И правда, в назначенный день он позвонил. Она переоделась и тихонько выскользнула из общежития, чувствуя себя как ребёнок, задумавший шалость. Идти рядом с ним по улице было волнительно, будто она совершала нечто запретное. Слава Богу, не попался ни один знакомый. Увидели бы их вместе — и подумали бы, что она, едва приехав, уже завела роман. Да чтоб её! Как потом в глаза людям смотреть?
На улице было ещё жарче. Пройдя всего половину короткой улочки, она вспотела до нитки. Он купил ей газировку. Она одним глотком осушила бутылку, жадно взглянула на вторую, ту, что он держал в руке. Он усмехнулся и протянул её. Она без колебаний взяла и так поспешно выпила, что подавилась и закашлялась. Лицо её запылало. Он мягко похлопал её по спине, отчего ей стало неловко, но тут же и смешно.
— Вот забавно, — сказала она, отдышавшись. — Мы столько болтаем, а я даже не спросила, как тебя зовут.
Он слегка замялся и только потом ответил:
— Зови меня Цинъюй.
Она переспросила нараспев:
— Цинъюй… «чистая рыба», что ли? Или «легче пера»?
Он улыбнулся:
— Нет. «Чистый» — как прозрачная вода, а «Юй» пишется тремя каплями воды.
— Ах вот оно что! — воскликнула она. — Всё равно вода. Настоящее наводнение.
Они уже прошли по улице туда и обратно дважды, и даже ей стало казаться, что это слегка глупо. Тогда он купил папайю, потом кокос, а затем ещё и манго. Она не выдержала и спросила:
— Ты что же, решил накормить меня до отвала?
Он улыбнулся и, чуть смутившись, сказал:
— Просто, когда ты ешь, это самое прекрасное зрелище.
— Что за слова? — Она вспомнила историю в столовой и не удержалась от смеха. Он тоже вспомнил и, усмехнувшись, добавил:
— Тогда я и вправду переел так, что даже ужин пропустил.
— Так тебе и надо, — откликнулась она, но голос её уже не был суровым, а, напротив, в нём проскользнула едва уловимая мягкость и даже некоторая сладкая нежность.
Манго было крупным и сочным. Едва она откусила, как во рту растеклась сладость, не отличимая от мёда. Она восторженно воскликнула, что это вкусно, и он тут же купил ещё несколько килограммов.
— Возьми с собой, — сказал он, шагая следом и держа в руках тяжёлый пакет с фруктами.
Она засмеялась:
— Гляди, мы словно торговцы с базара.
Он поддержал игру:
— Если кто-то захочет купить, я отдам все за пять юаней.
Она фыркнула:
— Смешной. Мы же взяли их по одному юаню, а ты хочешь продать за пять? Думаешь, люди вокруг совсем глупцы?
Он посмотрел на неё и негромко произнёс:
— Никто не глупец. Глупец здесь только я.
От этого взгляда её сердце забилось так сильно, что она сама не понимала, почему. Ей показалось, будто его глаза — это море, в котором можно утонуть без следа. Она поспешно отвернулась, не решаясь смотреть дольше.
Вдруг он тихо сказал:
— Прости. Я обманул тебя.
Она вздрогнула и спросила:
— В чём ты меня обманул?
Ненадолго замявшись, он всё же признался:
— Тогда, в первый раз, я сказал, будто я тоже из наземных. На самом деле я — лётчик. Просто боялся, что если узнаешь, не захочешь со мной говорить.
Сердце её болезненно сжалось. Она всегда чувствовала, что между ними существует дистанция. Его осанка, его манера держаться — всё в нём выдавало прирождённого избранника судьбы, того, кто естественно возвышается над другими. Теперь стало ясно. Он и вправду пилот. Он смотрел на неё, и в его взгляде проскользнула едва заметная печаль:
— Вот видишь, ты уже решила отвернуться от меня.
Она и правда боялась, что люди станут шептаться о том, что она слишком высоко замахнулась, но от этого взгляда в душе всё перемешалось. Гордость оказалась слабее тайного влечения, и она, отвернувшись, пробормотала:
— Ладно. Раз уж ты признался, я прощаю тебя.
Когда они вернулись в часть, небо уже стемнело. Она боялась попасться на глаза кому-нибудь знакомому и потому остановилась ещё на перекрёстке.
— Я позвоню тебе завтра, — сказал он.
Она поспешно замотала головой:
— Нет, лучше не надо.
Он упрямо возразил:
— Тогда я сам тебя найду.
Пришлось уступить:
— Хорошо. Звони.
Он улыбнулся и ушёл вдаль. Обернувшись, она увидела, что он всё ещё стоит и смотрит ей вслед, словно не собирался отводить глаз. В руках у неё был тяжёлый и ароматный пакет с манго. Казалось, будто эта странная сладость наполняла душу.
