Сун Ичунь проворчал в ответ, едва слышно:
— Цзинь`эр ведь не просто так… она ж не чужая…
Старшая госпожа Лу даже рассмеялась — от злости:
— Ах, так ты, оказывается, всех в доме делишь — на своих и на чужих? Все люди у тебя, выходит, разной меры? Раз уж так, почему же ты не разделил имущество дома гуна между всеми четырьмя братьями? По законам этой династии, титул и наследство получает старший сын от первой жены — выходит, титул гуна должен был перейти к Сун Маочуню, разве не так?
Сун Ичунь открыл рот — но не смог вымолвить ни слова. Только тихо пробормотал что-то бессвязное.
Старшая принцесса Ниндэ, хоть и была женщиной высокого рода, привыкшей не вмешиваться в домашние разборки и семейные дрязги, но, услышав, что Сун Ичунь пытается вынудить Сун Мо развестись с барышней Доу, пришла в ярость. Долго колебалась, идти или нет, но в конце концов всё же решила появиться.
И теперь, глядя на упрямое, мрачное лицо Сун Ичуня, она сдержалась ровно до той минуты, пока её взгляд не упал на стоящего в стороне, вежливо сложившего руки Доу Цицзюня.
Старшая принцесса Ниндэ не выдержала:
— Пойдём со мной, — строго сказала она.
Сун Ичунь опешил.
А она уже обернулась и направилась в тёплый задний кабинет.
Сун Ичунь не посмел ослушаться и, подавленно опустив голову, пошёл следом.
В тёплом кабинете никого, кроме них, не было. Старшая принцесса Ниндэ говорила негромко, но весомо — каждое слово ложилось на плечи Сун Ичуня, как камень:
— В доме должен быть лад — тогда и дела идут хорошо. Вспомни, как было раньше. Когда госпожа Цзян жила, разве не всё в порядке было? Ты был большим господином — не знал, что такое заботы, что такое поле или счёт. Не хватало серебра — шёл к ней. И всё было. Оба сына росли как положено: Яньтан, само собой, — достойный, а Тяньэнь — весёлый, живой, смышлёный.
Она сделала паузу и взглянула на него прямо:
— А теперь посмотри на себя. Ни дом, ни порядок — ни то, ни сё. По правде говоря, всё потому, что в заднем дворе нет настоящей хозяйки. Вся прислуга сбилась с ног, никто не знает своего места. Ты же, вместо того чтобы, как только новая невестка вошла в дом, отдать ей ключи от внутреннего хозяйства и дать ей возможность навести порядок — закрылся в себе и, как старуха, стал перешёптываться и враждовать с ней, ловя каждую мелочь. Ты это называешь поведением господина гуна?
Она сузила глаза и с нажимом добавила:
— А я, между прочим, слышала: хоу Чанси вовсю метит в место главного командира в Удуфу. Ты понимаешь, что сейчас может начаться борьба?
— Дунпин-бо всегда пользовался особым расположением Императора. Теперь он ещё и получил должность главнокомандующего в Управлении военного надзора Пяти городов. Так что будь уверен трон его не тронет.
Гуанэнь-бо с самого начала был ловким: умеет гнуться, где надо, знает, как говорить по-низкому, умеет угождать Императору. Он давно занимается контрабандой на востоке, Тайная стража Цзиньи знает об этом вдоль и поперёк, но Император закрывает глаза, словно ничего не происходит. А ты себя спроси: смог бы ты вот так пресмыкаться?
— Хоу Аньлу за последние годы всё время вертелся рядом со вдовствующей императрицей. Да ещё и женил своего старшего внука на любимой внучатой племяннице вдовствующей императрицы. Император из уважения к вдовствующей императрице позволил ему надёжно усесться в кресле печатного главнокомандующего.
— А вот гун Синьго — совсем другое дело. Он сдержанный, решительный, всегда держится в тени, никогда не вмешивается в придворные дрязги. Помнишь, когда степные завоеватели Юань — вторглись в страну? Если бы не он, кто знает, удержали бы мы северо-запад? Последние десять с лишним лет там — мир и порядок, только благодаря его усилиям. Император доверяет ему больше всех. Если кого и решит сменить — точно не его. Что ты вообще можешь сейчас предъявить Императору? — голос старшей принцессы Ниндэ был твёрд и спокоен. — Сейчас, когда Император оказывает особое благоволение Яньтану, для семьи Сун открылся редкий шанс подняться. А ты? Вместо того чтобы помочь собственному сыну, не просто устранился — ты ему ещё и мешаешь. Посмотри вокруг: в столице нет ни одной знатной семьи, ни одного потомка военных заслуг, кто бы не смеялся за твоей спиной. А ты и не замечаешь. Всё силы тратишь на дрязги дома. Неужели тебе и вправду не будет покоя, пока ты не сорвёшь с Яньтана должность печатного главнокомандующего?
