Обессиленная девочка рухнула на колени. Сквозь кровь и боль она взглянула в спокойную гладь воды на своё отражение. Бледное, чужое, безжизненное.
— Я исправлюсь… Я больше не причиню вреда маме… Я смогу защитить Кунсан… Я справлюсь… А если нет… — её глаза потухли, — пусть кто-то другой справится.
Отец был прав. Кунсану нужно было сохранить духовную жилу. А кто станет наследником — не важно. Хоть Чжуйсюй, хоть Юйсяо, хоть Ми Чу… Лишь бы отец больше не смотрел с такой горечью, лишь бы мать больше не страдала.
Она была готова вырвать из себя духовное ядро рода Чишуй и отдать тому, кто сможет защитить их дом.
Лю Шуан с грустью выдохнула. Хорошо хоть, что Знамя Грозы содержало лишь земную молнию, а не небесную. Боль, да, была настоящая, но не смертельная.
Она видела, как девочка выжила. Как лежала израненная, как продолжала день за днём расти. Хрупкая, упорная, одинокая маленькая девочка.
Всё казалось спокойным… но сердце Лю Шуан тревожно сжималось. Она не забывала, где находилась. Долина Восьми Страданий не бывает милосердной. Не может быть, чтобы она просто позволила ей прожить прошлое без боли.
И действительно, момент наступил.
Воспоминания дошли до дня, когда прежняя Лю Шуан и Шао Ю заключили брачное соглашение.
Лю Шуан вздохнула.
— Вот и всё… — прошептала она. — С этого момента начнётся то, что я уже знаю.
Согласно изначальному ходу событий, прежняя Лю Шуан должна была отправиться в Куньлунь, чтобы разорвать помолвку, но перед глазами развернулась совсем иная картина.
В видении Долины Восьми Страданий прежняя Лю Шуан… с надеждой и доверием вышла замуж за Шао Ю.
Узнав о браке, она решила: раз уж ей самой не под силу защитить Кунсан, значит, она может передать эту ношу тому, кто силён и достоин.
Перед ней происходило нечто совершенно отличное от всего, что она помнила. Даже ритуал соединения духов Хэлин прошёл без помех.
Повсюду был багряный шёлк, алые ленты и золотые фонари. Всё утопало в цветах. А среди гостей — улыбающиеся лица небесных бессмертных.
Рядом был знакомый ей Шао Ю.
По обряду слияния, прежняя Лю Шуан извлекла из себя кровь сердца.
И в этот момент внутреннее беспокойство Лю Шуан усилилось до тревожного жара под кожей.
Шао Ю вдруг холодно усмехнулся, в следующую секунду молниеносно схватил её и… вырвал у неё духовное ядро, корень её силы.
Следом — резкий разворот, меч метнулся вперёд.
Никто не ожидал предательства.
Прежняя Лю Шуан, лишённая возможности сопротивляться, в ужасе смотрела, как меч летит ей в грудь… но он не коснулся её.
Он пронзил её мать.
Госпожа Цзы в последний миг бросилась вперёд и закрыла дочь собой.
Кровь хлынула, меч погрузился в тело. А Шао Ю, сжимая рукоять, слегка наклонился и с искажённой усмешкой проговорил:
— Кто в здравом уме станет брать в жёны глупую бессмертную с изломанной душой, только чтобы спасти умирающий источник духовной силы? Если я захвачу жилу Кунсана, Куньлунь будет лишь крепче.
Позади него был отряд небесных воинов. Все в броне, с оголёнными мечами. Армия Куньлуня вторглась, и на границе небес уже пылал огонь гражданской войны.
Он присел, сжал лицо прежней Лю Шуан в ладони и с издёвкой произнёс:
— Благодарю, Наследница Кунсана.
Последние слова он произнёс медленно, сдавленно, почти со злым шипением.
Лю Шуан не успела отреагировать. Чужое сердце в её груди вдруг сжалось от боли, не уступающей разрушению души.
Что-то вырывалось из тела. Беспомощность, отчаяние, тяжесть… они налетели, как лавина, и буквально расплющили сознание.
Она изо всех сил старалась не потерять разум, но лишь бессильно смотрела, как доля её души, отвечающая за страх и печаль, покидает тело и растворяется…
Процесс длился одновременно вечно и мгновение. Когда она вновь пришла в себя, дождь всё ещё стучал по окнам, ветер играл занавесками, а она была снова в теле ребёнка. Всё повторялось. Всё начиналось заново.
— Наследница всё ещё спит? — донёсся за дверью знакомый голос.
Лю Шуан вся вспотела от ужаса. Она впервые по-настоящему осознала, насколько страшна Долина Восьми Страданий.
Если так пойдёт и дальше, она потеряет все души: и радость, и гнев, и любовь, и ненависть, и желание… а следом и три основные души. И тогда она исчезнет полностью, растворится, превратится в пустоту, в жертву бесконечного кошмара.
