В этот момент Вэй Тинчжэнь, погрузив свои вещи в повозку, уже собиралась вернуться в родительский дом.
Её личная кормилица Госпожи Тянь, сопровождаемая двумя проворными служанками, поспешила ей навстречу.
— Ах, старшая барышня! — воскликнула она с улыбкой. — Если уж вы возвращаетесь, почему не предупредили заранее? Мы бы выставили людей у ворот, чтобы встретить вас как полагается!
С этими словами она взяла из рук кормилицы Цзинь аккуратно упакованную шкатулку и кивнула близкой служанке, чтобы та поддержала Вэй Тинчжэнь под руку.
— Но ведь Пэйцзинь с женой сейчас нет в доме, — беззаботно произнесла Вэй Тинчжэнь, позволяя проводить себя внутрь поместья Хоу Цзинина. — Я подумала, что матушка, возможно, заскучала одна, и решила навестить её, поболтать о пустяках.
Кормилица госпожи Тянь замерла на полуслове.
Вэй Тинчжэнь, чутко улавливая все оттенки интонации, сразу же нахмурилась.
— Что? В чём дело? — спросила она.
Та быстро изобразила улыбку.
— Господин и госпожа сейчас дома! Они только что навещали старую госпожу, чтобы пожелать ей здоровья.
Теперь пришла очередь Вэй Тинчжэнь удивляться:
— Разве сегодня не тот самый день, когда сестра госпожи возвращается в родной дом на «ночь под луной»? Почему же они не отправились на улицу Цинъань?
Она прищурилась:
— Они что, просто не поехали? Или оттуда не пришло письмо с поклоном?
Она узнала об этом совершенно случайно: вчера, когда навещала свекровь, услышала от третьей госпожи Чжан, что сегодня Доу Чжао будет у отца по случаю церемонии «ночи под луной». И тут же подумала, что ей давно пора снова показаться в родительском доме — а то ведь с тех пор как появилась эта нелюбимая невестка, она туда и носа не казала.
Вот и решила: пока брат с женой уехали, можно побыть с матерью, как в былые дни.
Но, оказывается, всё не так просто…
Если переулок Цинъань действительно не прислал приглашения, тогда пусть не обижаются, что она — старшая сестра — не станет молчать и сглаживать углы! Как бы там ни было, но разговор у них всё равно состоится.
Что же это за порядки такие — только потому, что зять стал наследником в доме гуна, родного брата можно игнорировать? Нет уж! Так дела не делаются!
Кормилица госпожи Тянь, слыша в голосе Вэй Тинчжэнь нарастающий холод и скрытый упрёк, поспешила всё объяснить:
— С улицы Цинъань пришло приглашение! И не просто письмо с поклоном, а сам управляющий Гао из того дома лично прибыл с утра пораньше, чтобы пригласить господина и госпожу поехать с ним.
— Тогда почему они не поехали? — нахмурилась Вэй Тинчжэнь.
Кормилица быстро ответила:
— Госпожа сказала, что ей нездоровится. Услышав это, господин решил остаться и составить ей компанию…
Чем больше она говорила, тем мрачнее становилось лицо Вэй Тинчжэнь:
— Нездоровится? Вызывали врача?
— Госпожа сказала, что ничего серьёзного нет, не стоит беспокоить лекарей…
Не дослушав, Вэй Тинчжэнь резко изменила направление и свернула прямо к верхнему двору.
Кормилице госпожи Тянь ничего не оставалось, как поспешить следом, затаив тревогу.
В это время Доу Мин, лежавшая в спальне и затаив обиду, услышала о приходе Вэй Тинчжэнь — и мгновенно вскочила с постели. Её лицо сразу потемнело, и она не потрудилась скрыть раздражение:
— Она ещё и сюда пришла? Зачем?!
— Наверное, повидаться со старой госпожой… — неуверенно начала Кормилица Чжоу.
Но фраза осталась недосказанной — Вэй Тинчжэнь уже вошла в комнату.
— Мне сказали, ты больна? — её голос был звонким, а глаза сверкали, словно сталь. — И ты не хочешь, чтобы мы вызвали лекаря?
Она пристально взглянула на Доу Мин, чьё румяное лицо вовсе не выдавало признаков болезни.
— Если с тобой, не дай небеса, что-то случится, то две семьи — Доу и Ван — просто растерзают моего брата! Я считаю, что необходимо позвать лекаря, и не простого, а придворного.
