Лэй Шаогун остановился ещё у гостиной, затем, минуя узкую каменную дорожку, направился к дежурной комнате при покоях прислуги. Там как раз принимали сегодняшние газеты и письма. Их сортировали, проверяли, готовили к разрезанию и чтению. Формально он занимал лишь почётную должность и мог бы вовсе не заниматься этой мелочёвкой, но, проходя мимо, невольно принялся помогать. В разгар этой суеты у двери послышались шаги. Вошёл заместитель начальника первой дежурной комнаты Ван Линьда, с которым Лэй Шаогун был в самых дружеских отношениях. Тот лишь молча кивнул.
— Что всё-таки случилось? — спросил Лэй Шаогун.
— На озере Манху беда, — ответил Ван Линьда. — Обвал.
У Лэя сердце тревожно сжалось.
— Когда произошло?
— Часов в пять утра получили звонок, — сказал Ван Линьда. — Сразу вызвали Сун Минли и Чжан Юя… не обошлось без раздражения.
Лэй Шаогун понял, что дело плохо, но открыто не мог этого сказать.
— Есть ещё одна новость, — продолжил Ван Линьда.
Он чуть помедлил, и они вместе вышли из дежурной. Дождь почти утихла, лишь мелкая морось впитывалась в одежду. Каменные плиты во дворе блестели от чистоты, отшлифованные дождевой водой. В самом центре дворика воробей, подпрыгивая, перебирал лапками. Завидев людей, он с шумом вспорхнул на ветку. Глядя ему вслед, Ван Линьда, с тенью тревоги на лице, сказал:
— Вчера вечером господин узнал, неведомо откуда, о перерасходе денег третьим молодым господином. Вид у него сразу стал мрачным. По идее, это личное дело, и мне бы следовало молчать, но теперь с тем что случилось с Манху, боюсь, господин выйдет из себя.
Лэй Шаогун похолодел, почувствовав, что всё зашло слишком далеко, и с трудом взял себя в руки.
— А госпожа?
— Вчера утром уехала с младшей госпожой в Суйган, — ответил Ван Линьда.
Лэй понял, что «дальняя вода не спасёт от близкого пожара».
— Кто сейчас здесь?
— На собрании Тан Хаомин и остальные.
— Чёрт! — выругался Лэй. — Пойду звонить господину Хэ.
— Боюсь, не успеешь, — покачал головой Ван Линьда.
Не успел он договорить, как подошёл адъютант:
— Товарищ Ван, вас к телефону.
Ван Линьда поспешил уйти. Лэй Шаогун сразу бросился звонить Хэ Сюаню, но линия была занята. К счастью, вскоре пришёл вызов на его имя.
— Это Лэй Шаогун, — сказал он в трубку. — Прошу позвать господина Хэ.
На том конце не посмели медлить:
— Секунду, пожалуйста.
Лэй ждал, сжимая трубку рукой, мокрой от пота. Наконец в трубке раздался голос Хэ Сюаня. Достаточно было пары фраз, и тот, человек, мгновенно уловивший суть, сказал:
— Я сейчас приеду.
Лэй чуть выдохнул, положил трубку и вернулся в дежурную.
Внутри было пусто и слишком тихо, отчего становилось ещё тревожнее. Он не знал, что там происходит, и уже терзался догадками, когда вбежал адъютант:
— Директор Лэй, вы здесь… господин в ярости, взял в руки семейную плётку.
Это были самые страшные слова, которые он мог услышать, но избежать их не удалось.
— Никто не пробовал удержать?
— Никто не осмеливается. А третий молодой и просить пощады не хочет.
— Да разве он станет! — с досадой воскликнул Лэй. — Сколько раз уже горько расплачивался за этот свой нрав!
Лэй ничего придумать не смог, а только метался в тревоге. Через некоторое время донеслось. Чем больше его уговаривали, тем сильнее он распалялся. Плётка треснула, и тогда он схватил кочергу от камина. Начальник дежурной комнаты Цзинь Юнжэнь бросился его останавливать, но его оттолкнули, и он лишь услышал яростное:
— Все вон отсюда!
Цзинь Юнжэнь, всегда близкий к господину человек, понял, что дело дошло до крайности, и сказал адъютанту:
— Чего стоишь? Беги, звони госпоже!
Тот умчался.
Лэй Шаогун, услышав это, понял, что ситуация вышла из-под контроля. Он прошёл к галерее и издали увидел, как во двор въезжает автомобиль Хэ Сюаня. Лэй подбежал и открыл дверцу. По лицу Лэя Хэ сразу понял почти всё, не задавая ни одного вопроса. Хэ быстро направился на восточную сторону. Цзинь Юнжэнь, увидев его, с облегчением распахнул перед ним дверь.
