Повозка, запряжённая лошадьми, плавно катилась по мостовой, увозя домой Сун Мо и Доу Чжао.
Доу Чжао, опершись локтем о борт повозки, с лёгкой улыбкой наблюдала за Сун Мо. В её глазах скрывалась насмешка, искусно переплетённая с нежностью.
Сун Мо почувствовал себя неловко под этим пристальным взглядом и не смог сдержать вопрос:
— Что случилось?
Доу Чжао, моргнув, с той же улыбкой спросила:
— Среди Четырех книг и Пяти канонов ты действительно выбрал для изучения именно «Чуньцю»?
Сун Мо откашлялся и с серьёзным видом ответил:
— Разумеется! «Чуньцю» полон скрытых смыслов и острых суждений. Его чтение полезно для ума и нрава. Особенно мне нравится «Комментарий Цзо» — в нём язык прямой, но глубокий, описания битв возвышенны, слог благороден, а эмоции и ритм переплетаются…
— Замечательно! — воскликнула Доу Чжао, прерывая его восторженную речь. — Мой отец — человек образованный. Хотя по велению престола он, как и Шестой дядя, преподает наследным принцам «Книгу Перемен», его любимая книга — это «Чуньцю». Шестой дядя особенно хорошо разбирается в «Комментариях Цзо», а отец предпочитает «Комментарий Гуляна». Если ты ценишь «Чуньцю», значит, у нас будет о чём поговорить — они точно обрадуются!
Произнося эти слова, она не сводила с него глаз и заметила, как застыло его лицо.
Доу Чжао поспешно отвела взгляд и, слегка приподняв занавеску, спросила:
— Господин, мы, кажется, едем по Северной улице Императорского города?
Сун Мо рассеянно кивнул, но в душе его поселилась горькая усмешка.
Если бы он знал, что всё так обернётся, то сказал бы, что изучает «Срединное учение» — именно этим прославился гун Чжунъи. Но теперь он сам загнал себя в ловушку, решив понравиться будущему тестю.
Если отец Доу Чжао вздумает проверить его знания, то что ему делать? Он ведь даже десятой доли не усвоил! А рядом ещё и дядя — наставник принцев, разве не разоблачат его на месте?
К тому же, с такими любителями канонов всегда найдётся соблазн перекинуться парадной партией — вдруг у тебя и правда достойный соперник.
А разоблачённая показуха раздражает сильнее любого невежества.
Сун Мо рефлекторно провёл ладонью по подбородку.
Нужно срочно что-то придумать. Или, по крайней мере, начать изучать «Чуньцю» всерьёз. Однако учёность — это не то, что можно купить за деньги или нанять мастеров. Даже если так, всё равно потребуется время!
Пока Сун Мо терзался сомнениями, Доу Чжао, заметив его замешательство, едва не рассмеялась. Она с самого начала поняла, что его слова звучат слишком убедительно.
Хотя Сун Мо и был умён, но в его возрасте, несмотря на военную подготовку, умение ездить верхом, стрелять и участие в походах под началом гуна Дина, он не мог серьёзно изучать весь трёхтомник «Чуньцю»! И уж тем более на уровне, который мог бы соответствовать требованиям наставников Императорской Академии.
Очевидно, он пытался угодить её отцу. Но как же теперь ему выкрутиться?
Доу Чжао вдруг вспомнила свою прошлую жизнь, когда она была женой Вэй Тиньюя. Тогда она в полной мере осознала смысл поговорки: «Не спросят, как у тебя на душе, а суп твой первой попробует не свекровь, а золовка». В её сердце поднялась горечь.
Она вновь взглянула на Сун Мо, и её решимость подшучивать над ним исчезла. Указав на уездное управление в Ваньпине, она сменила тему:
— Разве сразу за тем зданием не начинается Шичахай? Я слышала, что сейчас там многие покупают жильё. Пятый дядя когда-то тоже приобрёл там недвижимость и прожил там больше двадцати лет. Но теперь, когда его старшие братья уже завели семьи, в их доме стало тесновато. Пятый дядя звал Шестого переехать к нему, но тот отказался, сославшись на неудобство жить далеко от отца. Пятый дядя тогда лишь неловко отмахнулся от его предложения…
Она улыбнулась и добавила:
— Я вижу, что тебе очень нравится Цзин`эр. Если бы они переехали поближе, расстояние между вами могло бы сократиться.
Сун Мо тоже улыбнулся в ответ.
— С самого детства я завидовал семье моей мамы, ведь у них так много братьев и сестёр. Когда я был маленьким, то просил маму родить мне сестричку, но она только смеялась, иногда до слёз…
Он рассказывал об этом с лёгкой грустью и тёплой ностальгией в голосе.
Однако, решив стать его женой, Доу Чжао твердо вознамерилась узнать, почему гун Сун Ичунь желает смерти собственному сыну. Ведь жизнь с ним будет подобна жизни на вулкане: никогда не знаешь, когда может произойти извержение.
Воспользовавшись удобным моментом, она осторожно спросила:
— Сколько тебе тогда было, господин?
— Примерно два или три года, — с улыбкой ответил Сун Мо. — Я точно не помню, но знаю, что Тяньэнь уже тогда ходил. Госпожа Цзян тогда была ещё нестарой…
— Почему же матушка не родила тебе сестру? — спросила Доу Чжао, делая вид, что просто любопытствует.
Сун Мо немного смутился:
— Позже бабушка отругала меня за это. Она сказала, что дети — это не то, что можно заказать, а дар Будды. Но я всё равно пожертвовал тысячу лянов серебра в Великий храм Сянгого, чтобы у меня появилась сестра.
Доу Чжао не смогла сдержать смеха.
Сун Мо, заерзав, слегка подтолкнул её локтем:
— Эй! Я знаю, это было глупо. Но не смейся так! Неужели у тебя в детстве не было каких-то странных желаний?
— Я вовсе не смеюсь над тобой! — сказала Доу Чжао, всё ещё улыбаясь. — Это действительно интересно. А твоя мама — она ничего не говорила?
Милашки ☺️ спасибо большое за перевод ❤️