В Англии я уже четыре дня. Вместе с Ин Куаньхуа мы остановились в загородном доме его друга, наслаждаясь прогулками и посещая художественные выставки.
Разница в произношении британского и американского английского оказалась куда ощутимее, чем я думала. Мой и без того катастрофический английский превратился в сплошной хаос. В конце концов я предпочла притвориться немой. Хорошо, что рядом был Куаньхуа, надёжный, практичный, человек, который мог справиться с чем угодно.
Через два дня мы должны были вылететь во Францию. У Куаньхуа там были дела. Я сидела на скамейке перед художественной галереей, пока он с другом внутри изучал экспозицию абстрактного искусства. Мне же было куда приятнее наблюдать за атмосферой старой Европы.
Передо мной раскинулась площадь, усеянная голубями, бродившими по брусчатке в поисках крошек. Это зрелище было совершенно не таким, как на Тайване. По периметру площади росли мелкие цветы, названий которых я не знала, а здания, выстроившиеся вдоль улицы, были элегантны и изысканны. Вдыхая воздух старого города, я наслаждалась этим мгновением.
Моё внимание привлекли парочки. Говорят, британцы довольно сдержанны в проявлении чувств, но, кажется, есть и те, кто совсем не стесняется.
Поцелуи, горячие, страстные, по-настоящему смелые сцены разыгрывались у меня на глазах. Руки любовников бесстыдно изучали друг друга, губы сливались в поцелуях, в воздухе словно вспыхивали искры.
Но в итоге я остановила взгляд не на них, а на ссорящейся паре. Они резко указывали друг на друга пальцами, перебивая, но даже в упрёках не могли удержаться от нежных прикосновений. Вскоре между ними возникла третья фигура, другая девушка. Разразился настоящий скандал. Первоначальная героиня отвесила парню звонкую пощёчину, развернулась и убежала, прикрывая лицо ладонями. Оставшиеся вдвоём кинулись за ней, исчезая за углом в безумной погоне.
Занавес.
Я выдохнула, словно после просмотра спектакля.
Несколько голубей подошли ближе. Я достала из бумажного пакета хлеб, раскрошила его, и уже через мгновение оказалась окружена целой стаей. Их было так много, что я в панике швырнула остатки хлеба подальше.
Они совсем не пугливые. Совсем не стесняются.
Прямо как любовь.
Человеческая натура всегда ненасытна. После того, как мы узнаём сладость любви, тут же начинаются бесконечные требования: быть верным всю жизнь, любить только одного человека, никогда не изменять…
Но ведь жизнь — это очень долгое время. Разве любовь имеет право заключать в тиски бесконечное будущее? Люди, боясь предательства, придумывают новые и новые правила, пытаясь защитить себя, хотя сами не уверены, что смогут их соблюдать.
Хлеб и голуби — странное сравнение.
Любовь — это хлеб.
А голуби — это все те условия и ограничения, что идут с ней в комплекте.
Привязанность, доходящая до одержимости, пугает. Когда я задумываюсь об этом, меня охватывает неприятный холод. И я снова радуюсь, что не позволила себе зайти слишком далеко.
Я скучаю по Лоу Фэнтану и не собираюсь запрещать себе это чувство.
Тоска — редкое, ценное переживание. Зачем его подавлять? Он из тех людей, кого действительно стоит вспоминать.
Два дня назад я отправила ему письмо. Если всё пойдёт по плану, он получит его через неделю. Разлука — это шанс для нас обоих. Не думаю, что он будет в ярости, но его властная натура, конечно, заставит его страдать.
— Привет, как дела?
Я подняла голову. Из галереи вышел друг Куаньхуа и поприветствовал меня на простом английском. В его карих глазах было сдержанное тепло, смешанное с лёгким интересом.
Его звали Уильям Куэнтин. Он был доцентом в одном из престижных британских колледжей. Сейчас я с Куаньхуа как раз жила в его доме.
Я кивнула, радуясь, что мой английский был далёк от совершенства.
Он был хорош собой.
Однако я не хотела ни с кем заводить знакомства. По крайней мере, пока я ещё скучала по Лоу Фэнтану.
Кроме того, кажется, во мне уже сложился чёткий образ мужчины, который может вызвать мою симпатию. Желательно, чтобы он был легкомысленным и не слишком верным. А ещё — обладал глубоким, насыщенным внутренним миром.
Я больше не могла терпеть скучных людей. Ну и, конечно, он должен быть красивым, с подтянутым телом.
Лоу Фэнтан слишком высоко поднял для меня планку. Теперь я смотрела на мужчин с ещё большей придирчивостью. Возможно, через какое-то время мне придётся снизить требования.
