Супруги Сун Мо и Доу Чжао наслаждались тёплым каном у окна.
Доу Чжао громко попросила Ганьлу подать чай. В комнату вошла вереница девушек-служанок, а за ними — Сусин, вся пунцовая и с поникшими глазами.
— Госпожа, я уже передала ваше распоряжение управляющему Вану, — смущённо доложила она, опустив взгляд. — Он немедленно отправил человека в Тайюйюань. Ожидается, что вскоре будет получен точный ответ.
Сун Мо удивился:
— А кто у нас нездоров?
— Никто, — с улыбкой ответила Доу Чжао. — Не стоит об этом беспокоиться.
Сун Мо мельком взглянул на жену: она выглядела вполне бодрой. Он подумал, что, возможно, кто-то из слуг или наложниц приболел, и жена, как хозяйка, решила проявить заботу. Он не стал расспрашивать и вскоре забыл об этом.
— А как ты так быстро уложил Чаньсин-хоу? — спросила она с прищуром.
Сун Мо рассмеялся:
— Я просто передал через евнуха Вана слово в Министерство доходов. Они получили указание немного задержать выдачу жалованья гарнизону Датуна.
— Вы с ума сошли! — воскликнула Доу Чжао. — А если об этом узнает император?
— Ну и что? — беспечно ответил Сун Мо. — Какой округ хоть раз не задерживал выплаты? Я же не отказал ему, просто приказал отложить платёж. Документы — это лишь формальность: кто первым подал, того и обслуживают. Разве Чаньсин-хоу сможет каждый месяц ездить в столицу и угощать местных чиновников ради такой мелочи?
Это же классика жанра: «до самого верха легко достучаться, а вот с мелкими служащими попробуй разберись».
Доу Чжао только вздохнула и вытерла пот:
— Но евнух Ван… Почему он согласился замолвить за тебя слово?
— А ты думала, что можно всё время экономить? — усмехнулся Сун Мо. — За каждый шанс рано или поздно приходится платить.
Вот тебе и ответ. Лучше бы ты не спрашивала.
Однако — суметь заставить самого евнуха Вана выступить от твоего имени, да так, чтобы Чанъсин-хоу склонил голову… Сун Мо, ты и правда не из простых!
А что до семьи Ван — тут и говорить нечего.
Как только им передали весточку, поначалу они ещё сомневались. Но стоило Чаньсин-хоу велеть собрать богатые дары и отправить с ними доверенного человека сопровождать отказ в столицу — глава семьи тут же побледнел, как полотно, бросился к нему с жалобным видом и выпросил разрешение сослаться на «несовместимость по восьми знакам судьбы», чтобы с вежливостью, но твёрдо отказать от брака с семьёй Сун.
— «Несовместимость по бацзы» — поистине удивительное средство, — не смогла сдержать улыбку Доу Чжао. — Когда бы оно ни понадобилось, всегда приходит на помощь.
Однако Сун Мо больше беспокоило не то, что он не получил лекарство, а то, как его отец, Сун Ичунь, повёл себя с Доу Чжао. Он серьёзно посмотрел на жену и с искренней грустью в голосе произнёс:
— Прости за него. Мне действительно жаль.
Доу Чжао с лукавой улыбкой на лице и озорным блеском в глазах ответила:
— Не стоит беспокоиться. Я же не буду судиться с уважаемым господином, не так ли? После всего произошедшего ему просто необходимо было выпустить пар, и он нашёл для этого подходящий повод.
Сун Мо рассмеялся.
— А ты почему всё ещё здесь? — спросила она. — Дома всё спокойно, иди по своим делам, не стоит обо мне беспокоиться.
— Я ведь должен был пойти выпить с Ма Юмином, — с притворной обидой в голосе признался Сун Мо. — Но когда я услышал, что в доме что-то произошло, я придумал предлог и отменил встречу… Как же теперь я к нему приду?
Он посмотрел на Доу Чжао с такой искренней мольбой, что она уже начала догадываться, к чему идёт дело.
