Цзян Цзюнь всегда держала людей на расстоянии. Цветы от поклонников она оставляла на ресепшене, подарки сразу отправляла на благотворительные аукционы. С коллегами была приветлива и тактична, но ровно настолько, чтобы не подпускать никого близко. Она могла весело болтать с секретаршами в туалете, пить пиво и курить с подчинёнными, а в работе быть жёсткой и бескомпромиссной. Она никогда не переходила лишних границ. Это был её панцирь, её защита в мире, где слишком легко обнажиться и погибнуть.
Ду же был именно тем человеком, от которого она в глубине души старалась держаться подальше. Всё, что имело привкус выгоды, вызывало у неё отторжение.
Странное взаимопонимание между ними пугало Юань Шуая. Он знал, что место Ду в её сердце далеко не ограничивалось ролью начальника. Возможно, и сама она этого не осознавала. Он вспоминал, как застал их вместе у дверей её квартиры, жесты были слишком близкими. Он тогда ощутил себя лишним, словно изгнанным в другое измерение. Холод, отчаяние и ревность обрушились на него так, что он едва не задохнулся. И всё же он убеждал себя, что это ошибка, иллюзия. Его Цзюнь не способна полюбить другого.
И всё же ядовитая зависть уже пустила корни, разрастаясь, как колючие тернии. Он хотел её так сильно, что жаждал слиться с ней воедино. Когда она не отвергла его прикосновений, когда отдалась ему и в пылу страсти шептала его имя, он понял, что теперь она его. На её теле — его след, в её крови — частица его.
Она могла не любить. Он готов был ждать десять лет, двадцать, до седины и до смерти. Главное оставаться рядом.
Юань Шуай крепче сжал руль и улыбнулся уголком губ.
— Всё в порядке? — с тревогой спросила Цзян Цзюнь.
— Глупости! Конечно, в порядке, — он резко собрался и, чтобы скрыть волнение, дёрнул её за ухо.
Она указала на мигающий жёлтый сигнал светофора:
— Ещё секунда — и загорится красный. Водители сзади нас проклянут.
— Пусть попробуют, — ухмыльнулся он и нажал на газ. Машина сорвалась с места, унося их прочь.
