе, сказал:
— Ничего, выеду чуть позже, соберу вещи. Иди.
Он поцеловал её, но, вспомнив, что два дня не увидит, не удержался. Его поцелуй стал глубоким, настойчивым. Цзян Му, ещё не успев опомниться, прижалась к двери, дыхание её сбилось.
— Чао-Чао… — выдохнула она.
Это имя вернуло ему самообладание. Он взглянул на часы, открыл дверь и проводил её до лифта.
Ей казалось, что расставание на два дня — пустяк, но после его поцелуя ей стало жаль уходить. Уже стоя в лифте, она всё ещё держала его за руку и, глядя с упрёком, прошептала:
— Плохой ты.
Он улыбнулся:
— Может, не пойдёшь на работу?
— А ты меня прокормишь?
— Почему бы и нет.
— Я современная независимая женщина, — фыркнула она. — Не собираюсь жить за счёт мужчины. Пока!
Цзинь Чао проводил взглядом её фигуру, но взгляд его невольно скользнул ниже, и, когда Цзян Му заметила это, двери лифта уже закрылись. Она бессильно опустила руки, а он, глядя на отражение в металле, невольно улыбнулся.
Сяо Вэнь уже знал адрес её офиса. Цзинь Чао заранее отправил. Пока машина ехала, Цзян Му, потягивая молоко, спросила:
— Далеко вам ехать в командировку?
— Недалеко, часа два с половиной, — ответил он.
Потом вдруг спросил:
— А ребёнку-то сколько лет? Уже в сад ходит?
— Что? — не поняла она.
— Ну, ребёнок же с вами вернулся из-за границы?
Цзян Му насторожилась:
— Это тебе Цзинь Чао сказал?
— На одном ужине упомянул, — кивнул тот. — Все знают, у инженера Цзиня жена с ребёнком живут за границей. Говорил, малыш ленивый, любит поваляться в постели. Хороший характер, не то что у моей сестры. Её дочь встаёт в пять утра, всем спать не даёт.
Цзян Му молчала, лицо её темнело.
— Правда, — продолжал Сяо Вэнь, — и ваша, говорят, привередливая в еде. Моя племянница такая же, пришлось водить к массажисту, чтоб желудок укрепить.
«Сам ты с больным желудком», — мрачно подумала Цзян Му.
Выйдя из машины, она сразу написала Цзинь Чао:
Жена? Ребёнок? У тебя, оказывается, богатая биография.
Ответ пришёл быстро. Просто один улыбающийся смайлик.
Вечером, возвращаясь домой, она снова вспомнила утренний разговор. Ни объяснения, ни оправдания. Как это, быть у него и дочерью, и матерью одновременно? Что он там наговорил людям?
Она набрала сообщение:
Твоя ленивая и привередливая малышка злится. Не хочешь объясниться?
Ответ пришёл короткий:
Занят. Позже.
Цзян Му убрала телефон и не стала мешать. Вернувшись, она зарегистрировала пропуск, поиграла с Молнией, покормила его, поужинала и вышла с ним на прогулку.
Позже, после душа, она легла в кровать. Прошло всего два дня, а ей уже было непривычно спать одной. Она лежала, глядя на экран телефона, потом устала и задремала.
Неизвестно, сколько прошло времени, когда она вдруг ощутила тёплое дыхание у лица. Полусонная, она почувствовала, как кто-то обнимает её. Цзян Му сонно шевельнулась и тихо простонала. Шёлковая ночная рубашка сползла с плеча, кожа покрылась мурашками, но её тут же согрели горячие ладони.
Она пошевелилась, смутно помня, что Цзинь Чао в командировке, и решила, что это сон. Она послушно потянулась навстречу, будто сама искала его объятий.
Но когда ощущение стало слишком явственным, Цзян Му резко вдохнула и распахнула глаза. Перед ней оказались тёмные, глубокие глаза Цзинь Чао.
— Ты… вернулся? — выдохнула она.
