Когда наследник престола покинул покои госпожи Гу в конце часа сы (с 9 до 11 утра), она не поднялась, чтобы проводить его. Си Сян с другими служанками сопровождала процессии до тех пор, пока колесница не скрылась вдали, и лишь тогда вернулась в павильон. Желая убедиться, что госпожа уснула, она приподняла занавесь — и замерла: перед глазами предстала растрёпанная причёска, перекошенные шпильки, растаявший румянец и расплывшаяся пудра. Белая рука хозяйки застёгивала тесёмку на нижнем одеянии, а на шее, где ещё не высох ароматный пот, тянулись смутные алые следы, исчезавшие под тканью.
Си Сян смутилась, не зная, подойти ли помочь или тихо удалиться, но услышала спокойный голос:
— Си Сян, мне что‑то хочется пить. Принеси воды.
А‑Бао приподнялась, накинув лёгкое одеяние; движения её были мягки, почти вялые, будто сил не хватало даже поднять чашу. Си Сян поднесла воду к её губам; та, опершись на подушку, выпила до дна тёплую чашу, и лишь тогда румянец на щеках стал понемногу сходить. Отёрши след помады с края, А‑Бао подняла глаза и улыбнулась:
— Что ты так смотришь на меня?
Си Сян опомнилась и тихо ответила:
— Просто подумала, что нынче вы стали ещё красивее, чем прежде. — И, помедлив, спросила: — Вам ещё воды?
А‑Бао кивнула, но, взяв её за запястье, не отпустила. Некоторое время молчала, потом спросила:
— Ты, верно, хочешь спать?
— Пока вы не отдыхаете, как же я могу? — покачала головой Си Сян.
А‑Бао улыбнулась с лёгкой грустью:
— Опять я тебя задержала.
Она видела, что служанка хочет возразить, и остановила её:
— Уже поздно, но позволь мне ещё немного тебя задержать. Побудь со мной, поговорим?
Такого просьбы от неё Си Сян не слышала никогда, удивилась, но ответила:
— Хорошо.
— Тогда садись, — мягко сказала А‑Бао.
Си Сян, не желая противоречить, присела напротив, всё ещё держа чашу.
— Госпожа? — тихо позвала она.
А‑Бао некоторое время всматривалась в неё, потом заговорила:
— Если не ошибаюсь, ты старше меня на четыре года, тебе уже двадцать четыре. Мне хотелось бы звать тебя старшей сестрой, но знаю — ты начнёшь смущаться, вставать, отказываться, а мне придётся спорить с тобой. Так что оставим.
Си Сян не поняла, к чему эти слова, и только опустила голову:
— Рабыня не смеет.
— Твоя фамилия Чэнь, это я помню, — продолжила А‑Бао. — Но я никогда не спрашивала: кто остался у тебя дома?
Неожиданный вопрос вызвал в душе Си Сян боль.
— Отец, мать, младшая сестра и брат, — ответила она, с трудом сдерживая слёзы.
— Ты так давно здесь. Не скучаешь по ним?
Си Сян молчала, потом по щекам скатились две слезинки. Рука А‑Бао всё ещё держала её, и вытереть их было невозможно. Лишь спустя время она кивнула.
А‑Бао не стала утешать, дождалась, пока та успокоится, и тихо сказала:
— С тех пор как я вошла во дворец, кроме Коу Чжу вначале, только с тобой провожу дни и ночи. Уже шесть лет. В жизни не так много шестилетий, и наша связь, выходит, не случайна. Я ничем не вознаградила тебя, а ты столько лет заботилась обо мне. Помню ту зиму: холода были не такие, как ныне, но уголь из кладовых всё не привозили, и ты грела мне ноги у себя на груди. Тогда я молчала, но в сердце не забыла.
Си Сян подумала, что госпожа, получив недавнюю милость, хочет отблагодарить её, и поспешно ответила:
— Что вы, госпожа, я лишь исполняла свой долг.
А‑Бао слегка покачала головой:
— Дослушай. На самом деле мне жаль расставаться с тобой. Не скрою: все эти годы, если у меня и был кто‑то, на кого я могла опереться, то это ты. Но я уже слишком долго тяну тебя за собой. Не хочу больше губить твою судьбу. Со мной тебе не будет добра.
На её щеке отклеился цветной узор, влажные пряди ещё блестели от пара, а голос звучал ровно, будто речь шла о пустяке. Си Сян оцепенела, не находя слов.
— Ты ведь со мной дольше всех, — продолжала А‑Бао. — Наверное, уже поняла, что всё вокруг не так просто, верно?
Си Сян, вспомнив, как когда‑то управляющий Чжоу перевёл её к этой госпоже, побледнела.
— Я ничего не знаю, — прошептала она, — только… очень скучаю по дому. Госпожа, умоляю, попросите Его Высочество отпустить меня из дворца.
А‑Бао отпустила её руку и покачала головой:
— Я не могу об этом просить. Конечно, можешь пойти к управляющему Чжоу и передать ему мои слова, но вряд ли это что‑то изменит. Даже если дойдёт до Его Высочества, всё сочтут обычным ропотом женщины из глубин дворца.
Она легла, не обращая внимания на то, что Си Сян упала на колени, заливаясь слезами.
— Сестра Си Сян, я хочу спать. Иди и ты. Ночь сырая, в твоей комнате нет угля, не забудь надеть потеплее, простудишься — будет беда.
За занавесью слышалось, как плач её стихает, потом наступила тишина. Шорох одежды — будто она поклонилась — и лёгкие шаги удалились.
А‑Бао вспомнила, как много лет назад Си Сян впервые пришла к ней, уверенно называя «госпожой», хлопотала, перевязывая рану на щеке. Следа от той раны не осталось — всё её заслуга. Она была приставлена следить, но всегда засыпала раньше хозяйки, словно беззаботный ребёнок.
