Цзян Му подозревала, что Цзинь Чао за спиной у Цзинь Цяна занимается чем‑то противозаконным. Если бы это касалось лишь его самого, она, быть может, и промолчала бы, но теперь дело грозило человеческой жизнью, и оставаться в стороне она не могла.
К счастью, вскоре ей удалось нащупать слабое место — того самого «начальника», о котором упоминал Пань Кай. Раз Цзинь Чао специально приходил в старшую школу, чтобы встретиться с этим человеком, значит, тот наверняка что‑то знает. Однако сколько ни караулила Цзян Му, поймать его так и не удалось.
Чжан Фань — так звали этого «начальника» — вечно опаздывал, уходил раньше всех и после уроков прятался в мужском туалете. Что ж, звание «начальника» он оправдывал — усердный, не подкопаешься. Цзян Му, разумеется, не могла ворваться туда следом, и так прошло несколько дней.
Ученики выпускного класса по субботам тоже должны были приходить в школу, зато по пятницам у них не было вечерних занятий. В тот день Цзян Му заранее собрала вещи и, едва прозвенел звонок, направилась прямо к первому классу. Удача улыбнулась ей: как раз в этот момент Чжан Фань, размахивая руками, выходил из аудитории.
— Чжан Фань! — окликнула она.
Он огляделся, не понимая, кто зовёт. Цзян Му, прячась за колонной, повторила:
— Здесь.
Чжан Фань обернулся на голос и сразу узнал девушку, ту самую, что тогда сидела в машине у «брата с вином». Его лицо смягчилось:
— А, это ты.
Цзян Му вышла из‑за колонны и спросила:
— Ты ведь знаком с Цзинь… то есть, с братом Цзинь Чао, верно?
— А что?
— Я видела, как ты его искал. Вы близко знакомы?
Ответ Чжан Фаня удивил её:
— Да нет, я его впервые тогда увидел. Просто мой брат часто о нём говорил.
— Твой брат? — уточнила Цзян Му.
— Они с ним учились в одном классе в старшей школе. А ты ему кто?
Цзян Му вспомнила, как Цзинь Чао предупреждал её, что в школе у него дурная репутация, и просил не говорить, будто они знакомы. Она помедлила и ответила:
— Я снимаю комнату в его доме. Кстати, что ты тогда ему передал?
Задавая этот вопрос, она сама почувствовала тревогу, вдруг речь идёт о чём‑то опасном. Но Чжан Фань без тени смущения сказал:
— Чертёж. Брат попросил отдать его брату Цзинь Чао.
— Чертёж? Какой ещё чертёж? — удивилась она.
— Откуда мне знать? — усмехнулся он. — Я и графики‑то по математике не понимаю, какие уж тут чертежи.
Цзян Му опустила взгляд, мысли путались. Через мгновение она снова подняла глаза:
— У тебя сейчас дела есть?
— Договорился с ребятами в интернет‑клуб пойти. А что?
Она быстро произнесла заранее заготовленную фразу:
— Мне нужно найти брата Цзинь Чао. Ты знаешь, где он бывает?
— В мастерской, наверное. Позвони ему.
— Звонила, не отвечает. Может, проводишь меня? Я не знаю, где это.
Чжан Фань не стал задумываться:
— Ладно, поехали.
Они вышли за ворота школы, он остановил такси. Через несколько минут машина притормозила у улицы Тунган. Чжан Фань показал на противоположную сторону:
— Вон там, пошли.
Но Цзян Му резко схватила его за рукав и потянула за собой за белую ясень. Оттуда она молча наблюдала за магазином напротив. Небольшая мастерская с красной вывеской «Автосервис “Фэйчи”» выглядела неприметно. Перед воротами стояли несколько машин, а внутри, под поднятой платформой, виднелись две суетливые фигуры.
Кто‑то крикнул, и из‑под машины, стоящей на подъёмнике, выкатился человек. Цзян Му сразу узнала Цзинь Чао. Он наполовину вылез наружу, что‑то говорил рабочему. Пот струился по его лицу, синий комбинезон был пропитан грязью и маслом, на земле валялись чёрные лужицы и разбросанные детали. В жару он лежал прямо на асфальте, работая под машиной.
Ржавые ворота, облупленные стены, лающая дворняга, полуголые мужчины с сигаретами, перекошенные электроскутеры — вся улица дышала запустением.
Цзян Му смотрела на это, словно не веря глазам. Даже если Цзинь Чао действительно решился на рискованные дела, она не могла представить, что он опустился до такой тяжёлой, грязной работы.
