Сун Ичунь, размышляя об этом, невольно усмехнулся и вздохнул:
— Всё ж ты — сын почтительный… Не бери на себя хлопоты с домом, я сам велю всё уладить. А ты, когда вернёшься, поговори как следует со своей женой. Чтоб по ту сторону — у тестя с тёщей — не подумали, будто наша семья вас выживает.
Разве это не означает, что его действительно выживают?
Отец говорит так только потому, что боится потерять лицо перед семьёй Мяо, не так ли?
Но кто такие эти Мяо, чтобы из-за них переживать? Даже псы в доме Сун куда благороднее — стоит ли ради этих жалких выскочек унижаться перед ними?
Впрочем, раз уж удалось выторговать себе целый дом, значит, совсем уж внакладе он не остался.
Однако вот так просто взять и переехать — нет, этого он никак не допустит!
Сун Хань язвительно посмеивался в душе, но с виду оставался почтителен и кроток. Он вежливо спросил у Сун Ичуня:
— А как, по-вашему, отец, мне лучше преподнести это тёще с тестем? Ведь этот брак был пожалован самим императором, а госпожа Мяо только-только вошла в дом, и вот — уже разделение. Вы же сами знаете, семья Мяо теперь бедствует, на всё способна. А вдруг они устроят скандал у нас в доме? Не хотелось бы, чтобы кто-то над нашей семьёй смеялся…Сун Ичунь, вспомнив, как жадные родственнички Мяо даже не постеснялись прибрать к рукам всю его брачную казну, невольно закивал — слова Сун Ханя пришлись как нельзя кстати.
Сун Ичунь долго молчал, погружённый в раздумья, а затем сказал:
— А давай сделаем так. Скажешь, что по старинному семейному укладу второму сыну полагается отделяться и жить отдельно, и при разделе ему разрешено получить только приданое матери и личное имущество отца. А общие семейные владения гуна Ин трогать нельзя. Я, мол, хотел бы дать тебе побольше, вот и решил воспользоваться возможностью и выделить вас пораньше. Думаю, с такой формулировкой семья Мяо не будет возражать.
Сун Хань, услышав это, внутренне обрадовался, но на лице не отразилось ни малейшего чувства. Он спокойно ответил:
— Да, как прикажете.
Однако, вернувшись домой, он и словом не обмолвился об этом Мяо Аньсу. Вместо этого позвал Цисиа и велел:
— Через несколько дней мы съезжаем. Начинай собираться.
Цисиа была потрясена — с испугом спросила, что произошло.
— Не твоё дело. Просто собирай вещи, — лениво отмахнулся Сун Хань, не желая вдаваться в подробности.
Цисиа не посмела больше расспрашивать. Она поспешила отдать указания маленьким служанкам: вытаскивать сундуки, перебирать одежду. А сама тем временем уже вовсю ломала голову, что же могло случиться.
Хотя Цисиа и считалась наложницей у второго господина, её договор о продаже всё же принадлежал дому гуна Ин. А второй господин — хоть и умеет говорить ласково, сердце у него каменное. Даже госпожу Цзян, что вырастила его как родного сына, он не пощадил — что уж говорить о других? Пусть она хоть душу наизнанку вывернет, будет преданно служить ему до изнеможения — не факт, что за это ей что-то перепадёт. Лучше уж воспользоваться случаем и попробовать остаться в главной усадьбе. Всё равно возраст у неё уже не девичий — если в будущем её просто выдадут за какого-нибудь слугу в поместье, и то будет лучше, чем покидать дом вместе с Сун Ханем.
Приняв решение, Цисиа больше не могла сидеть сложа руки.
Она тихо шепнула пару слов своей близкой служанке, прихватила с собой немного украшений и направилась в покои Жожу.
А в это время Доу Чжао как раз обсуждала с Сун Мо, как поступить с Цисиа и прочими людьми из покоев Сун Ханя.
Сун Мо испытывал к Сун Ханю и всему, что с ним связано, искреннюю неприязнь. Потому ответил с раздражением:
— Это вам не приют для бездомных. С какой стати забирать всех этих кошек-псов? Пусть уводит всю свою нечисть с собой, подчистую!