Не теряя времени, она громко крикнула:
— Кормилица Цзинь! Возьми письмо господина и ступай в Тайюань. Пусть срочно пришлют придворного лекаря, чтобы он хорошенько осмотрел госпожу!
Пусть думает, что это насмешка над её «болезнью». Так оно и есть!
В другой день Доу Мин, возможно, вспыхнула бы от ярости, но сегодня, вспоминая растерянное лицо управляющего Гао, она испытала странное удовлетворение. Как будто кто-то за неё сам всё понял и признал. Поэтому на резкие слова Вэй Тинчжэнь она решила не реагировать. Впервые в жизни она промолчала.
Но Вэй Тинчжэнь и не думала её отпускать. Громко спросила, не скрывая недовольства:
— А где господин хоу? Почему его здесь нет?
Одна из ловких служанок тут же шагнула вперёд и ответила с почтительной улыбкой:
— Господин Хоу сейчас в кабинете. Я позову его, — произнесла она, низко поклонившись, и поспешила уйти.
Когда Вэй Тиньюй вошёл, его сестра обрушила на него поток слов:
— Ты хоть знаешь, что император уже издал указ? Сун Яньтан не только получил повышение и стал помощником начальника стражи Цзиньву, но и теперь командует всей городской стражей пяти городских управлений! Люди с улицы Цинъань сами приходили звать вас, но ты, ты! — не пошёл! Кто тебе нашептал? Неужели твоя жена нашептала тебе на ухо, и ты сразу всё забыл?
— У кого не бывает лёгких хворей? Ты думаешь, сидеть дома и охранять — это забота? Без врача, без лекарств… Ты хоть понимаешь, что если она действительно больна, то твоё бездействие не только глупо, но и опасно?
Доу Мин от ярости задохнулась, её пальцы задрожали, лицо побледнело. Не находя слов, она только выдохнула:
— Ты…
Но Вэй Тинчжэнь, словно не замечая, как Доу Мин вся побелела от ярости, продолжала изливать гнев на брата, не сбавляя ни тона, ни напора:
— Ты что, оглох или онемел? Я с тобой разговариваю, а ты стоишь как истукан! Вот ты какой — герой дома, а за порог выйдешь — сразу язык проглотишь! Скажи мне, ты думаешь, что тебе хватит этой должности на всю жизнь?
— Послушай меня внимательно. Восточный командующий стражи — это лишь временное назначение. Дунпин бо также временно занимает должность командующего стражей пяти городских управлений. Это значит, что скоро появится новый человек, и если ты не позаботишься о своём будущем, то потеряешь всё!
Сун Яньтан сейчас не просто назначен в стражу Цзиньву, он курирует всю стражу пяти округов, и у него хорошие отношения с Дунпин бо. Почему ты до сих пор сидишь дома и не пытаешься наладить с ним связь?
— Или ты действительно решил провести остаток жизни в роли вице-командующего Восточного округа? Разве ты забыл, что при императоре Тайцзу эта должность вообще была упразднена? Её восстановили только при императоре Сяоцзу. Кто знает, сколько ещё она просуществует? Вместо того чтобы действовать, пробиваться и укреплять свои позиции, ты проводишь время в женских покоях. Что, скажи, произошло, что так изменило тебя?
В её словах звучал ядовитый намёк: во всём виновата Доу Мин. Именно она стала причиной его падения.
Доу Мин не смогла сдержать возмущения. Её голос зазвенел от негодования, а слова полились без каких-либо ограничений:
— Сестра, то, что вы говорите, просто неприемлемо! Господин хоу всего лишь был в библиотеке, читал и занимался своими делами. И это уже значит, что я оказываю на него дурное влияние? Что касается визита, то господин хоу собирался поехать ко мне домой, чтобы увидеть моего зятя…
Однако в душе Доу Мин клокотала ярость: «Вот именно! Зять! И кто теперь важнее в глазах всех этих Вэй и хоу Цзинин?»
Сун Мо… Всего лишь мальчишка, которому и двадцати нет, и он теперь управляет всей городской стражей пяти округов? Какое у него право?
Чем больше Доу Мин думала об этом, тем сильнее сжималось у неё сердце. Особенно теперь, когда Доу Чжао вернулась на «ночь под луной», и, вероятно, все родственники из столичной ветви семьи Доу соберутся в доме на улице Цинъань. А Сун Мо теперь стал верховным начальником над начальниками — над всеми теми, кто выше мужа Доу Мин, и над его начальником, и над начальником его начальника.
