Лица всех, кто был в комнате и на крыше, резко изменились.
Цзи Хун в панике вскочила на ноги: — Этот… этот голос… похож на Лю Хун!
Лю Хун?
Ду Чжо и служанка переглянулись, у обеих внутри будто заскребло — стало тревожно и не по себе.
Трое подошли ближе к выходу, выглянули наружу.
Под свесом крыши висел большой красный фонарь. В поле зрения попадали лишь редкие колыхания листвы на верхушках деревьев, когда пронёсся ветер. Дальше же — только кромешная тьма, ничего разобрать было нельзя.
— Что делать? — Ду Чжо обернулась и бросила взгляд на опущенные пологи кровати, затем тихо спросила у Цзи Хун.
Та прикусила губу и едва слышно прошептала:
— Вторая госпожа с таким трудом только уснула… Нужно сперва разобраться, а уже потом докладывать.
Ведь госпожи терпеть не могли, когда служанки начинали шуметь попусту.
Служанка, сжав кулачки, набралась смелости, вцепилась в руку Цзи Хун и сказала:
— Сестрица, а давай я пойду с тобой, посмотрим, что там?
Цзи Хун перевела взгляд на Ду Чжо.
Та поспешно сказала:
— Мне страшно. Я останусь здесь присматривать за второй госпожой.
Услышав это, Цзи Хун заметно помрачнела, но всё же вышла за дверь вместе со служанкой.
Ду Чжо проводила их до самого порога.
Дуань Гуньи с облегчением выдохнул.
Он увидел, как Ду Чжо огляделась по сторонам, убедившись, что поблизости никого нет, а затем стремглав вернулась обратно. Подбежав к кровати, она быстро приподняла полог и начала вполголоса звать: — Вторая госпожа… вторая госпожа…
Дуань Гуньи нахмурился — в голове замелькали тревожные мысли.
Что-то здесь не так… Эта Ду Чжо ведёт себя подозрительно!
Он машинально прищурился и стал внимательнее наблюдать.
Полог поднялся, одеяло с вышивкой из нефритовых шпилек на тёмно-синем атласе было откинуто в сторону — но кровать пуста! От госпожи Мяо и следа не осталось!
Дуань Гуньи похолодел внутри.
Он поднял голову и тут же увидел в заднем дворике цветочного зала — фигуру Сун Мо.
Плохо дело!
Всё сразу стало ясно.
В домах знатных людей почти всегда имелись скрытые проходы — именно для того, чтобы можно было тайно проворачивать делишки, не привлекая внимания.
На первый взгляд казалось, что опочивальня госпожи Мяо расположена в уединённом месте. Но на самом деле, за одной-единственной стеной от неё находился задний двор цветочного зала, где принимали принца Ляо, а там — тёплая комната для почётных гостей.
И, по всей видимости, между ними был тайный ход, напрямую соединяющий заднюю комнату госпожи Мяо с её флигелем.
Хотя Дуань Гуньи и не знал, почему Сун Мо оказался один в заднем дворе цветочного зала, а госпожа Мяо внезапно исчезла, он нутром чувствовал — Сун Мо попал в западню!
Не раздумывая, он собрал всю внутреннюю силу, готовясь спрыгнуть вниз и подать ему знак.
Но стоило лишь собрать энергию ци в даньтянь, как тело вдруг стало словно налитым свинцом — онемело, и пошевелиться было невозможно.
Дуань Гуньи пришёл в ужас.
В это мгновение возле уха раздался холодный, будто пропитанный ядом голос:
— Не двигайся. Иначе смерть твоя будет такой, что и тела не найдут.
Дуань Гуньи едва не выругался в сердцах.
Уже мёртвый, какая теперь разница — с телом или без!
Но всё, что вырвалось из горла — лишь слабый стон, и даже он прозвучал едва слышно.
Сердце сжалось от досады и ярости.
Он проклинал себя — за беспечность, за то, что за последние годы всё шло слишком гладко, и он утратил бдительность. Ведь знал же, что люди принца Ляо — не из простых, но не принял мер предосторожности!
А ещё больше он корил себя за то, что, получив столько благ от Доу Чжао, теперь, в самый решающий момент, оказался совершенно бесполезен.