Сун Ичунь стоял, переминаясь с ноги на ногу, и то краснел, то бледнел.
Старшая принцесса Ниндэ вспомнив, каким он был с юных лет — вечно путаным, недальновидным, — невольно вздохнула. Её собственный сын, подумалось ей, в чём-то тоже не сильно от него отличается: вроде уже и дед, и свёкор, а по-прежнему — ни толком принять решение, ни взять ответственность.
Она смягчила голос:
— Послушай мой совет. Передай дела внутреннего хозяйства барышне Доу, и сам спокойно стань настоящим главой рода. Все силы сосредоточь на государственных делах. А если и дальше будешь так легкомысленно относиться ко всему — не удивляйся, если хоу Чанси воспользуется этим и займёт твое место.
— К тому же, барышня Доу уже беременна. Ты вот сейчас добиваешься развода — а что тогда с ребёнком?
Она прищурилась и с нажимом продолжила:
— А если барышня Доу родит сына, ты скажи — он будет считаться сыном по праву, от главной жены, или всё-таки внебрачным? Без чёткого разделения на детей от главной жены и от наложниц — как гунскому дому Ин сохранить стабильность?
Заметив, как он снова замкнулся в себе, старшая принцесса Ниндэ решила надавить сильнее — словами уколоть его по самолюбию:
— Впрочем, я и сама знаю — род Лу уже не тот, что был прежде. Ты на нас давно не смотришь всерьёз, слова наши для тебя ничего не значат. Ну, так считай, что мы с твоей второй тёткой зря вмешались в чужие дела. Сегодня пришли — и тем самым исполнили свой долг.
Она замолчала на миг, глядя на него почти с сожалением:
— А что делать дальше — решай сам. В конце концов, эта жизнь твоя, и прожить её за тебя никто не сможет.
Сказав это, она, не дожидаясь ответа, развернулась и с лёгкой усталостью направилась к выходу из тёплого павильона.
Сун Ичунь смотрел ей вслед, на её уже удаляющуюся фигуру — и ощущал, как сердце сжимается от тяжести. Он ясно понимал: если старшая принцесса Ниндэ сейчас уйдёт, то, возможно, с этого дня две семьи станут чужими друг другу.
Он ведь был единственным сыном в семье, ни братьев, ни сестёр. Когда ещё был жив глава рода гуна Дина, во всех важных делах он всегда полагался на двух кузенов из семьи Лу. А старшая принцесса Ниндэ, хоть и была из императорской крови, относилась к нему всегда тепло, почти как к родному племяннику…
Мысль об этом разом охватила его, и он, не выдержав, громко окликнул:
— Старшая госпожа!
Голос сорвался — был в нём и страх, и мольба:
— С тех пор как с дядей Сун Мо случилось несчастье, он словно отдалился от меня. Всё, что я делаю, — не от зла! Я просто не знаю, как быть! Подскажите мне… пожалуйста…
Старшая принцесса Ниндэ на мгновение замерла… а потом всё же повернулась.
А Сун Ичунь, с искренним благоговением, склонился перед ней, сложив руки в почтительном поклоне.
Старшая принцесса Ниндэ немного помолчала, потом медленно кивнула:
— Хорошо. Тогда так: сначала извинись перед господином из рода Доу и его племянником. Затем передай барышне Доу право управления внутренним хозяйством гунского дома Инь. Отныне ты больше не должен вмешиваться в дела внутреннего двора. Все силы сосредоточь на дворцовых делах, думай, как вернуть расположение Императора.
Передать барышне Доу ведение внутреннего хозяйства…
А вдруг она, получив власть, начнёт действовать исподтишка? Отрежет его от всех, выставит в доме чужаком?
Сун Ичунь замешкался, в глазах мелькнуло сомнение.
Старшая принцесса Ниндэ сдержанно, но ощутимо повысила голос:
— Ты ведь отец Яньтана. Неужели ты и вправду думаешь, что Яньтан поднимет руку на собственного отца? Чего ты боишься?
