Его слова прозвучали как вежливость, но тон был резок, словно нож по стеклу.
Лицо Вэй Тиньюя покраснело. Он хотел что-то сказать, но лишь сглотнул ком в горле.
Старшая госпожа Доу и младшая — от разных матерей. Конечно, у них и «внешний дом» разный…
В глазах окружающих всё это уже было ясно.
Дунпин бо поддержал тост, стараясь сгладить неловкость. Как будто ничего не произошло.
Но Ван Цинхай теперь и сам понял — в словах Суна Мо сквозили холод и отчуждённость.
Вот дьявол… Всё пошло наперекосяк!
Они надеялись, что влияние Суна Мо поможет Вэй Тиньюю достичь успеха, но в итоге только ухудшили его положение.
Зная своего тестя, Ван Цинхай понимал, что даже если Дунпин бо не будет строить козни, он больше не будет оказывать поддержку Вэй Тиньюю.
У него закружилась голова, и он бросил на Вэй Тиньюя предостерегающий взгляд: «Молчи, хотя бы теперь!»
Оставшуюся часть встречи он провёл в тени, не смея произнести ни слова. Он лишь наполнял чашки, подносил вино и следил, чтобы у его тестя и Суна Мо всегда было всё необходимое.
Разговор между Дунпин бо и Сун Мо плавно перешёл к обсуждению пожара в усадьбе гуна Ина.
— Государь уже давно благоволит к гуну Ину, — с улыбкой произнёс Дунпин бо. — А в этот раз — особенно! Одним махом он заменил и главу управы Шуньтянь, и главного командира стражи Пяти городских управ. Неудивительно, что в столице теперь только и говорят о произошедшем, восхищённо прищёлкивая пальцами и восклицая: «Вот это да! Вот так держать!»
Он усмехнулся, облокотившись на подлокотник кресла:
— Поистине, в счастье таится беда, а в беде — благодать! Кто бы мог подумать, что шайка воров, посмевшая забраться в резиденцию гуна Ина, невольно подарит дому такую славу! Никто не ожидал подобного поворота событий. Недавно я встретился с господином Хуаном, и он рассказал мне обо всём. Мы даже посмеялись вместе.
Если бы я не вмешался, эти люди, вероятно, просто обвинили бы в случившемся пару обычных бродяг, и на этом всё бы закончилось.
Сун Мо с лёгкой улыбкой произнёс:
— Вы, уважаемые господа, похоже, думаете так же, как и я.
Он слегка наклонился вперёд, и, хотя его голос был спокоен, в нём ощущалась уверенность, как в остроте меча:
— Я слышал, что те воры были очень хитры и давно уже скрылись из виду. Боюсь, ни управа Шуньтянь, ни стража Пяти городских управ не смогут выполнить приказ Его Величества и поймать преступников в установленный срок. Чтобы не создавать для вас лишних трудностей, мы, по поручению гуна Ина, предлагаем вознаграждение.
Он обвёл взглядом присутствующих:
— Кто сможет указать на местонахождение хотя бы одного вора, получит тысячу лян серебра. За двух — две тысячи, и так далее, без ограничений. А если кто-то поймает одного из них — живым или мёртвым — за тело полагается три тысячи, за живого — пять. А если найдётся тот, кто сможет схватить трёх и более, гун Ин лично поручится за него и представит к службе в военном ведомстве.
— Что скажете?
Тишина повисла, словно пар над чашкой чая.
Он собирается… поднять волну по всей Поднебесной?
И не только стража — те, кто стоит у власти, будут участвовать в охоте на преступников.
Даже разбойники из лесов и гор, привлечённые серебром и возможностью получить законный статус, отправятся в погоню…
А что же сами воры? Теперь они — источник дохода. Чтобы выжить, им придётся сражаться друг с другом.
Награда, от которой веет кровью…
Дунпин бо с силой втянул воздух сквозь зубы.
Это личная инициатива Сун Мо или продуманный план Сун Ичуня?
