Цзян Янь металась в тревоге, как на сковородке, постоянно обдумывая, как бы ей подзаработать хоть немного денег. Но сейчас она жила во дворе с высокими стенами, окружённая прислугой — слугами и тётушками, а на прогулках её сопровождали слуги и охрана. Едва ли удавалось остаться наедине, чтобы заняться привычным ремеслом. Даже если бы и захотела, как прежде, вышить платок или сделать сеточку для волос, чтобы сдать их в лавку, у неё просто не было возможности передать изделия.
Потихоньку на душе стало тоскливо и обидно.
Увидев это, Инь Хун вся вспотела от страха — скрыть было невозможно, и она поспешила рассказать Доу Чжао.
Доу Чжао сразу отложила дела и подошла к Цзян Янь.
Цзян Янь не ожидала, что всё так быстро дойдёт до Доу Чжао. Она тихо бормотала:
— Ничего со мной не случилось… — и укоризненно посмотрела на Инь Хун.
Доу Чжао улыбнулась:
— Не обращай на неё внимания. Она просто переживает за тебя, боится, что тебя обидят.
Затем нежно обняла Цзян Янь и ласково спросила:
— Что случилось? Есть что рассказать твоей невестке?
— На самом деле ничего особенного! — застенчиво ответила Цзян Янь. — Просто погода похолодела, и я стала чаще чувствовать сонливость.
Доу Чжао приложила руку к её лбу — температура была в норме. Она опросила ближайшую служанку, Инь Хун, и та тоже не заметила никаких тревожных признаков. Вздохнув с облегчением, Доу Чжао решила пока не тревожиться и велела Инь Хун тщательно заботиться о Цзян Янь.
Цзян Янь улыбнулась нежно и проводила Доу Чжао до двери.
Глядя на её мягкий и покорный вид, Доу Чжао про себя вздохнула — будто теперь у неё появилась ещё одна дочь.
Вернувшись в покои, она тут же послала записку Цзян Личжу — велела ей, когда будет свободна, заглядывать к Цзян Янь, разговаривать с ней, чтобы та не чувствовала себя одинокой и не давала волю тревожным мыслям.
У Цзян Личжу в доме не только была свекровь, но и прабабушка — старая госпожа, которая уже давно отошла от дел, и хозяйство вела свекровь. Обе женщины были очень добрыми и снисходительными, они искренне жалели семью Цзян, пострадавшую от несправедливых напастей. К Цзян Личжу, как к родной дочери, относились с особой теплотой и заботой.
Цзян Личжу выросла в атмосфере добрых наставлений, отличалась щедростью и открытостью, а также стойким нравом. Несмотря на трудности, семья У не презирала семью Цзян, напротив, ценила её честь и благородство. Потому Цзян Личжу была не только послушной и заботливой дочерью для прабабушки и свекрови, но и глубоко их уважала. Жизнь с мужем У Цзыцзе была гармоничной и счастливой — они жили в мире и согласии, словно струны настроенной цитры.
Когда поступило приглашение от дома гуна Ин-, семья У лишь поощряла визит Цзян Личжу — считая, что ей полезно будет иметь родственников поблизости, с кем можно было бы поговорить, особенно с ровесницами, чтобы не чувствовать себя одинокой.
Получив письмо, она сразу отправилась навестить Цзян Янь.
Но как только она переступила порог семьи Сун, в поместье гуна Ин разнеслась новость о том, что Сун Мо был повышен до ду чжихуэйсы – главнокомандующего стражи Цзиньву.
Цзян Личжу была одновременно удивлена и обрадована. Она улыбнулась Доу Чжао:
— Какая удача! Я так вовремя приехала!
Доу Чжао лишь горько улыбнулась и спросила у слуги, который принес эту новость:
— Господин наследник всё ещё в Запретном городе?
— Нет, — слуга не мог скрыть радости в голосе, — Господина наследника увезли под руки подручные из стражи Цзиньву в увеселительный дом «Цусяньлоу». Говорят, хотят угостить господина наследника вином!
Доу Чжао проводила слугу, отпуская его.
Цзян Личжу с любопытством спросила:
— Почему-то кажется, что ты не очень рада, сестра…
Доу Чжао с лёгкой улыбкой попыталась сгладить ситуацию:
— «Вдруг взгляд на иву в далёком краю, жаль, что мужа послала за титулом гуна…» — вот я и волнуюсь за твоего брата, слишком уж юн он, боюсь, что в светских развлечениях он может потеряться.
Цзян Личжу не смогла удержать улыбку, прикрыла рот рукой и подшучивала:
— Ты всегда была уверена в нём… не думала, что и у тебя бывают моменты волнения?
— Я тоже человек, — ответила Доу Чжао с лёгкой грустью. — Как же не беспокоиться?
И едва успела она закончить, как в дом вошли главный управляющий и несколько тётушек, чтобы поздравить с новостью.
Цзян Личжу, почтительно поклонившись, удалилась в павильон Бишуйсюань.
Тем временем Цзян Янь, услышав радостные вести, уже расплывалась в улыбке. Увидев Цзян Личжу, поспешила спросить, знает ли она о повышении их брата. А затем задумалась вслух:
— Как ты думаешь, чтобы подарить брату на это событие?
Цзян Личжу улыбнулась:
— У двоюродного брата всего хватает, что бы ты ему ни подарила — главное, чтобы была, душа и внимание.
Цзян Янь подумала и ответила с улыбкой:
— Тогда я вышью ему мешочек с узором «шаг за шагом к успеху». Вышивка — моё сильное дело.
Цзян Личжу согласилась и, склонившись над столом на лежанке, вместе с Цзян Янь стала рисовать эскиз. Воспользовавшись моментом, она тихо спросила:
— Что с тобой в последнее время? Твоя невестка говорила, что ты выглядишь рассеянной.
— Не упоминай, — вздохнула Цзян Янь. — Вот что случилось — ты уже знаешь. Я взяла у господина Чэнь в долг сто лян серебра…
Она рассказала Цзян Личжу обо всём, что произошло за эти дни.
Цзян Личжу слушала и не могла удержаться от смеха:
— Ты из-за такой мелочи волну поднимаешь? Это всего лишь несколько десятков лян серебра. Хочешь — я помогу тебе с долгом? Ты потом вернёшь, когда будешь в состоянии.
Но Цзян Янь знала о разграблении дома Цзян. Она понимала, что даже если бы у Цзян Личжу и были деньги, то, скорее всего, это было то самое «спасительное» приданое, которое она берегла со дня своей свадьбы. И потому она не могла позволить себе принимать такую помощь.
— Не надо, — смущённо ответила Цзян Янь. — Если я займу у тебя, чтобы вернуть Чэнь Цзя, то это будет как забирать с восточной стены, чтобы залатать западную — и тебя втянуть в мои проблемы. Не хочу, чтобы ты из-за меня волновалась.
Чтобы сменить тему, она улыбнулась и продолжила:
— Брат получил повышение — наверняка будет устраивать пир для родственников и коллег. Как думаешь, не совпадёт ли его торжество с празднованием сотого дня рождения Юань-ге`эра?
— Вряд ли, — предположила Цзян Личжу. — Но, если их совместить, получится отличный повод гулять два дня подряд.
Цзян Янь кивнула.
Сун Мо же решил объединить оба события в один день:
— Пусть празднуют и моё назначение на должность ду чжихуэйсы в страже Цзиньву, и сотый день рождения Юань-ге`эра — сразу две радости одним махом. К тому же никто не скажет, что мы слишком размахнулись.