Дуань Гуньи стиснул зубы так, что те громко заскрипели.
Он мог только бессильно наблюдать, как Сун Мо шаг за шагом входит в тёплый павильон.
И тут, словно из ниоткуда, появляется Лю Хун, которая вроде бы куда-то пропала раньше.
Оглядевшись исподтишка, она заговорщическим тоном прошептала:
— Господин наследник…
С этими словами она распахнула дверь в павильон.
— Кто там? — изнутри раздался низкий, но строгий голос Сун Мо.
— Это Лю Хун, служанка второго господина… — не успела она договорить, как вдруг издала пронзительный, пронзающий душу визг.
Резкий крик прокатился эхом по двору.
И в следующий миг — словно поджидали сигнала — принц Ляо- и Сун Ичунь, которые, по идее, должны были ещё быть в зале за вином, стремительно появились в заднем дворе.
А его сопровождающие, будто заранее всё распланировали, молниеносно рассредоточились по углам, перекрывая все пути выхода и входа в маленький дворик.
Дуань Гуньи был так потрясён, что готов был ударить себя по лицу — и не раз.
— Что случилось? Что там произошло?! — громко закричал Сун Ичунь, в голосе его сквозило сдержанное возбуждение.
Он торопливо обогнал принца Ляо и первым распахнул дверь в тёплый павильон.
Мягкий свет ламп разлился наружу, подобно лунному сиянию.
С возвышения Дуань Гуньи увидел, как у стены, в углу ложа-лоханя, съёжилась женщина, прижимаясь к одеялу. А Сун Мо стоял прямо перед ложем.
Всё… Всё пропало!
Эта женщина — наверняка Мяо Аньсу!
Связь с женой родного брата — даже если бы доказательств не было, даже если бы он и впрямь ни в чём не виноват — такое пятно не отмоешь, хоть в Хуанхэ прыгни!
Дуань Гуньи закрыл глаза от отчаяния.
Но тут в его ушах раздался спокойный, даже чуть насмешливый голос Сун Мо:
— Вот уж не думал, что отец окажется таким нетерпеливым, что даже приведёт с собой принца Ляо. Эх! Я ведь всего-то хотел проучить Сун Ханя… а теперь — как мне всё это разрулить?
Он слегка усмехнулся и, повернувшись к принцу Ляо, продолжил:
— Вше высочество, в каждой семье есть свои скелеты в шкафу. Простите, что стали свидетелем наших семейных неурядиц.
Что?
Что он сказал?!
Дуань Гуньи резко распахнул глаза.
При ярком свете ламп лица принца Ляо и Сун Ичуня выглядели почти комично. Особенно Сун Ичунь — он так широко раскрыл рот от изумления, что туда легко поместилось бы куриное яйцо.
Он прищурился, вглядываясь внимательнее.
Сун Мо действительно стоял перед ложем-лоханем. Но рядом, за пологом, съёжившись и в небрежно надетой одежде, прятался вовсе не он, а… Сун Хань!
Дуань Гуньи несколько раз моргнул, не веря своим глазам.
И вдруг почувствовал, как будто тяжесть, сковывавшая всё тело, спала.
Не раздумывая, он тут же вскочил на ноги.
Позади раздался тихий смешок:
— Прости, наставник Дуань. Ничего личного.
Дуань Гуньи резко обернулся.
В свете луны на крыше чётко вырисовывалось лицо Лу Мина, который смотрел на него с насмешливой улыбкой.
Кулаки Дуань Гуньи сжались так крепко, что затрещали суставы.
Но Лу Мин и бровью не повёл. Он спокойно кивнул в сторону павильона.
Дуань Гуньи с трудом сдержал раздражение и, хоть всё внутри клокотало от непонимания, лег рядом с Лу Мином на крышу, продолжая следить за тем, что происходило внизу.
— Вылезай, — холодно сказал Сун Мо, глядя на Сун Ханя. — Прятаться дальше — совсем не смешно.
С этими словами он небрежно сорвал полог и швырнул его в сторону Сун Ханя:
— Что бы ты ни хотел сказать — пойдём, поговорим снаружи. В таком виде — ты ведь позоришь весь род.