Он невольно начал пристально изучать юношу.
Перед ним сидел молодой человек, словно сотканный из лунного света: холодновато-сияющий, с тонкими чертами лица и небрежной полуулыбкой на губах. В его облике таилась отчуждённая гордость.
Если искать отличия от других отпрысков знатных фамилий — тех, кто с младенчества купался в роскоши, был обласкан старшими и не знал отказа на пути к успеху, — то можно выделить лишь его внешность.
Он был слишком красив. Даже по меркам столицы.
Однако его поступки были… до ужаса знакомы.
Точно такой же, как и остальные: стоит ему вспылить — он тут же сорит деньгами, использует свои полномочия и рушит всё на своём пути. Ни выдержки, ни меры.
И это совсем не соответствовало тем слухам, которые ходили о наследнике гуна Ина.
Где же правда? Кто перед ним — глупый избалованный мальчишка или… что-то иное, гораздо более опасное?
Он даже пожалел, что не потрудился навести справки о Сун Мо ещё до встречи.
Слегка поморщившись, он произнёс:
— Ваш отец… он знает об этой награде? Ведь это немалые деньги. И ещё потребуется разрешение от Его Величества…
Сун Мо, всё с той же невозмутимой улыбкой, кивнул:
— Отец сейчас не в городе. Все текущие дела в резиденции возложены на меня. Поэтому не стоит его беспокоить из-за такой мелочи. Серебро я выделю сам. И сам же выступлю с просьбой об официальном одобрении награды.
Надеюсь, когда отец вернётся, он не будет слишком сердиться — ведь за это время я успел построить для него новый хлев и несколько других сооружений.
В его голосе прозвучали ироничные нотки, но в то же время в нём читалась почти детская надежда на прощение. Как будто он совершил ошибку и теперь всеми силами старался загладить свою вину.
Вэй Тиньюй, слушая его, лишь хмурился. Неужели Сун Мо так преувеличивает? Неужели из-за такой мелочи стоит поднимать столько шума?
Заметив, что Дунпин бо тоже выглядит озадаченным, Вэй Тиньюй не смог сдержать своего недовольства:
— Брат Сун, по-моему, вам не стоит так сильно беспокоиться об этом деле. У нас есть Дунпин бо и господин Хуан, они быстро разберутся с ворами. Зачем так утруждать себя… В любом случае, это того не стоит.
Сун Мо не удостоил его даже взглядом, словно его слова не имели никакого значения.
Он лишь повернулся обратно к Дунпин бо и продолжил с прежним спокойствием:
— Сегодня днём, когда господин Хуан приходил сюда с помощником из управы и старшим сыщиком Шуньтянь, я уже говорил им то же самое. Господин Хуан тогда замешкался, и было видно, что он колеблется. Однако помощник управы и ловчий сразу проявили интерес к этому делу.
Господин Хуан выразил беспокойство, что награда за эту задачу слишком велика и может привлечь внимание посторонних. Он пообещал обсудить всё с вами, прежде чем дать окончательный ответ.
У Дунпин бо от этой новости исказилось лицо. «Ты, Хуан, уже давно всё знал…» — промелькнуло у него в голове. — И ни слова мне! А теперь, когда новости уже распространились по городу, ты хочешь, чтобы я принимал решение?
Если я соглашусь, в столице начнётся хаос. Кто будет отвечать за это? Я?
А если я откажусь, то ударю по рукам своим же людям, лишу их серебра. Кто тогда станет для меня стараться? Кто будет верен?..
Его сердце сжалось. Он уже не думал о приличиях, только о том, как выбраться из этой ловушки.
— Когда Его Величество вызывал нас с господином Хуаном на аудиенцию, он ясно сказал: дело ведёт управа Шуньтянь, а стража Пяти городских управ лишь содействует. Так что… я, разумеется, буду следовать указаниям господина Хуана. Что он решит — то и будет.
Спасибо большое за перевод ❤️