— Скажи, Шоу Гу, может быть, ты сегодня приготовишь для меня что-нибудь вкусное?
Этот человек просто обожал отдавать ей приказы.
Доу Чжао уже давно не спускалась на кухню, и, услышав просьбу Сун Мо, она неожиданно для себя загорелась желанием. Она велела Ганьлу передать поварихам, чтобы они готовились к готовке.
Сун Мо вцепился в руку жены, как ребёнок:
— Я с тобой! Я ведь никогда раньше не видел, как другие готовят еду!
Доу Чжао вздохнула, но не стала возражать и повела мужа на кухню.
Поварихи, увидев, что к ним направляются сам господин и госпожа, испуганно выбежали во дворик и, вытянувшись в струнку, стали почтительно встречать хозяев. Одна из них разводила огонь, другая спешно мыла овощи и передавала необходимые ингредиенты.
Сун Мо, словно заворожённый, сидел на низеньком табурете у разделочного стола и наблюдал за каждым движением Доу Чжао. Куда бы она ни посмотрела, его взгляд следовал за ней.
Долго такое напряжение не могло продолжаться. Руки у Доу Чжао начали дрожать, и она чуть не высыпала в миску полную ложку соли.
— Уходи-ка отсюда, — с досадой проворчала она, — здесь всё в дыму и копоти, сам потом будешь пахнуть как жаровня!
— Понял… — с притворным послушанием протянул Сун Мо, но пересел только в дверной проём, откуда было не больше трёх шагов до разделочной доски.
Доу Чжао оставалось только улыбнуться.
Наконец, она закончила с парой фирменных блюд, велела служанкам отнести их в комнату отдыха, а сама вытерла руки… Но не успела она сделать и пары шагов, как появился слуга с докладом: из дворца прислали весточку, и завтра утром Сун Мо должен явиться ко двору.
На следующий день после возвращения Сун Ичуня, который уже посетил дворец, поклонился и отчитался о своих делах, его жена Доу Чжао всё утро беспокоилась, не сказал ли он что-то лишнее о Сун Мо. Когда она узнала, что её мужа вызывают ко двору, то с тревогой спросила:
— Может быть, стоит узнать, зачем приходили?
— Не думаю, что это что-то серьёзное, — с лёгкой улыбкой ответил Сун Мо. — Если бы дело было важным, евнух Ван предупредил бы меня заранее.
Под «евнухом Ваном» он подразумевал евнуха Ван Гэ.
Сун Мо тепло поприветствовал посланника из дворца, обменялся с ним несколькими вежливыми словами и отправил его обратно с богатыми красными конвертами. На следующее утро, ещё до первых лучей солнца, он вместе с Сун Ичунем отправился во дворец.
Не успел Сун Мо выйти за порог, как во дворец ворвался гонец, едва не сбивая ноги.
— Поздравляю, госпожа! Поздравляю с великой радостью! Господин наследник назначен помощником командира Золотой стражи и ему поручен надзор над делами стражи Пяти городских управ!
Доу Чжао была ошеломлена.
Сун Мо… ему ведь всего шестнадцать!
— Это правда? — она не смогла сдержать своего волнения и подалась вперёд. — От кого ты это услышал?
Гонец, не скрывая своей радости, с сияющим лицом ответил:
— Это известие от маленького евнуха при старшем евнухе из зала Цяньцинь. Его Величество уже отдал указ — как только господин наследник вернётся, прибудет и императорский указ с печатью.
Эта новость оказалась настолько неожиданной, что Доу Чжао не знала, как реагировать.
К сожалению, больше узнать не удалось — гонец, как назло, больше ничего не знал.
Доу Чжао лишь сдержанно кивнула, устраиваясь в ожидании возвращения Сун Мо.
В это же время её дядя, Доу Шишу, с самого начала наблюдал за происходящим. Когда настало время закрытия ведомств, он отменил все приёмы и направился прямиком домой, на аллею Грушевого дерева у храма Цинъань.
