Тем временем птица несла их через бесконечные просторы Могилы Повелителя Духов. Снова повалил снег, но теперь им нечего было бояться: ведь Хэнгун исчез. От Шао Ю Лю Шуан наконец узнала, что эта птица — потомок легендарной Цинвэнь, некогда божественного создания, что после великой катастрофы пало в немилость и было проклято.
Цинвэнь, вместе с Хуанбао, в древности устроили на земле хаос, и за это были низвержены. Их потомков проклинали и изгоняли; их не признавали ни люди, ни бессмертные.
Они жили на далёкой горе Бучжоу, но после падения стали изгоями и исчезли без следа. Кто бы мог подумать, что одна из них найдёт приют здесь, в недрах проклятой могилы?
Неудивительно, что её маленькая Цинлуань, которой было всего семьсот лет, обладала такой разрушительной силой. Пусть она и была ещё детёнышем, но кровь древнего рода в ней бурлила. Не каждый день такие существа рождаются.
Люди ненавидели Цинвэнь, боялись и проклинали.
Хотя её Цинлуань не сделала никому зла, её тоже презирали. В прошлой жизни Лю Шуан как-то спросила Чаошэна о происхождении птички, а тот безразлично ответил: «Обычный демон, ничего особенного».
Ни слова о её истинной природе, ни о том, как в этой жизни он нашёл и спас её.
Лишь теперь Лю Шуан поняла, что в момент их первой встречи, семьсот лет назад, птенец уже умирал. Мысль эта отозвалась тяжестью в груди.
Если бы она уже убила Янь Чаошэна, то Цинлуань умерла бы вместе с ним. А за ней и все остальные: Чи Юань и Су Лунь.
Они все были живы лишь потому, что когда-то он их спас.
Су Лунь говорил: «Без повелителя Яня мы бы давно не знали, где наши души».
Возможно, даже Цанлань — небесный мир, ставший прибежищем для изгнанных, — возник благодаря ему.
Дедушка Дерево рассказывал: однажды демон забрёл в Цанлань, и бессмертный, вместо того чтобы спасти других, стал выжигать мир адским огнём. Только демон смог унести того маленького, только что пробудившегося монстра. Это был Янь Чаошэн. По этой причине Дедушка Дерево узнал его, когда он, обессиленный, упал в Цанлань.
А если его не станет?
Тогда, возможно, погибнут сотни. Но если он останется, погибнет Кунсан. Лю Шуан впервые оказалась перед настоящим выбором: спасти одного или спасти всех.
Было только одно решение — исцелить его сердце, изгнать его из Кунсана, лишить причин для мести. И тогда он уйдёт и не станет разрушать. Ведь он мстил только тем, кто причинил ему боль.
Она нахмурилась. Почему бы не вернуть ему утраченную силу? Потом извинится и она сама, и Бай Юйсяо. И наконец… сосватать ему ту, кого она больше всего терпеть не могла — Ми Чу.
Пусть Ми Чу станет для него наградой, его потерянным светом прошлого. Пусть они уедут вместе. Пусть заведут свою секту, а Кунсан останется в покое.
Великолепный план!
Один выстрел — два проклятия. И от Ми Чу избавится, и Кунсан спасёт. Просто гениально.
Но сперва… сперва нужно, чтобы Янь Чаошэн спас яйцо.
Птица летела долго, и наконец впереди показался полуразрушенный мост. Огромная голова птицы склонилась к Шао Ю, подталкивая его к мосту.
Под ним оказались вихри мрачной энергии мёртвых, другой берег терялся в белёсом тумане.
Шао Ю на миг задумался, убрал меч… и шагнул.
Цинвэнь преградила путь Лю Шуан и Янь Чаошэну, ясно давая понять, что им идти не следует.
Она смотрела, как Шао Ю уходит всё дальше, всё дальше… пока не исчез.
«Ей можно доверять… наверное», — подумала Люшуан.
Она вынула Зеркало Перехода. Оно засветилось мягким светом. Ура. Теперь хотя бы уйти можно. Если бы не Цинвэнь, они бы никогда не добрались сюда.
Янь Чаошэн сидел, скрестив ноги, с закрытыми глазами, погрузившись в медитацию. Яйцо валялось рядом, как мусор. Птица смотрела на него в молчании. И, как ни странно, она не злилась. Цинвэнь лишь клювом мягко подталкивала яйцо к нему, будто знала, что только он способен… только он.
Птица вела себя осторожно, почти заискивающе.
Она жалобно вскрикивала, словно плакала. Каждый её зов будто резал сердце.
Лю Шуан не могла не задаться вопросом. Откуда Цинвэнь знала, что Янь Чаошэн способен спасти её дитя?
Увы, тот, кто сидел, скрестив ноги, даже не взглянул на неё. Он открыл глаза и сухо бросил:
— Перестань орать. Раздражает.