Он притянул её ближе, его дыхание стало тяжёлым:
— Слышал, одна малышка обиделась. Пришёл утешить.
Он говорил, не останавливаясь. Цзян Му выгнулась, едва сдерживая стон:
— Так… не утешают!
Он поймал её руки и прижал их над её головой:
— А как надо? Так? Или вот так?
Каждый вопрос сопровождался новым движением, и волна наслаждения смела её остатки воли.
Когда всё стихло, Цзинь Чао держал её в объятиях. Цзян Му, обессиленная, била его кулаком по груди, без силы, как пушинка. Он, опершись на локоть, смотрел на неё с улыбкой, в которой было и нежность, и лукавство:
— Кажется, не успокоил. Может, попробовать ещё раз?
Она спрятала лицо у него на груди:
— Говори.
— Что говорить? — прикинулся он.
Цзян Му подняла глаза, полные мягкого света. Щёки её всё ещё пылали, как лепестки персика.
Он не стал дразнить дальше и коснулся её носа:
— Есть одна коллега, инженер-дизайнер. Несколько раз пересекались по работе. Видимо, решила проявить заботу о «человеке с ограничениями» и перевелась ко мне в проект. Начала намекать. Я испугался, что будет навязчива, вот и пустил слух, будто у меня жена и ребёнок.
— Если бы ты меня не измотал, я бы, может, и поверила, — буркнула она.
Он шепнул у самого уха:
— Проверено опытом: мой маленький братец поднимается только ради тебя.
Цзян Му не могла поверить, что этот человек — тот самый строгий Цзинь Чао, который когда-то отчитывал её за поцелуй с карточкой Конана и твердил, что нужно думать о будущем.
Теперь же он баловал её без меры. Раньше его снисходительность имела границы, а теперь нет.
Когда она спросила, почему, он ответил серьёзно:
— Тогда ты ещё формировалась, я был старше, должен был быть примером. А теперь ты взрослая, самостоятельная. Зачем мне быть строгим?
— Не говори как чиновник, — усмехнулась она.
— Просто не могу устоять перед тобой, когда ты в постели, — признался он.
Они жили под одной крышей девять лет в детстве, но только теперь узнали настоящую близость. Днём Цзян Му звонила ему во время перерыва, вечером они ужинали вместе, гуляли с Молнией, обсуждали дела кофейни. Когда Цзинь Чао уезжал, она ждала его дома, а он, как бы ни устал, возвращался в ту же ночь. Он не мог уснуть, зная, что она одна.
Цзян Му, прежде боявшаяся кухни, теперь увлеклась готовкой. Скачала несколько приложений с рецептами. Она экспериментировала, стараясь кормить его вкусно и полезно. За два месяца совместной жизни сдержанный Цзинь Чао заметно повеселел.
К концу года её ожидали две радости. Во‑первых, она получила уведомление о зачислении в шта. Наконец-то она стала настоящим астрономом. Во‑вторых, она сдала все экзамены и получила водительские права. Маленькая книжечка далась ей с трудом, но радость была безмерной.
В тот день, выйдя из автоинспекции, она позвонила Цзинь Чао:
— Где ты?
Он сразу понял по её голосу, что экзамен сдан, и улыбнулся:
— В университете.
— Можно к тебе? Ты же обещал награду!
— Думал, забудешь.
— У меня отличная память!
— Тогда приезжай, жду.
Цзян Му поймала такси. Впервые она ехала в университет Цзинь Чао. Кампус встретил её знакомой атмосферой.
Она нашла здание аспирантуры, позвонила ему. Он сказал, что занят, и сказал, чтобы она подождала в аудитории.
Через стекло она увидела его: в тёмно-зелёном свитере, за столом, окружённый коллегами. Они что-то обсуждали и спорили. Девушка с короткими волосами принесла кофе, поставила перед ним и уселась рядом.
Цзян Му нахмурилась. Три мужчины — и кофе покупает только она? Да ещё так близко сидит, будто вот-вот коснётся его плеча.