В её памяти брат всегда был чистоплотным: возвращаясь с футбола, первым делом шёл в душ и стирал одежду. Она никогда не видела его неопрятным. Для неё он был словно гордый, светлый избранник неба. Прошли годы, и черты его лица стёрлись в памяти, но запах солнечного тепла, исходивший от него, она помнила отчётливо.
Когда ему было одиннадцать или двенадцать, он уверенно говорил:
— Я стану учёным. Лучше всего — астрономом. Буду изучать тайны Вселенной.
Тогда Цзян Му верила каждому слову. После их разлуки она не раз представляла, каким он стал: может, юристом, врачом, учителем, может, офисным работником, но непременно опрятным, уверенным, с прямой спиной. И вот теперь всё это рушилось на глазах.
Она, пожалуй, должна была догадаться раньше. В тот самый день, когда приехала в Тунган, на белой футболке Цзинь Чао уже было пятно. Он заметил её взгляд и небрежно закатал рукава, будто пряча не только грязь, но и собственную жизнь.
Она спрашивала, чем он занимается, но он всегда уходил от ответа. Ему не хотелось, чтобы она знала правду, и это стало для неё неожиданным открытием.
Чжан Фань, видя, что она всё ещё прячется за деревом, недоумённо сказал:
— Ты чего? Разве не за ним пришла? Вон он.
Цзян Му вдруг пожалела, что пришла. В груди сжалось что‑то тяжёлое, не поддающееся описанию.
— Не пойду. Пошли обратно, — тихо сказала она.
Чжан Фань хмыкнул, хитро прищурился:
— Так вот зачем ты сюда явилась. Просто взглянуть на него? Неужто влюбилась?
— Не говори глупостей, — нахмурилась она.
Он не унимался, дёрнул за лямку её рюкзака:
— Чего стесняешься? Подойди, поздоровайся. Терпеть не могу таких, нравится человек, а сами мнутся.
Цзян Му отступила, вырывая рюкзак:
— Перестань. Я правда ухожу.
Пока они возились, из соседнего зоомагазина вышел высокий худой парень с усами, что уже попадался ей на глаза. Он заметил их и крикнул:
— Чжан Фань!
Тот обернулся.
— Что вы там тянете друг друга? — донёсся голос.
Рабочие у ворот тоже подняли головы. Цзян Му поспешно отвернулась, но Чжан Фань уже выкрикнул:
— Да вот, девушка хотела увидеть брата Цзинь Чао, да стесняется подойти!
Цзян Му замерла, поражённая его бесцеремонностью. Мужчины у мастерской засмеялись.
— Эй, Цзинь Чао, к тебе барышня пришла! — крикнул кто‑то, хлопнув по поднятому на подъёмнике красному «Лавиду».
Цзинь Чао вылез из‑под машины, выпрямился. Его ученик Сяо Ян показал рукой на улицу. Сумерки сгущались, зажглись фонари, и в тот миг, когда он поднял взгляд, свет упал прямо на Цзян Му. Она попыталась спрятаться за ствол, но тонкое дерево не могло укрыть её. Выглядело это почти комично.
Цзинь Чао прищурился, лицо его потемнело, потом он вздохнул и поманил её рукой.
Цзян Му не могла сделать вид, будто не видит. Пришлось ей выйти из‑за дерева. Чжан Фань рядом всё ещё бормотал:
— Видишь, сам зовёт! Чего боишься? Девушке подойти к парню — дело пустяковое.
Она холодно повернулась к нему:
— Тебе никто не говорил, что с закрытым ртом ты похож на Цзинь Чэнъу1?
С этими словами она направилась к мастерской. Все взгляды мужчин обратились к ней. Двое из них — владельцы машин, ещё двое — подмастерья. Все улыбались, и от этого ей стало неловко.
Подойдя ближе, она узнала тех двух учеников. Именно они тогда приходили с Цзинь Чао в школу.
— Привет, сестрёнка, — окликнули они.
Цзян Му неловко махнула рукой и украдкой взглянула на Цзинь Чао. Он стоял у железной бочки, снял перепачканные перчатки и положил их сверху, глядя на неё из‑под тёмных ресниц.
Его взгляд был тяжёлым, почти давящим. Он не спросил, зачем она пришла, но одного этого взгляда хватило, чтобы она почувствовала себя виноватой.