Но Доу Чжао спокойно возразила:
— Я хочу оставить Цисиа и ещё нескольких.
Сун Мо приподнял брови, удивлённо взглянув на неё.
Доу Чжао продолжила:
— Ты ведь высылаешь Сун Ханя из дома, чтобы с этого дня он шёл своей дорогой, а ты — своей, верно? Чтобы всё прошлое осталось в прошлом, и счёты между вами были сведены?
— Вот ещё! — резко оборвал её Сун Мо. — Пусть не мечтает! Я велел ему убираться лишь для того, чтобы провести границу — чтобы в будущем, если он вляпается во что-нибудь, это не коснулось нас!
— Раз так, — с лёгкой улыбкой сказала Доу Чжао, — тогда и стоит оставить Цисиа и остальных. Дела Сун Ханя однажды всё равно будут пересмотрены. И пусть мы не боимся сплетен, но, когда есть живой свидетель — это всегда убедительнее, чем просто слова.
Сун Мо задумался.
Доу Чжао с лукавой улыбкой добавила:
— Мы же собираемся делить семью, верно? А тут как раз и Цисиа с прочими уже в возрасте — пора бы и отпустить. Я вот думаю: почему бы не выдать их замуж за людей из поместья? Что до Сун Ханя, то пусть госпожа Мяо сама распоряжается — купит себе новых служанок и кормилиц, всё по-новому. Уверена, госпожа Мяо будет только рада. К тому же, это и для Сун Ханя — впрок, накапливает добродетель. Кто ж осмелится возражать?
Сун Мо слегка усмехнулся.
В доме гуна Ин хозяйством заправляла именно Доу Чжао, и уж тем более такие дела, как выдача служанок замуж, решались ею. Кого отправить на покой и передать отцу, кого выдать в хорошую семью, а кого — отдать в жёны какому-нибудь уважаемому управляющему в поместье — всё зависело от одного её слова.
А ведь для такой, как Цисиа, что когда-то служила близко к телу у Сун Ханя, быть выданной за видного и уважаемого человека в доме — это по-настоящему достойный, уравновешенный брак. Солидный и почётный.
Женщина, выйдя замуж, заведёт хозяйство, родит детей — и уже не станет думать о прошлом. Станет спокойной и покорной.
Разве, когда настанет день, и понадобится, чтобы они рассказали, как в те годы прислуживали Сун Ханю, — они станут рисковать благополучием мужей и будущим своих детей ради того, чтобы скрыть правду?
Сун Мо одобрительно кивнул:
— Вот уж ты поистине всё предусмотрела. Пусть будет, по-твоему.
Доу Чжао сдержанно улыбнулась, прикусив губу.
Сун Мо уже хотел было поддеть её с парой шуток, как вдруг пришла Жожу, прося о встрече.
Он отошёл в сторону и занялся каллиграфией.
Жожу между тем разложила перед Доу Чжао узелок с украшениями и рассказала о просьбе Цисиа — остаться в поместье.
Доу Чжао не удержалась от улыбки:
— Вот так совпадение — одно к одному, просто удачное сватовство. Про Цисиа я поняла, передай ей ответ. Всё будет устроено.
Жожу с улыбкой удалилась, пообещав Цисиа замолвить за неё словечко перед Доу Чжао.
Цисиа в благодарность снова и снова приносила украшения — одно-два за раз. Жожу принимала всё и относила показать госпоже.
Доу Чжао взглянула на подарки и велела отдать их Жожу — в награду.
Прошло всего несколько дней, и Доу Чжао уже велела созвать всех старших управительниц поместья:
— Глядишь, и Новый год не за горами. А как говорится — есть деньги или нет, а жениться к празднику хочется. В этот раз все служанки, которым исполнилось восемнадцать, будут отпущены. У кого из ваших сыновей на примете невеста — пусть приходят ко мне, скажут.
Поместье гуна Ин тут же загудело, словно улей.
Благодарю за перевод 💚
Спасибо большое за перевод ❤️