Неужели… неужели семья Сун ошибочно решили, что между ним и Цзян Янь уже что-то есть? Что они тайно передают друг другу знаки внимания?
Если так — это катастрофа!
Ему-то, в сущности, всё равно. Мужчина он, в конце концов. Ну, посмеются — скажут, что жаба нацелилась на небесного лебедя. Быть может, даже найдётся кто-нибудь, кто оценит его дерзость и назовёт амбициозным.
Но Цзян Янь?.. Что тогда будет с ней?
Такой слух — даже если он ложный — прилипнет к ней, как грязное пятно, и не отстирается всю жизнь.
Нет, так нельзя. Надо идти к госпоже Доу. Поговорить. Разъяснить всё как есть, пока не стало хуже.
С этой мыслью он уже сделал шаг к выходу. Одна нога — на пороге, но вторая будто приросла к полу.
У него был шанс… шанс жениться на Цзян Янь.
На ней — такой хрупкой, нежной, словно весенний цветок… На ней, о которой он даже мечтать не смел.
Что-то жаркое вспыхнуло у него в груди.
Если он упустит этот случай — второго, возможно, не будет уже никогда.
Идти… или не идти?
Он стоял на пороге, разом забыв всю решительность — впервые в жизни не зная, как поступить.
А в это время Цзян Янь как раз беседовала по душам с Цзян Личжу.
Цзян Янь с изумлением уставилась на Цзян Личжу, глаза её быстро наполнились слезами, которые вот-вот готовы были скатиться по щекам.
— Двенадцатая сестра… — выдохнула она с отчаянием, — я правда, правда ни в чём не повинна! Между мной и господином Чэнь не было ничего! Почему вы все мне не верите?..
С этими словами она вдруг вскинула ладони, как в порыве исступления, и поклялась:
— Если между мной и господином Чэнь хоть что-то было, пусть меня сразит небесный гром, пусть молнии разнесут меня на куски!
Цзян Личжу аж подпрыгнула от ужаса. Она стремительно протянула руку, зажала кузине рот:
— Ах ты, моя ненаглядная! — воскликнула она в испуге. — Такие клятвы вслух произносить смеешь?! С ума сошла?!
— Я ведь не со зла! — продолжала она, уже отпустив ладонь и тяжело выдыхая. — Просто подумала: господин Чэнь человек достойный, ты его знаешь с детства… Вот и захотела подсобить, сосватать по-доброму. А ты чего?.. Чуть не закляла саму себя!
Она покачала головой, отступая назад.
— Знала бы, что всё вот так повернётся, и думать бы не стала, не стала бы тратить ни сил, ни слов…
Цзян Янь вспыхнула румянцем, глаза опустились. На лице её отражалась глубокая вина.
— Я знаю, сестра, ты от доброго сердца… Ты всегда обо мне заботишься, — прошептала она. — Просто… просто я не хочу замуж. Ни за кого. Господин Чэнь, он хороший… правда хороший. Только не мой человек. У нас с ним… нет той самой судьбы.
Цзян Личжу не ожидала услышать такое. Она сразу посерьёзнела, глаза её стали внимательными, и она негромко, но твёрдо спросила:
— Почему ты так думаешь? Откуда в тебе такая уверенность?
Цзян Янь потупила взгляд, длинные ресницы дрогнули, голос её был тих, словно шелест опавших лепестков:
— Какой мужчина, узнав всё, что со мной случилось, захочет связать со мной свою судьбу?.. С той самой ночи в постоялом дворе, когда я попыталась повеситься и не смогла, я поняла — моя жизнь сломана. Ничего хорошего впереди не будет… На что мне теперь надеяться? О чём мечтать?
Цзян Личжу не сдавалась:
— А если вдруг господин Чэнь сам придёт свататься?
— Этого не может быть, — Цзян Янь резко замотала головой, как дитя, прячусь от страшного сна. — Это просто невозможно.
Но Цзян Личжу продолжала гнуть своё, не отступая ни на шаг:
— А если всё-таки придёт? А если он и впрямь сделает этот шаг?
Ведь во всём этом мире не было ни одного человека, кто знал бы о Цзян Янь больше, чем Чэнь Цзя. Он знал всё — до последней тени на её прошлом. И если, несмотря на это, он всё же придёт свататься… разве это не будет означать, что он её не отвергает?
Сердце Цзян Янь дрогнуло. Эта мысль, как ветер в камышах, всколыхнула её изнутри.
Она замолчала, не в силах вымолвить ни слова.
Тишина повисла между ними, и долго ещё Цзян Янь сидела молча, словно в нерешительности, слушая, как внутри неё глухо и сбивчиво бьётся сердце.
Цзян Личжу, услышав молчаливое согласие сестры, наконец выдохнула с облегчением:
— Ну и ладно, подождём, посмотрим, как всё обернётся.
После паузы она не удержалась от наставления:
— Человек должен смотреть вперёд. Упустишь этот поворот — следующего может и не быть. Ты ведь ещё молода, совсем не такая, как другие девушки из хороших семей, что не вышли замуж вовремя. У тех хоть есть дело — кто хозяйство сестре помогает вести, кто племянников обучает грамоте да рукоделию. Пока ты молода — всё ничего, а вот когда годы подойдут… Ты что, всерьёз думаешь уйти в храм?
Она чуть нахмурилась.
— С твоим характером… да даже если и уйдёшь, уверена, что не станешь сидеть в покоях, а воду носить да сад поливать. Или ты, правда, наивно думаешь, будто в храме — тишина и покой, будто там ни единой пылинки не прилипает?
— Я… я так не думаю, — прошептала Цзян Янь. — Когда-то я с Ли Тяонянь ходила в храм молиться… Тамошние монахини всё думали, как бы выманить побольше пожертвований на благовония. У кого паломники богаче, тем и настоятельница улыбается шире.
В голосе её слышалась горькая ирония, и в нём уже не было прежней детской наивности.
— Раз ты всё это понимаешь, тогда хорошенько подумай, — сказала Цзян Личжу, вставая. — Я больше не буду тебя уговаривать.
Сказав это, она простилась и ушла.
А Цзян Янь долго ещё лежала в постели, не в силах сомкнуть глаз.
Как ей быть?
Действительно выйти замуж за Чэнь Цзя?
А если однажды он всё-таки начнёт презирать её?..
Одна лишь эта мысль причиняла ей почти физическую боль — будто игла воткнулась прямо в сердце.