Она шагнула ближе, опустила глаза и тихо сказала:
— Я… просто хотела взять ключ от дома. Сегодня нет вечерних занятий, я боялась, что вы уйдёте в супермаркет…
Она говорила всё тише. Цзинь Чао отступил на шаг, и тогда она заметила, что даже сквозь перчатки руки его были в чёрной пыли, от одежды пахло машинным маслом. Комбинезон был плотный, душный, а он весь в поту. Он нарочно держался на расстоянии.
От этого движения у неё защемило сердце. Голос ослаб, и она умолкла.
Цзинь Чао поднял гаечный ключ и спокойно спросил:
— Ну что, увидела? Разочаровалась?
От этих слов глаза у неё защипало. Она молчала.
— Подожди в стороне, потом поедим, — сказал он и снова принялся за работу.
Цзян Му подумала, что должна уйти. Она повернулась, но дорогу ей преградил тот самый усатый парень с чашкой чая.
— Куда это ты? — улыбнулся он. — Цзинь Чао велел дождаться ужина. Садись, я принесу стул.
Он ловко зашёл в мастерскую, вынес деревянную табуретку и поставил у двери.
— Что, в рюкзаке золото, что ли, не хочешь снять? — поддел он.
Цзян Му неловко сняла рюкзак, обняла его и села.
— Это Сяо Ян, ученик Цзинь Чао, — представил он, указывая на одного из рабочих. — А тот — «Железный Скряга», ни копейки не выпросишь.
Железный Скряга, услышав, метнул в него винт:
— Сам ты транжира, жить не умеешь!
Тот увернулся, смеясь:
— Осторожнее, не зацепи красавицу.
Потом снова повернулся к ней:
— Меня зовут Сань Лай. Запомнила?
— Сань Лай, — кивнула она.
— Сань Лай‑гэ, — поправил он с притворной строгостью.
Железный Скряга хохотнул:
— Знаешь, почему его так зовут? Потому что он вечно «лежит» на чужой территории и ничего не делает!
Пока они обменивались колкостями, Цзян Му смотрела на Цзинь Чао. Он работал сосредоточенно, менял колёса на машине. Хозяин, мужчина постарше, говорил с ним уважительно:
— Цзинь Чао, может, все четыре сразу заменить?
— Не стоит, — ответил тот. — Поменяй местами передние и задние, хватит двух новых.
— Как скажешь, — кивнул хозяин.
Цзян Му молча наблюдала. Тёмно‑синий комбинезон плотно облегал его плечи, он легко поднимал тяжёлые шины, мышцы на руках перекатывались под кожей. Раньше она думала, что он просто занимается спортом, не зная, что эта сила выковалась трудом.
— Кстати, как тебя зовут? — спросил Сань Лай, наклоняясь к ней.
— Цзян Му, — рассеянно ответила она.
Он замер, глядя на неё внимательнее:
— Му, как в «думать о тебе днём и ночью»?
Она кивнула. Сань Лай сделал глоток чая и бросил взгляд на Цзинь Чао, будто что‑то прикинул.
Тот тем временем закончил работу, закурил, перекинулся парой слов с клиентом и проводил его. Когда обернулся, увидел Цзян Му, сидящую в углу. Маленькая табуретка, рюкзак в объятиях, сгорбленные плечи — картина до боли знакомая.
Он вспомнил давний день. Тогда Цзян Инхань не смогла вовремя забрать дочь из школы, и учитель велел девочке подождать в вахтёрской. Старик‑вахтёр потом рассказывал: малышка не садилась, не пила воды, стояла с тяжёлым рюкзаком, покачиваясь от усталости, но не плакала.
Маленькая Цзян Му, первоклассница, бродила по этажам, пока не нашла шестой «третий» класс. Он увидел её, когда выходил после уроков: девочка сидела в углу, обняв рюкзак, глаза красные.
Тогда он и его друзья стали её утешать, шутили, пока она не засмеялась. Всю дорогу домой она держала его за руку, боясь потеряться.
Цзинь Чао вернулся из воспоминаний. Всё вроде бы изменилось, и всё же — нет. Цзян Му снова пришла к нему одна, снова сидела в углу, обняв рюкзак, а рядом болтал Сань Лай.
Он подошёл к ней и сказал:
— Пойдём со мной.
- Такэси Канэсиро (金城武, Jīn Chéngwǔ) — тайваньско-японский актёр и певец, родился 11 октября 1973 года в Тайбэе. Известен своими ролями в фильмах Вонг Кар-вая, Чжан Имоу и других режиссёров, а также участием в проектах, соединивших японскую и китайскую кинематографические традиции. ↩︎