Видимо, её взгляд почувствовал Цзинь Чао. Его рука с ручкой замерла, он повернулся к окну и, увидев её под цветущей грушей, улыбнулся.
Коллеги тоже посмотрели в ту сторону, и Цзян Му, смутившись, сделала вид, что рассматривает небо.
Через минуту он вышел.
— Покажи права, — сказал он, подходя.
— Не покажу, — фыркнула она. — Только если обнимешь.
Он тихо рассмеялся:
— Здесь, в университете?
— А что, у вас запрещены романы?
Он не ответил, просто обнял её и прошептал:
— Что-то ты сегодня странная.
— В каком смысле?
— По телефону смеялась, а сейчас… — начал он, но тут подошли коллеги.
— Это твоя девушка? — спросил один.
Цзян Му поспешно выскользнула из его рук, но он всё равно держал её за талию.
— Да, — спокойно сказал он. — Работает много, редко выбирается. Как-нибудь познакомлю вас поближе.
— А мы думали, тебе нравятся коротковолосые, — поддел другой.
— Раньше — да, — усмехнулся Цзинь Чао. — Теперь она отрастила волосы, пришлось изменить вкус.
Все засмеялись. Цзян Му бросила взгляд на ту самую девушку, та отвела глаза.
Когда они остались вдвоём, Цзян Му сказала:
— Эта коротко стриженная явно к тебе неравнодушна.
— И что? — спокойно ответил он.
— Кофе покупает только тебе.
Он щёлкнул её по талии:
— Мы обсуждали проект по гидромеханике, она просто принесла всем кофе. Я свой даже не пил. У нас дома кофе лучше.
Цзян Му рассмеялась, и он, воспользовавшись моментом, быстро поцеловал её.
— Осторожнее, — шепнула она. — Всё-таки университет.
— У нас нет запрета на любовь, — невозмутимо ответил он.
Она достала из сумки новенькие права:
— Вот, смотри.
Он открыл, увидел её фото и улыбнулся.
— Ну как? — спросила она. — Новенькие?
— Что за вопрос.
Она аккуратно убрала документ в сумку:
— С этого дня я — водитель. А теперь… где мой подарок?
— Не спеши, — сказал он. — Сначала домой.
— Ты спрятал его там?
Он лишь улыбнулся.
Всю дорогу она пыталась выведать тайну, но он молчал. Лишь в лифте, вместо восьмого этажа, он нажал кнопку подземного уровня.
— Куда мы? — удивилась она.
Он вывел её к парковке, где под серебристым чехлом стояла машина.
— Видишь номер на заднем месте? Знаешь, чей это паркинг?
— Твой?
— Наш, — поправил он.
— Тогда эта машина…
Он снял чехол. Перед ней блеснула белая, совсем новая C260.
— Это твоя награда, — сказал он. — Садись, попробуй.
Цзян Му, хоть и не разбиралась в машинах, узнала эмблему.
— Это… наша? — прошептала она.
— Твоя, — улыбнулся он.
Она села за руль, всё ещё не веря.
— Сколько она стоит? Я боюсь даже тронуться.
— Старайся не врезаться, — спокойно сказал он. — А если уж придётся, только не в людей.
Она нервно сглотнула. Пять минут она сидела, не решаясь нажать на газ.
— Где твоя уверенность, когда ты хвасталась правами? — поддел он. — Думаешь, их выдают для коллекции?
Цзян Му глубоко вдохнула, осторожно нажала педаль и медленно вывела машину из гаража.
Это была её первая настоящая поездка. Каждая кошка на дороге казалась угрозой. Она жала на тормоз при малейшем движении.
— Газу, — сказал Цзинь Чао. — Вон чёрная собака уже обогнала нас.
— Не могу, нога сводит.
Он только вздохнул.
Проехав несколько пустых улиц, она немного расслабилась.
— Куда теперь? — спросила.
Он открыл навигатор:
— Сюда. Следуй маршруту.
И машина мягко покатилась вперёд, унося их в вечер, где начиналась новая глава их общей дороги.
